La Cumparsita… В ритме танго
Шрифт:
Младшая влетает в зал:
— Да! — задыхается и улыбается одновременно.
— Все улажено, малая. Дашка с вами. Только, — отец выставляет указательный палец, словно выдвигает серьезное предупреждение, — одну ее не оставлять. Посидели, погуляли, провели домой сестру, а потом…
— Ура! — сестра подпрыгивает и подмигивает.
Как ей это удается? Все делает, зараза, по своему желанию, а главное, с отцом одновременно! Какая слаженная у нас семья…
— Спасибо за урок, Даша, — девушка целует меня в щеку.
— Не за что. Сегодня, — обнимаю ее за талию и направляю
— Определенно! — сглатывает, усмиряет сбившееся дыхание, шагает рядом со мной, рассматривая наши наманикюренные открытые носки.
— У Вас красивые босоножки, Даша, — вворачивает обыденный на этой почве комплимент.
— Спецзаказ, Дина. У меня детский размер ноги — тридцать третий, — усмехаюсь. — Я и сама не очень подросла, если честно. Трудно подобрать нужную высоту — взрослый вариант каблука для латиноамериканских, да и европейских в том числе, танцев.
— Мягкие? — уточняет. — У вас высокий подъем, а когда Вы вытягиваете носок, то кажется, что пальцы касаются подошвы. Вам не больно? Это все из-за таких босоножек? Извините, если позволяю себе что-то лишнее…
О, да! От обуви, между прочим, многое зависит. Неудобная колодка способна превратить изящную стопу танцовщицы, да и просто женщины, в деревянный, а то и металлический, чурбачок с обкусанными пальцами, щедро укрытыми мозолями. Это, как говорит мой отец, подходящая по форме и размеру лошадиная модельная подкова. Пожалуй, с интеллектуальной и крайне эмоциональной, а также падкой на похвалу и неприкрытую лесть, Диной я не стану приводить простые, иногда язвительные и уничижительные, сравнения своего отца. Поэтому отвечу просто и, как говорят, со вкусом, очень строго на поставленные женщиной вопросы:
— Да. Нет. Да. Ничего страшного…Всего доброго, Диночка. До послезавтра?
— Да, конечно, все в силе, — выбранное расписание подтверждает, кивая головой.
— Приходите, пожалуйста, теперь с партнером, — останавливаемся возле тренерской, я убираю с ее талии свою руку и отхожу назад.
— Думаете, уже можно? — Дина опускает взгляд.
— Уверена. И потом, — пытаюсь заглянуть в ее глаза, — мы не узнаем, как вы смотритесь в паре, если не попробуем. Время тренировок уже прошло, Дин. Пора начисто танцевать узор.
— Спасибо, Даша. Буду с нетерпением ждать нашей встречи. Постараюсь затянуть его! — улыбается. — Не знаю, не знаю, только бы не поругаться.
— Все будет хорошо! — потираю покрывшееся мурашками женское плечо. — Замерзли?
— Нет. Немного волнуюсь.
— Не стоит. Скажите ему, что это важно для Вас. Посмотрим на результат. Что он скажет, как думаете?
— Спросит сначала, не сдурела ли я, а потом… Господи! — всплескивает руками. — Неважно, неважно. Главное, что я с радостью посещаю Ваши занятия. Спасибо-спасибо. Я очень рада, что все выходит, Даша. Вы просто не представляете себе, как я счастлива…
Ну отчего же? И я. И я очень счастлива, что простая связка, милая, у тебя стала получаться только с пятого занятия, а выворотности стоп мы, по всей видимости, не добьемся никогда, но твои финансовые вливания, танцевальная подруга, влияют на мою ставку репетитора, поэтому:
—
Заканчиваю немного утомительный и очень скучный разговор. Киваю головой, приглашая ее пройти в свою раздевалку, затем глубоко вздыхаю и захожу внутрь тренерского помещения.
— Даша, извини…
Да иди ты! Блин! Я точно сдохну. А может на назойливого по-звериному зарычать, раз по-человечески мужчина совсем не понимает?
— Вячеслав? — подпрыгиваю на месте, щелкая пластиковой защитой на танцевальных каблуках.
— Привет, — поднимается с нашего общего дивана.
— Какого черта ты здесь делаешь? — шиплю, упираясь своей задницей в захлопнутую дверь. — Это частное помещение, причем только для преподавателей.
— Хотел перехватить тебя.
Перехватить? А! Ну тогда, ладно! Впору, видимо, начать матом крыть непонятливого барана? Он сам напросился, а я устала всех окружающих идиотов предупреждать!
— То есть? — сощурив взгляд, прохожу в центр комнаты.
— Хотел пригласить…
О! Опять? Одного раза не хватило, еще не все о себе единожды разведенный рассказал? Сначала дважды выпьем кофе, он, естественно — так ролью предусмотрено, распустит губы, затем моей ладонью получит по своим губам, потом любезно подвезет до уже знакомой по прошлому заезду развилки на дороге в наш коттеджный поселок, а уж после, по всей видимости, мы наконец-то прекратим неудобное общение. Не будет задушевного «привет», любезного «ага» и красноречивой «тишины». А может быть… Пожалуй… «Да»?
— Я занята, Слава. Сегодня не могу. И еще…
— Мы будем не одни, если…
— Мне все равно. Мой ответ — «Нет»! — обхожу его и, выставив в сторону руку, указываю мужчине путь на выход. — Будь добр, немного поторопись.
Стоит? Рассматривает? Принюхивается? Или что?
— Вячеслав! — добавив угрозу в голос, тихо произношу.
Он выходит из помещения, а я, как эмоционально нестабильная особа, суечусь по комнате в поисках ключа. Мне нужно принять душ, переодеться, побыть, в конце концов, наедине, накраситься и причесаться, наклеить дежурную улыбку для встреч с друзьями, при этом мне бы хотелось, чтобы никто сюда не заходил, ничего вдруг непотребного не увидел, ни к чему не прикоснулся невзначай, личного не трогал, чтобы просто здесь мне не мешал. Я о многом, видимо, прошу? Да что это такое, в самом деле? Чего ему? Он секса хочет? Давно не видел женского тела или просто озабочен плотским? Сволочь, гад, больной придурок!
Ну, где же этот чертов ключ? Кручусь волчком, оглядывая мебельные площади. В припадке дергаюсь, стучу зубами, выворачиваю пальцы, а затем внезапно посередине комнаты истуканом стопорюсь:
«Здесь не нужен ключ, Дари-Дори — достаточно всего лишь провернуть штырек, и дверка будет заперта на потайной замок, всего делов-то, рыбка!»…
Похоже, он меня преследует. Что ему, вообще, от меня нужно? Он не просто странный, он, действительно, назойливый, прет на меня, не замечая ничего. Он захотел свидание — хозяином ввалился в комнату и ждал, развалившись на диване, когда я с репетиции вернусь. Выразил желание поцеловать и вот, пожалуйста… Сразу и поцеловал!