Лавка сновидений Юнсыль
Шрифт:
— Ну нет! Меня в полицейском участке спрашивали, убил ли я тебя! Они даже проводили расследование! Как ты собираешься компенсировать мне душевные травмы? Просто сдохнуть?
Сиён упала на колени и стала умолять о прощении. Обливаясь слезами, она кричала, что не права. На одной стороне ее лица появился большой синяк. Но это не смягчило Чханхи, и он принялся душить девушку. Сиён, не имея возможности дать отпор, была вынуждена терпеть жестокое обращение.
— Теперь из-за твоей выходки все избегают меня в университете. Как ты собираешься загладить свою вину?
Он
Через некоторое время силы окончательно покинули Сиён. И только тогда Чханхи убрал руки с ее шеи.
— Ах, какое облегчение. Если бы ты меня убила, я бы не винил тебя. Так почему же ты это делаешь со мной, хотя сама захотела сдохнуть?
Чханхи сплюнул на землю и пошел по песчаному пляжу, оставив Сиён позади. Сказал, что хочет увидеть океан. Как только фигура парня немного отдалилась, Кассель и Юнсыль подбежали к Сиён.
— Очнитесь, ну?
Юнсыль яростно трясла девушку, но та уже была мертва. Юнсыль сжала зубы, закрывая Сиён глаза.
— Когда выйдешь из сна, я заставлю тебя сообщить обо всем в полицию. Заставлю заплатить за свои поступки.
Кассель тоже больше не мог подавлять гнев: его охватило желание наказать обидчика. В конце концов он не выдержал и щелкнул пальцами вслед уходящему Чханхи.
Сон вдруг замер. Шум волн тоже прекратился. Юнсыль на мгновение удивилась этой внезапной остановке.
— Кассель, это ты сделал?
— Нет, это…
В этот момент края сна неожиданно потемнели и начали рассыпаться. Кассель точно знал, кто в этом виноват. Юнсыль же, положив руку на тело Сиён, взглянула на зловещее небо. Время остановилось, волны застыли, мир потемнел. Казалось, что все вокруг — какой-то сюрреализм. В наступившей тишине Юнсыль показалось, что она сама замерла на месте. Ее переполнил ужас.
В этот момент кто-то внезапно схватил Юнсыль за запястье.
— Ай!
Кассель тут же обернулся. Первым, что он увидел, была бледная рука, вцепившаяся в запястье Юнсыль. Через мгновение лежавшая на песке Сиён резко открыла глаза. Полностью черные, без белков. В них не было света, только бесконечная тьма. Когда Юнсыль встретилась взглядом с Сиён, то истошно закричала и попыталась сбросить хватку, но бескровные синие пальцы не отпускали ее.
— Юнсыль!
— Кассель, что, что она делает? Спа-си меня!
Кассель попытался высвободить Юнсыль, но ничего не выходило. Пальцы Сиён, окоченевшие от морской воды, были твердыми, как свинец.
Пока друзья всеми силами старались побороть мертвую хватку, Сиён начала медленно двигаться вверх. Словно оживший манекен, она подняла только верхнюю часть тела. Лица Юнсыль и Сиён сблизились.
— Эй! Отойди! Не делай этого!
Ожившая Сиён внимательно следила за тем, как шевелятся губы Юнсыль, а затем сама стала неуверенно открывать рот. Совсем как ребенок, который только учится говорить. После нескольких невнятных бульканий Сиён смогла произнести первые слова:
— А, вот как ты это делаешь.
Ее голос оказался странным. Он не был ни мужским,
— Я постоянно пыталась это представить. Каково это — уметь говорить и двигаться, как ты.
Сиён медленно убрала пальцы с запястья Юнсыль. Она отцепляла их один за другим, начиная с мизинца, и в том месте на руке Юнсыль проступил багровый синяк. На запястье отчетливо виднелись четыре красные линии. Кассель, нахмурив брови, посмотрел на кровоподтек, после чего перевел взгляд обратно на Сиён.
Она зловеще улыбнулась. Уголки ее рта приподнялись, как будто могли растянуться до ушей. Кассель уставился прямо в черноту ее глаз и спросил:
— Что ты?
Сиён начала ползти к Касселю — ее шатало из стороны в сторону, как какого-нибудь больного. Мокрые волосы делали Сиён похожей на утопленницу. По всему телу Касселя побежали мурашки, но он порадовался, что внимание покойницы на какое-то время переключилось с Юнсыль на него.
Добравшись наконец до принца, Сиён прижалась к земле и стала извиваться как змея. Она выкрикивала имя Касселя, и этот возглас был похож на стон. Будто тысячи голосов одновременно отдавались эхом и оставались звоном в ушах.
— Ах, Кассель. Мой Кассель…
— Что значит твой Кассель? Откуда ты знаешь мое имя?
— Ты же меня знаешь. Уже узнал, да?
Лежа на животе, Сиён подняла верхнюю часть тела. Ее спина и нижняя часть тела образовали прямой угол. Затем она вскинула обе руки и погладила лицо Касселя. Суставы неестественно выворачивались, словно она еще не привыкла к собственному телу. Но покойница не обращала на это никакого внимания. Все, чего она хотела, — это дотянуться до Касселя.
В тот момент, когда ее прохладная рука коснулась его щеки, оболочка сна разрушилась и принц узнал того, кто завладел Сиён.
— Ты? Но как?
— Мое тело заснуло в Королевстве Грез, потому что я съел слишком много снов. Как трудно их все переварить.
Это был Пожиратель. Кассель вздрогнул, но протянул руку в ответ на прикосновение. Он оказался не готов к этой встрече: всего один удар дракона — и ему конец. Это очевидно.
— Если подумать, ты ведь тогда так и не дал мне имя. Как жаль, мой глупенький Кассель. Мой бедный, несообразительный Кассель. Ой, да ты весь дрожишь от страха. Но не волнуйся. Я тебе ничего не сделаю. Что я могу в таком теле?
Дракон говорил правду. Лишь дух Пожирателя на время захватил персонажа чужого сна. Но все же, не выдержав силы дракона, тот разрушился. Сложно было даже представить, насколько велика мощь чудовища.
— Ты тот, кто защищал меня, кто воспитал меня… и тот, кто оставил меня. Мой прекрасный Кассель.
Пожиратель снова и снова звал Касселя, его голос был наполнен одновременно любовью и ненавистью. Принца сковал страх, и он сжал осколок Камня грез, который хранил в правом кармане.
— Однажды я уничтожу тебя. И тогда восстановлю Королевство Грез!