Ландскнехт. Победителей не судят
Шрифт:
Поняв, что прямо тут ее честь никто отнимать не станет, по крайней мере сразу, девка осмелела, и даже глазками стрелять немного начала. Нет, баб понять невозможно... Пришлось прикрикнуть, пришла в норму. Довольно смышленой оказалась, выложила все, что знала. На морду не красавица, зато в курсе дел, сплетница видать еще та. Это местный мельник. Выжига и сволочь. Он сейчас деньги в долг дает, а кто берет в рабы на год пишет. А иных и на три - это кто за бабу свою берет. Ну не бабу же этому козлу на три года отдавать? Вот так, сами пишутся в рабы за небольшие деньги - месячное сержантское жалование. Но - нету у них лишнего, и деться некуда. Детей многие выкупить хотят. Иные и вовсе, говорит, хотят денег на семью взять, а самим на солдат броситься - и семья цела и этому хрен в тряпке! Ну, это правда, один такой нашелся и то, больше разговоров, наверное. Так-так-так... Чего-то я злиться начинаю.
– Значит так, слушай сюда, конопатая... Да не дергайся ты! Нужна ты мне больно... Иди скажи людям: Не надо у него покупать ничего, у кого денег край - пусть все идут, на мельнице собираются. Поняла? Мельницу я сам себе возьму, все там отсидитесь, не тронет никто вас, нужны вы кому больно. А этому - денег не давать! Все поняла?
– Иди!
Тако-то. Сучья морда. Ты тут на людском горе и моем гешефте решил нажиться? На страданиях народа и моей прибыли?! И без процентов?! Ну, я устрою тебе... Очередь к нему и впрямь иссякла, да и толпа вмиг рассеялась, тем более что до объявленного срока осталось менее четверти часа. Но мельник, так похожий на того незадачливого кондитера, так и простоял практически до самого полудня. Жадный... Ну, что ж. Будем перевоспитывать. А я и без бинокля вижу, как бегут на мельницу фигурки, большие и маленькие, кто-то, старикан или бабка какая и вовсе ковыляет еле-еле. Не все, наверное, в курсе, кто-то и отсидеться решил в домах, но главное не так много успели в кабалу вписаться к этой твари. Ничего, ничего... А вот и время. Посмотрел на моих, выстроенных, уже и Шмульке в строю, все готово. Картинно вскинул руку с 'Бару', дождался, пока по моим будет точно двенадцать, и пошел к пулемету. Батюшка в церкви как раз жахнул в колокол, когда и я провозгласил наступление 'Дня до флага' короткой очередью на шесть патронов вдоль улицы. Больше не вышло - заклинило. Прекрасный аппарат, однозначно беру. Первый раз в жизни провернул свинцовый фарш из патронов, иначе ощущения и не описать. Ну-с, а теперь - приступим-ка мы к делу... Подошел, махнул своим - вольно.
– Итак, орлы. День до флага. Гуляй, рванина. Правила вы знаете. Повторять не стану. Завтра в полдень - все тут, в каком виде сне не важно, но чтобы и ружье и вся амуниция при себе. Итак... я себе беру... беру... а пусчай мне, братцы, мельница будет? Никто же не против? Ну, еще бы... Таперича господа сержанты, идите, выбирайте. Потом господин ефрейтор, ну а дальше сами. И чтоб без глупостей... пааашли!
Нет, все же, я хороший командир. Авторитетный. Никто не рванул сразу. Пока я не покинул площадь, никто не стал никуда бежать. Да и то, немалая часть солдат за мной следом пошла к мосту, по пути уже, правда, сворачивая к домам побогаче. Ну сержанты где-то в другой стороне себе выбирают...
Калитка забора, за которым стояла не особо и богатая хатынка, распахнулась, и из нее, наперерез нам, как кошка под грузовик, рванулась какая-то девка. Машинально поймал ее в охапку, только пискнула что-то жалобно, сзади раздался веселый солдатский ржач, какой-то наглец прокомментировал довольно похабно мою удачливость, но сегодня прощаю. На крыльцо выскочила баба, вскрикнула - не иначе мать этой дуры. К ней в калитку тут же завернул немолодой солдатик, и баба тут же заткнулась. Ну, а чего вы хотели? Посмотрел на девку - лет восемнадцать от силы, черноволосая, коса толстенная, глазищи с испугу на пол-лица. Губу кусает... а сиськи ничего. И даже весьма. Если я ее сейчас отпущу, подумал, то трех шагов не пробежит, осчастливит кого-то. А у той чуть ли не слезы с глаз.
– Иди, не рыпайся, красавица!
– говорю, и под руку ее волоку дальше, под хохот солдатский. Та рядом семенит, башку наклонила, вроде даже всхлипывает... Ладно, тоже мне... Чеж ты такая дура-то побежала куда-то, дома не сиделось?
Вошел на мельницу, закрыл за собой ворота, оглянувшись - мельница на краю поселка, никто за мной уже и не шел. Прошел дальше, в большое помещение. Хрен его знает, как правильно называется - терминал типа. Погрузка готовой продукции, разгрузка сырья. Сюда и телега въедет. А вот и весы, вон туда на прилавок подавать, отсюда с окошка забирать мешки или что там. Ну и народ тут же торчит. С узелками, с детьми, молчат, как мышки. А прилично их набралось, только взрослых человек под тридцать, наверное. Толкнул к ним девку, буркнул, чтоб обождали, и пошел осмотреться. Сама мельница не работает - выглянул с эдакого балкона на дамбу - лоток почти полностью перекрыт, немного воды идет разве по дну, колесо не прокручивает, оно вон еще и застопорено.
– Ну, голодранцы, что делать с вами станем?
– смотрю, засопели мужики, бабы сейчас реветь начнут - Тихо! Пошутил я... сказал же, не трону. Так... кого бы мне... Во, ты!
– тыкаю пальцем в бородатого мужика, виду вполне приличного, непонятно даже - чего он тут?
– Иди сюда! Как звать?
– Бролт... Ваше благородие...
– басом отвечает. Не то чтоб нагло, но так, с достоинством.
– Ишь ты... Кто таков, Бролт? Чем занимаешься?
– Столяр, вашбродь. Мебели на заказ и всякое делаю, в Эбиден вожу.
– Чего ж ты, Бролт, тут оказался? Нешто у хорошего столяра денег нет? Али, плохой ты столяр?
– Столяр я справный, не хвастаясь скажу. Да только, аккурат перед... появлением вашим... закупил я материала впрок... так рассудил - какое-то время не до того будет, а мебели могут и понадобиться... и опять же - гробы...
– Это ты верно подметил... И что ж - решил все бросить, и сюда?
– Ну, а чего ж? Когда Наси - кивает в сторону конопатой девки, в первых рядах стоящей - рассказала нам, что Вы велели, ну так и решил. Материал - а чего ему сделается? Там и дуб и лиственница даже - не утащат его, поди. Сжечь не должны, а поломать... Замучаются, ломаючи. А я, если жив останусь, то все по мелочи и восполню. Я бы и заплатил, да вот денег нет, а в долг у Вашего благородия попросить, боюсь, осерчали бы Вы. А к этому Пеце в кабалу все одно бы не пошел! Дома бы сидел, глядишь, и обошлось бы. Да только, так, думаю, надежнее - солдат, он же что - тот же ребенок, только... хм.. орган мужской поболее, и ружье настоящее. Я сам в армии пушкарем служил, ефрейтора выслужил, и в эту войну призвали, сначала в пушкари, да пушек нет, потом в пехоту, да и ружей не хватило, так вот и обратно отправили.
– Так вот, тебя-то мне, Бролт, и надо было....
– встал я, пояс поправил, и гаркнул: - Так, слушай все! Вот его!
–
За плечо потрепал Бролта, снизу вверх, между прочим - слушаться во всем! На нем - порядок тут. Все ясно? Ну и хорошо. Так, Бролт - теперь еще вопрос. Что за человек этот ваш мельник?
– Пеця-то?
– Говно он. А не человек, прости, ваше благородие, на таком слове. Жаден без меры, к бабам пристает, деньги сулит, да только к нему разве совсем по нужде кто пойдет...
– Из-за яво муж у меня помер!
– бабка какая-то из задних рядов. Она тут не иначе ради компании - вряд ли солдат боится, просто скучно, а тут такое событие - Захворал, старый, как я просила у яво муки в долг, так и не дал!
– Мы через то едва с голоду не померили!
– Он к моей Ниське приставал!
– Я ему в рабах полгода за хлеб и воду работал, спину сорвал!
Ну и всяко разно такое из толпы, в основном бабы, но и мужики иногда тоже. Жестом остановил - мол, понял все. Ну, они, конечно, так сказать, пристрастные, а уж мне в такой ситуации и подавно скажут как выгоднее. Это ясно. Да и наплевать, все одно я все решил, это так, комедия.
– Слушай сюда, селяне! Мне ваш Пеця-мельник тоже не понравился. А на вас у меня зла нету, так что... значит, Бролт, распорядись. Тама, во дворе - погребок. И доски там какие-то валяются, да жернова. Отряди людей - пусть жернова прикатят, и положат, на них доски, и будет стол. Мешки с мукой тащите - на них рассядетесь. И - все что в погребе есть - на стол! Думаю, попировать вам хватит. Ну, и мне-то кусочек оставь на вечер, хе-хе-хе! И бочка там - и ее кати, думаю, винишко там, его тоже на стол... уж насчет посуду сами придумаете что, хоть по очереди, ваши заботы... Да, и вот еще что...
– заметил я, как у троих мужичков морды повеселели, при упоминании вина. Вышел за ворота, где-то тут... ага. Оглобли, что ли, куски. Вернулся, протянул Бролту - Вот, этим охаживай, кто барагозить станет, в питье меры не знать будет, или еще чего учинить беспутное. Эту дубину помощнику дай, сам выбери.