Лауреаты Демидовских премий Петербургской Академии наук

Мезенин Николай Александрович

Д. И. Журавский был удостоен полной Демидовской премии 1855 г., кроме того, ему выдали 571 р. сер. на издание книги. Ее две части вышли в 1855–1856 гг. под названием «О мостах раскосной системы Гау».

Пионер строительной механики и мостостроения, один из основателей науки о сопротивлении материалов и конструкций, Д. И. Журавский продолжал заниматься вопросами строительства. Для моста через р. Оку он предложил новую систему деревянных ферм, состоящую из арочного нижнего пояса, раскосной решетки и прямолинейного верхнего пояса. Эта система изучалась им на модели в 1/20 натуральной величины. При восстановлении после пожара Мстинского моста он использовал новые приспособления для строительных работ. При замене деревянного шпиля собора Петропавловской

крепости он применил железную конструкцию в виде восьмигранной усеченной пирамиды, связанной на различной высоте кольцами, разработал метод ее расчета, введя понятие о «воображаемом раскосе». Шпиль Петропавловской крепости высотой 50 м, созданный Журавским, и по сей день украшает Ленинград.

Демидовская комиссия отметила работу уральского зодчего И. И. Свиязева, который прославился как архитектор по промышленному строительству, новатор в области конструкций зданий, смелый изобретатель и знаток заводской технологии, теоретик архитектуры.

После учебы в Академии художеств в качестве «вольного пенсионера» Свиязев в 1822–1832 гг., с небольшим перерывом, служил при Горном управлении Перми. На Урале молодой архитектор трудился «над составлением своих собственных и над рассмотрением чужих проектов и смет по горно-заводским сооружениям». Он начал «едва ли не первый из русских архитекторов пользоваться для своей специальности строго научными данными». Частые поездки по казенным и частным заводам «дали ему возможность близко изучить горное дело и изощрить свой ум над изобретением приспособлений, в том или другом случае выгодных для горно-заводского зодчества» [68, с. 125, 126].

Приобретенный на Урале большой опыт и всесторонние знания пригодились И. И. Свиязеву в преподавании, которым он занялся с 1832 г. В Петербурге в Корпусе горных инженеров он преподавал горно-заводскую архитектуру и строительное дело. Свой практический опыт и теоретические положения в области строительства и архитектуры зодчий обобщил в «Учебном руководстве к архитектуре» (1839–1842 гг.). Эта работа, отмеченная почетным отзывом Демидовской комиссии в 1843 г., получила широкую известность.

Историк архитектуры Н. С. Алферов писал: «До тех пор не было подобных учебников. Не случайно преподавание архитектуры по учебнику Свиязева было введено в нескольких учебных заведениях, там, где архитектура преподавалась… более ученым, нежели художественным образом… В течение нескольких десятков лет книга Свиязева, в которой впервые были изложены основы архитектурно-строительного дела, оставалась единственным пособием по архитектуре в учебных заведениях России» [69, с. 33].

Труды русских инженеров, отмеченные Демидовскими премиями в области технических наук, сыграли важную роль в подготовке специалистов, а иные из них вошли в золотой фонд инженерной классики.

ИСТОРИЯ

Развитие исторических знаний в России в период действия Демидовских наград происходило в сложных условиях, накануне отмены крепостного права и перехода страны к капитализму. Представителями официальной дворянской историографии были М. П. Погодин, Н. Г. Устрялов, М. А. Корф.

Писатель, журналист, наиболее видный историк, М. П. Погодин с 1825 г. вел педагогическую работу, в 1835–1844 гг. был профессором Московского университета. Среди его исторических работ наибольшее значение имело исследование «Нестор, историко-критическое рассуждение о начале русских летописей» (1839 г.), отмеченное полной Демидовской премией 1840 г.

Летописи в России велись в XI–XVII вв. Списков их дошло до нас не менее 1500. В начале XII в. в Киеве была создана летопись, не имевшая себе равных в тогдашней Европе по мастерству повествования, разнообразию привлеченных материалов и глубине исторического сознания автора, — «Повесть временных лет». Автором ее традиционно считается монах Киево-Печорского монастыря Нестор. Общерусский летописный свод включал тексты XI в. и другие источники. История

Руси здесь связана со всемирной историей славянства.

Погодин поставил себе задачу доказать, что эта летопись представляет собой единый и законченный исторический памятник. Кроме того, автор утверждал подлинность самого содержания «Повести временных лет». Рецензент, главный библиотекарь Академии наук, археолог Ф. И. Крут писал в своем отзыве: «Труд г. Погодина, предпринятый согласно с требованиями времени, исполнен тщательно, ревностно и с большим остроумием. Он важен и в том отношении, что г. Погодин первый из русских писателей предложил себе задачею озарить предмет свой светильником основательной исторической критики и что вообще задача эта решена им весьма удовлетворительно, а посему книга его, как плод глубокого и умного мышления, заслуживает полную Демидовскую премию» [31, с.7].

Хотя в литературном творчестве к Погодину вполне приложима характеристика, данная ему поэтом Н. Ф. Щербиной, — «демократии и холопства удивительная смесь», однако специалисты не отрицают его роли как историка. Можно согласиться с мнением специалистов прошлого века, что его труды «носят характер скорее сборников драгоценных материалов, чем исследования», тем не менее он обнаружил и опубликовал важные исторические летописи. Ему принадлежит заслуга создания русского национального древлехранилища в Москве, в котором собраны редкие рукописи, книги, монеты, старинная утварь, оружие.

Видным историком официального направления был профессор русской истории Петербургского университета Н. Г. Устрялов. Он опубликовал серию дневников и мемуаров иностранцев — современников и участников событий начала XVII в. в России: «Сказания современников о Дмитрии Самозванце» (т. 1–5) и «Сказания князя Курбского» (т. 1, 2, 1833 г). Первая (т. 1) и вторая работы были удостоены половинными Демидовскими премиями 1832 и 1834 гг.

Отзыв на второе сочинение представили академики А. И. Шегрен и Ф. И. Круг. Они писали о ценности публикации Н. Г. Устрялова: «Ученым и каждому любителю древней отечественной литературы желательно было вполне обладать сими достопримечательными и важными материалами к истории России в царствование одного из величайших тиранов, какие когда-либо существовала в мире, писанными таким современником, каков был Курбский» [70, с. 10]. Публикации исторических источников, подготовленные Устряловым, сохранили большую ценность, а его исторические труды имеют лишь ограниченный историографический интерес. В 1837 г. он был избран академиком и в этой должности оказывал постоянное содействие Демидовской комиссии, дав 26 рецензий на конкурсные сочинения.

Историк и государственный деятель, барон М. А. Корф был автором книги «Жизнь графа Сперанского», получившей полную премию (1862 г.). К этому времени уваровская формула официальной народности потеряла свое значение в качестве руководящего принципа официальной историографии. Книга Корфа отразила эту перемену. Автор, крайний реакционер, поставил себе задачу показать, что правительство Александра I готово опереться в своей деятельности на «либеральную» бюрократию, что «хороший» чиновник, каким был, по мнению автора, Сперанский, способен исправить все «неустройства» [71, с. 324].

Граф М. М. Сперанский был ближайшим советником Александра I и автором плана либеральных преобразований, который вызвал резкую оппозицию крепостнического дворянства. Молодой Н. Г. Чернышевский отзывался о Сперанском в «Дневнике» 1848 г. так: «…весьма умный человек». Через 15 лет он же откликнулся на книгу Корфа статьей «Русский реформатор», в которой доказывал полное бессилие либеральных реформаторов внести сколько-нибудь существенное изменение в социально-политическую действительность. Деятельность Сперанского, по словам революционного демократа, лучше всего доказывает, что правительственные намерения произвести серьезные преобразования являются только «праздной теоретической игрой» и кончаются при первой попытке их реализации [24, т. 7, с. 827].