Квантун
Шрифт:
Неофициальное следствие, начатое Антоном Федоровичем, зашло в тупик. Ниточка, за которую он ухватился, быстро и со свистом оборвалась: по полученным описаниям найти в Киеве высокого молодого шатена в песочном сюртуке не представлялось возможным.
Утром коллежский секретарь изложил свои мысли Воскресенскому. Одна голова хорошо, а две, как известно, лучше. Кондратий Яковлевич внимательно выслушал своего письмоводителя, но, как и предполагалось, ничего дельного посоветовать не смог. И вообще судебный следователь выглядел рассеянным и обремененным. Чтобы как-то его отвлечь, Горский заговорил о политике.
– Как
– О чём это ты? – очнулся Воскресенский.
– Я о Квантунской области, которую мы недавно арендовали у Китая. Говоря хирургическим языком, приживется ли новый край или Россия его отторгнет?
– Чтобы он прижился, надо сперва подчинить Маньчжурию, которая отделяет арендованный анклав от метрополии, – резонно заметил статский советник.
– Но ведь вопрос: за счет чего он будет приживаться? Одни говорят, за счет военной мощи. Другие, в числе которых министр финансов, – за счет экономического влияния. Первые строят крепость Порт-Артур, вторые – порто-франко Дальний. Вы лично за какую экспансию?
– За умеренную.
– Поясните, пожалуйста.
– Нужен комплексный подход. Одним мечом область, да и Маньчжурию в целом, не подчинишь. Но и одной экономикой дело не выгорит. Да, экономическая экспансия эффективна, но чревата последствиями. Давно сказано si vis pacem, para bellum. Поэтому развивая экономику, не стоит забывать о защите своих рубежей.
– Полностью разделяю вашу точку зрения. Однако согласитесь, Кондратий Яковлевич, идея Витте о постройке крупнейшего на Тихом океане порта выглядит весьма заманчиво?
– Витте – гениальный администратор и выдающаяся личность, – одобрительно отозвался судебный следователь. – Если у него получится превратить Дальний в русский Гонконг, ему впору будет ставить памятник!
– В газетах пишут, что Дальний – самый красивый город Империи. Он строится в лучших традициях европейской архитектуры, учитывая местный колорит. Видели бы вы, какие чудесные фотографии Дальнего публикуют в газетах!
Воскресенский внимательно поглядел на своего письмоводителя, будто что-то прикидывая. В глазах статского советника появился азартный блеск.
– Неужели, если бы у тебя была возможность, ты бы отправился на край света, в этот Дальний? – вызывающе, но очень осторожно спросил судебный следователь.
– О, да! Признаюсь вам, я уже года три мечтаю там побывать.
– Даст Бог, ты там окажешься.
Чтобы мечты сбывались, надо трудиться. Трудиться самоотверженно, честно и добросовестно. Антон Федорович это хорошо знал, поэтому снова взялся за вокзальных карманников. Поразмыслив над этой нелегкой задачей, коллежский секретарь нашел путь, который подсказывала логика.
Итак. С большой долей уверенности можно сказать, что припадок эпилепсии, случившийся с высоким молодым человеком в зале отправлений, способствовал обворовыванию сразу четырех человек. Это факт. Следовательно, можно предположить, что обворованный на Вознесение квинтет обывателей также стал свидетелем лжеприпадка падучей у подозрительного шатена. Иначе как еще объяснить невнимательность пятерых лиц одновременно?
В новом раскладе, после уточнения нюанса
Две преклонных лет дамы, обворованные в один и тот же день, не сговариваясь, вспомнили, как стали свидетелями неприятного инцидента: у бледного бородатого мужчины случился сердечный удар. Держась за сердце, мужчина минут пять просидел на полу возле буфета. Его тотчас обступили, предложили помощь. С ним всё, слава Богу, обошлось, но вот обедавшие в буфете дамочки вскоре обнаружили пропажу денег из собственных ридикюлей. Впрочем, ни одна из них не взялась утверждать, что кредитные билеты у них вытащили именно в тот момент, когда они отвлеклись на несчастного господина.
Антон Федорович допускал, что такие совпадения возможны, однако разум подсказывал обратное. Довольный проделанной работой, усталый, но воодушевленный, он поспешил скорее домой, чтобы к свиданию с Агатой подойти во всеоружии. Умывшись, побрившись, уложив волосы фиксатуаром, взбрызнувшись одеколоном и сменив форменный сюртук на партикулярное платье, коллежский секретарь отправился в Гранд-Отель, до которого было рукой подать. Как и подобает джентльмену, пришел загодя, занял великолепный столик у окна, заказал белого вина. Сам он предпочитал красное, однако знал, что большинство барышень любят белое. С волнением и трепетом пригладил зализанную шевелюру (которую не мешало бы остричь), звякнул крышкой карманных часов. Стрелки «Павла Буре» показывали пять минут девятого. Официант за это время успел принести вино и два бокала.
Барышня появилась в восемь с четвертью. Горский узнал ее сразу, как только она вошла в ресторацию. Сегодня на ней было чудесное светло-зеленое шелковое платье, выгодно подчеркивавшее ее тонкую талию. Быстро сориентировавшись, шатенка подсела к молодому чиновнику в штатском.
– Добрый вечер, Антон Федорович! – мило произнесла она. Голос ее опьянял и завораживал, синие глаза сводили с ума.
– Добрый вечер, Агата! Вы даже не можете себе представить, насколько я рад вас видеть! Вы замечательно выглядите!
– Мерси, – улыбнулась барышня. – Мне стоило больших усилий незаметно выйти из дома.
– Почему же? Вам еще нет шестнадцати?..
– Увы, есть, – хихикнула Агата. Веселья ей было не занимать. – Однако папенька не позволяет мне в одиночку гулять по городу. Говорит, это неблагоразумно и опасно. Особенно вечером. Он у меня очень строгий.
– Вы ему не сказали, что у вас свидание?
– Что вы! Он и слышать не хочет о моих свиданиях! Он сам находит мне женихов из высшего света. Но знаете, Антон Федорович, ни один из них не запомнился мне так, как запомнились вы.