Ларец Душ

Флевелинг Линн

Атре вытащил из дальнего угла шкафа старую коричневую рубаху и натянул её.

– Нет.

Атре удивлённо обернулся. Такое было впервые.

– Как долго, по-твоему, ты протянешь, если я перестану тебе помогать? Только не говори, что ты наконец-то решил покончить со всем этим.

– Это лучше, чем бросить их тут одних. Я не могу этого сделать. Только не так.

Атре едва сдержался, чтобы не закричать: да чего такого особенного в этой твоей семейке?

Но это было ясно без слов.

Он давно боялся, что этот день наступит, с того самого момента,

как у Меррины родился первенец, а быть может, и ещё раньше: он же видел, как Брадер смотрит на неё. Тот отказался уже от стольких жён и стольких детей, но всякий раз они мало-помалу, незаметно изменяли его, пока он не дошёл до того, чтобы начать ненавидеть то, что поддерживало в нём эту самую жизнь, позволяющую наслаждаться женой и ребятишками.

Он встал и подошёл к Брадеру.

– Ты же сделаешь это? Ради меня, кузен? — грустно спросил он. — Неужели после всех этих лет… после целых столетий, пережитых вместе, ты бросишь меня на верную погибель? Ведь ты знаешь, как сильно я в тебе нуждаюсь. Только вспомни, ты сам, добровольно согласился на эту жизнь. И она нравилась тебе. Вспомни былые времена, кузен! — И хотя в тоне его была мольба, но в глазах появилась жёсткость, когда он добавил: — Прошу, не вынуждай меня поступать с ними жестоко. Ты же знаешь, та маленькая особая коллекция всё ещё при мне.

Брадер на пару мгновений прикрыл глаза.

– Я… помогу тебе выбраться из столицы.

– Думаю, о большем я и не смею тебя просить. Ну же! Бегом, одевайся! Нам надо ещё до восхода добраться до Улицы Корзинщиков.

Брадер полагал, что оставил Меррину спящей, однако возвратившись в спальню, он застал её возле кровати, Она вся дрожала и прижимала к груди зажатый в руке кинжал. Настоящий, не из театрального реквизита. По щекам её катились слезы, но одновременно она была само воплощение ярости.

Он попытался, было, приблизиться к ней, боясь, что она поранит себя, но Меррина отшатнулась от него и замахнулась кинжалом:

– Вы — чудовища!

Сердце Брадера скакнуло в груди:

– А ну потише!

– Я ходила за тобой, Брадер. Я стояла под дверью, так что слышала всё, о чём вы там говорили. Думаешь, я идиотка? Мы вместе столько лет, а ты ничуть не изменился, выглядишь так же, как и в день нашей свадьбы. А все эти ваши тайны! Так и норовите улизнуть, как только думаете, что я отвернулась, перешептываетесь за закрытыми дверями с этим твоим «кузеном». Или это тоже ложь?

– Нет. Это как раз правда.

– Я-то думала… боже милосердный, я грешным делом надеялась, что вы просто любовники, но всё ещё хуже! Каждый раз, стоило нам задержаться в каком-то городе, там начинали умирать детишки. Я старалась не думать об этом, уговаривала себя, что мне просто почудилось…, но оказывается всё правда? Кто же вы такие?

– Этому нет названия, насколько мне известно.

– И вы… вы, действительно, пожираете души детей? Это же чудовищно!

– Чёрт возьми, да тише ты!

– А то что? Сожрёшь и мою душу тоже?

– Я нет, но он может. И души наших детей.

Глаза её в ужасе округлились.

– И ты ему позволишь?!

–

Я у него в руках, это из-за вас. Все эти годы. Но нынче же вечером он уйдёт. Даст мне то, что поможет вас защитить, но это только если я помогу ему выбраться из столицы. Я стану свободным и мы все будем в безопасности.

Она выставила перед собой нож и прошипела:

– В безопасности? Да я не желаю больше тебя видеть! Никогда! Попробуй только приблизиться к моим детям, и я расскажу им, чем занимается их папаша. Да я всажу этот нож в твоё черное сердце! Забирай, за чем пришёл, и убирайся!

Голос её снова угрожающе зазвенел.

Он быстро оделся, собрал свои вещи и пристегнул меч. Затем, с гулко колотящимся сердцем, снова повернулся к ней, в последний раз, однако от ненависти в её глазах у него сжало горло.

Она указала ему на дверь.

– И не вздумай вернуться. Если он нас убьёт, знай: наша кровь на твоих руках.

Он и сам это знал.

Вскинув на плечи свой мешок, он возвратился к Атре.

И так было всегда.

Глава 44

Удача Во Тьме

АЛЕК едва не прозевал момент, когда темный силуэт вынырнул из-за угла дома. Для Брадера что-то низковат. Он улыбнулся немного хищной улыбкой: Атре! Тем лучше. Когда тот стал красться к задворкам дома, Алек мог запросто пустить ему в спину стрелу, но ведь Атре был им нужен живым, чтобы смог отвести туда, где припрятал душу Иллии. Времени идти за своей лошадью и друзьями у него не было, так что всё, что он смог теперь предпринять, это крикнуть совой, авось да сработает. Силуэт уже почти скрылся из виду, когда в темноте, сзади, беззвучно появились Серегил и Микам.

– Он один, — сообщил Алек, отправляясь вслед за Атре.

– Я бы за это не поручился, — пробормотал Серегил, озираясь.

Взять след оказалось не так-то просто.

Неверный отсвет зари и гулкое эхо пустынных улиц не давали приблизиться настолько, чтобы не упускать его из виду. Миновав пару-тройку кварталов, Атре начал теряться среди домов, то ныряя во дворы, то перескакивая через невысокие стены оград.

– Он идёт не к Корзинщикам, — процедил Серегил.

– Он может идти и окольными путями, — прокряхтел Микам, тяжело перевалившись через каменную ограду. Человек он был, конечно, выносливый, но даже Себранну не удалось до конца залечить раны, оставленные дирмагносом на его бедре.

Серегил кинул взгляд на небо.

– Скоро совсем рассветет. Стал бы он драпать при свете дня? Тут что-то не так. Планы меняются. Берём его!

С этими словами он рванул вперёд и с легкостью перемахнул через очередную стену.

– Давай, я за вами следом. Догоню, — сказал Микам.

Алек кивнул и ринулся вдогонку за Серегилом.

Оставив всякие предосторожности, они быстро нагнали свою жертву и на полном скаку налетели на него.

Каким бы шустрым ни был Атре, но Серегил оказался быстрее: он сумел сбить его с ног, когда тот забежал в один из кухонных палисадников, и оба покатились по земле, прямо по грядкам с чесноком и репой.