Лабиринт
Шрифт:
Выходя из полосы препятствия, вытянула руку перед собой и разжала пальцы. На ладони перед затравленным взглядом оборотня поблескивал в тусклом свете узкой белой полосы на потолке ключ. Оскалившись, он ударил лапой по руке, располосовывая кожу. Ключ отлетел в сторону, отскочил от стены и приземлился в середине коридора.
Где-то внутри заклокотала ярость, которая все это время спала, свернувшись в тугой клубок. Не обращая внимания на истекающую кровью руку, замахнулась и двинула со всего маху по волчьей морде, оставляя глубокие кровавые раны. Он, мотая головой, отскакивает
В сознании на короткое время прояснилось и я почувствовала вполне осязаемый страх. Свой страх. Я оцепенела от накатившей боли и, воззрившись на оборотня полными ужаса глазами, прошептала срывающимся голосом единственны вопрос перед погружением в очередной транс:
— Зачем мы здесь?
— Жертвоприношение. Ты их зверушка, мы — жертвы… — успел прорычать оборотень, недоуменно моргая. Понял, что время передышки закончилось только тогда, когда моё тело нанесло удар, оставив на другой стороне морды ещё четыре глубокие борозды.
Зверь яростно взрыкивает и отчаянно бросается на меня, намереваясь продать свою жизнь подороже. Если бы хоть частично владела своим телом, остановилась бы и ждала, когда на шее сомкнутся сильные челюсти. Дорога домой закрыта, влачить жалкое существование зверушки, которую пичкают какой-то зелёной гадостью, не собираюсь.
Но сегодня явно не мой день и, тем более, не оборотня.
Мой равнодушный взгляд отстраненно следил за тем, как рука, в которой прибавился сустав, вспарывает живот довольно крупной зверюги и проходит насквозь, острыми когтями разрывая мягкие ткани.
***
— Таурус… Таурус… Немедленно отправляйся туда, спасай свою зверушку… — с нескрываемой паникой в голосе шепчет, завороженный происходящим на мониторе, Омнис. — Она же сдохнет, если сожрет его.
Гарпий оторвал взгляд от мутантки пожирающей оборотня и равнодушно воззрился на паникера. Снова посмотрел на остановленное изображение, только уже оценивающе.
— А мне интересно, что будет, если полугарпия, сожрет отравленного мяса оборотня. Очень интересно, — произносит Таурус, тяжко вздыхает и продолжает: — но так и быть, пойду спасать. Жалко зверушку… Гаргиппия не простит нам потерю будущего Оракула.
Встаёт с кресла, идёт к двери, но останавливается, когда слышит за спиной:
— Только сам не помри там. Скорее всего она уже свихнулась под действием сыворотки.
— Не бойся за меня братец. И не из таких передряг выбирался, — усмехнулся Таурус и вышел из лаборатории.
В коридоре на противоположной, с виду совершенно гладкой, стене нашарил небольшой выступ и открыл вход на короткие пути, которые с помощью нескольких пространственных переходов значительно ускоряли перемещение по лабиринту.
Он зашёл в более узкий тёмный коридор и направился в сторону, где сейчас зверушка пожирала вторую жертву. И если в лаборатории он был совершенно равнодушен к происходящему, то сейчас испытывал беспокойство. Ведь из них двоих именно ему всегда доставалась миссия присматривать за живым оружием. Богиня и правда не простит ему очередную потерю. Она отбирала её
Он шёл быстро, по нескольку раз переходя сквозь пространство, избегая приближаться к коридорам, которые прилегают к живой части храма. К тому ужасающему существу, которое свернулось в самом центре и высасывает жизненные силы всех, кто неосмотрительно забредет в его владения, вне зависимости от статуса того несчастного.
В скором времени Таурус вышел в ближайший к нужному месту островной коридор и выглянул из-за угла. В этот момент девица пыталась одной рукой оторвать от изрядно пожеванного тела руку, а другой запихивала в рот большой кусок сероватого мяса. Уж не как трофей ли она собирается предоставить эту не полностью трансфорсированную лапу им с братом? Он усмехнулся этой мысли. Но тут же посерьезнел, когда заметил, что зверушка странно содрогнулась всем телом, схватилась за голову, опустилась на пол и, подняв лицо к потолку, замерла. Пришлось выйти из укрытия и направиться к ней.
Он прикоснулся к слегка подрагиващему плечу и тут же отскочил в сторону, когда к его шее метнулась рука в попытке схватить. Голова медленно повернулась и один светящийся зеленым глаз в упор уставился на него.
— Проваливай отсюда. Не мешай, — слышится утробное рычание.
— Так, давай успокаивайся, скоро действие сыворотки закончится и все будет хорошо, — успокаивающим тоном произнёс Таурус, медленно подойдя к девице.
— Хорошо, говоришь, будет? — прорычала она и нервно хохотнула. — В моей голове уже кто-то сидит, Таурус. Это уже ненормально… Все ненормально…
Девушка снова схватилась за голову, а гарпий удивлённо замер.
— Таурус, я не могу с ней справиться, — тихо шипит голос Оракула. — Она сопротивляется… И не останавливается. Хочет убить себя и меня…
Не смотря на ситуацию, Таурус от осознания происходящего не в силах был пошевелиться. Гарпией-медиумом именно этой человечки стала нынешняя Оракул.
А девушка, договорив, с новыми усилиями продолжила впихивать в себя мясо, давясь и рыча, как голодная бездомная кошка или те зверушки, которых выпустили в прошлый раз. Кто тогда это сделал? Да, именно этот оборотень.
Отойдя от оцепенения, гарпий усмехнулся воспоминаниям. Да, расправа подобная этой заготовлена у Гаргиппии для каждого, кто нарушит её ритуал. Но сейчас все более разнообразно. Жертв не просто разрывают на куски, как было с теми неразумными существами, которых вывел Омнис. Новая зверушка загоняет их в ловушку, проводит через препятствие и, показав ключ от двери-портала, которую сама открыть не может, убивает. Только теперь нужно отучить её жрать непригодное для еды мясо.
Таурус подошёл ближе, схватил существо за плечи, отодрал от жертвы и швырнул в сторону. Та, пролетев несколько метров, приземлилась на все четыре лапы, низко припала к полу и утробно зарычала. Резко замолчав, она встала на ноги во весь рост, закатилась визгливым смехом, а потом, резко прервавшись, произнесла нормальным голосом: