Квест для попаданки
Шрифт:
— Я понимаю ваше негодование, госпожа Избранная, и хочу объяснить, почему поступил так, а не иначе. Вы готовы потратить на мое общество еще немного своего драгоценного времени?
— Готова, — буркула я недовольно, устремляя взгляд на те же деревья, которые недавно подверглись не менее пристальному вниманию Первого эльфа. — Раз уж пришла, надо разобраться во всем до конца, хоть я к этой истории вообще не имею никакого отношения.
— Благодарю вас, леди! — уважительно склонил голову сидящий рядом красавец-блондин. — Так вот, что касается наказания…. Когда оно было наложено, Владыку Динриэля поставили
— Ну да, — саркастически фыркнула я. — Ведь если бы он сделал то, что должен был, пришлось бы объяснять своему народу, за что им всем теперь придется дружно страдать. В этом случае он упал бы в глазах своих подданных так низко, что подняться уже вряд ли бы удалось.
— Вы абсолютно правы, Дарья, — отозвался лорд Садриэль, плечи которого скорбно опустились. — Из-за страха утратить доверие своего народа, он оставил тот в неведении. Поначалу мой потомок не понял всю серьезность наложенного наказания, но даже когда осознал, чем это грозит им всем, то начал искать иные способы решить проблему, вместо того чтобы пойти единственно верным путем из возможных. Осознать свою вину, раскаяться и попытаться исправить то, что натворил.
— Исправить? — изумленно переспросила я. — Что можно исправить, если той девушки, являвшейся Единственной Динриэля, и которую тот столь безжалостно погубил, больше нет? Ее не вернуть!
— Нет того человека, которым она была, Дарья! Но ее душа жива. Один из цветков Шепчущей рощи принял ее в себя. И мой потомок, если искренне раскается в содеянном, сможет отыскать его и попросить прощение. Только прощение той, гибели которой он стал причиной, станет залогом снятия наказания.
— Тогда ваш народ обречен! — воскликнула я и, не выдержав напряжения, в котором находилась последние двадцать минут разговора, вскочила на ноги. — Если ваш потомок почти за триста лет не осознал своей ошибки и не раскаялся, то этого уже не произойдет никогда. Этот сухарь будет искать тысячу иных ошибочных способов, как избавить эльфов от наказания, которое фактически стало проклятием, вместо того чтобы просто сделать все по совести! Боюсь, в этой ситуации, я ничем не могу помочь.
— Можете, Дарья! — лорд Садриэль тоже поднялся, встав рядом.
— Как? — всплеснула я руками.
— Просто помогите ему разобраться в себе. Динриэль в действительности не так плох, как кажется на первый взгляд. Он запутался, а рядом с ним нет никого, кто мог бы помочь. Того, кто открыл бы глаза, дал подсказку в каком направлении искать выход.
— По мне так ваш потомок, что на первый взгляд, что на второй — одинаково неприятен, — проворчала я, чем вызвала у своего собеседника искреннюю улыбку. — А что до помощи, то тут ему нужна не я — чужая женщина со своей собственной кучей проблем и вдобавок иномирянка, а мудрая жена, которая сможет и от ошибки предостеречь, и пинка дать в нужном направлении при необходимости.
— А почему нельзя все это совместить? — продолжая улыбаться, спросил у меня Первый из эльфов, однажды ступивший на землю этого мира. — Вы молоды, умны, как я уже успел понять из нашего весьма продолжительного разговора. И в вас, что немаловажно, чувствуется характер.
— Вы шутите? — оторопела я, не веря тому, что слышу.
— Нет, госпожа Избранная! — покачал головой мужчина. — Я совершенно серьезен. Более того, хотел вам предложить именно такой выход из ситуации.
— Да вы с ума сошли! — шок сменился ужасом, и я сама того не замечая начала пятиться назад — прочь от этого безумного Перворожденного.
— Дарья, да постойте же вы! — метнулся тот в мою сторону, а я, испуганно пискнув, отскочила подальше и принялась лихорадочно озираться: соображая, куда следует бежать если что. Они тут все ненормальные! Что Владыка эльфов, что их прародитель! Ноги отсюда уносить надо! И побыстрее!
— Не бойтесь меня, прошу вас! — вновь заговорил тот самый прародитель, в голосе которого была почти мольба. — Я не причиню вам вреда, госпожа Избранная!
— Ага, ваш потомок тоже что-то такое говорил, а после попытался напоить дурманом! — возмутилась я и еще немного отступила назад.
— Дарья, просто выслушайте меня!
— Да, да. Где-то все это я уже слышала.
— Хорошо, — вздохнул лорд Садриэль, перестав на меня надвигаться. — Я буду стоять здесь, а вы там, где сейчас находитесь, идет? Просто выслушайте, потому как то, что я хочу сказать, касается и вас.
— Говорите! — мрачно кивнула, принявшись машинально теребить браслет альдора на своей руке, дабы хоть немного успокоиться, а про себя мысленно удивилась, почему никак о себе не дает знать росток ифхи.
— Дарья, я предлагаю вам не настоящий брак с моим потомком, а только его видимость, но знать об этом будем лишь мы с вами. Для Динриэля и остального народа Перворожденных он будет настоящим, — поспешно заговорил стоящий напротив прародитель всех остроухих этого мира.
— Как это, ненастоящим? Какая выгода будет для меня от этого самого брака? И где гарантия, что однажды избавившись от одной неугодной ему женщины, Владыка эльфов не попытается провернуть нечто подобное со мной? — сходу выпалила я вопросы, что появились в голове.
— Ваш брак с Динриэлем будет ненастоящим потому, что у вас, Дарья, будет возможность расторгнуть его в любой момент. Настоящий же эльфийский брак нерасторжим. Вы будете обладать правом "вето" на все решения моего потомка. Ему придется учиться договариваться с вами, слушать ваше мнение и совместно искать пути решения возникающих проблем.
Лорд Садриэль продолжил перечислять мои права, как будущей Владычицы, а мои глаза, по мере того, как он говорил, принялись становились все больше и больше. Так что к тому моменту, когда нелюдь замолчал, они, наверное, стали того же размера что и у него самого.
— Лорд, а вы сами-то верите в то, что ваш потомок станет выполнять все те условия, что вы тут столько времени перечисляли? — иронично усмехнулась я, подозревая, что мое недавнее предположение относительно адекватности некоторых остроухих, недалеко от истины.
— А у него просто не будет иного выбора, — прозвучал совершенно спокойный и уверенный ответ. — Либо Динриэль делает все, как я говорю, либо эльфийский народ навсегда лишится покровительства своих предков. А страшнее этой кары, поверьте, ни для одного из эльфов нет.