Лайла. Сквозь галактику за счастьем
Шрифт:
И, конечно же, я не могла увидеть того, как старший медик Шрей Лукис задумчиво провожает меня взглядом, рассмотрев перед самым окончанием этого выступления в моих глазах кое-что очень необычное, что уже наблюдал когда-то у некоторых разумных раньше. И эти разумные людьми, как вы наверняка догадались, точно не являлись.
Глава 13: Интерлюдия
Торгово-исследовательский транспортный фрегат “Невус-3034”
— Да, милый,
— О да, ты невероятна, моя сладкая! — отозвалась проекция Талиса де Сильвы, землянина с планеты Фирос и агроинженера корабля, а по совместительству с недавнего времени любовника госпожи Цун. — Только учти, что возможно, внутрикорабельные гало-сеансы фиксируются где-нибудь в техническом центре, и твою красоту сейчас может увидеть кто-нибудь еще, кроме меня.
— Ой! — резко запахнула молодая женщина китель, смотря на собеседника, точнее, в глазок камеры настенной проекционной панели, со смесью стыда и испуга.
Это был первый полет Гуры за пределы Вердана, поэтому она просто не подумала о подобных тонкостях.
Землянин успокоил ее как мог, уверяя, что, даже если записи сохраняются где-то в облаке ИИ станции, шанс на их просмотр кем-то из бортовых безопасников крайне мал, а затем послал своей подруге воздушный поцелуй и отключился.
Сначала молодая верданка была уверена, что черноволосый красавчик с улыбкой, от которой госпожа Цун с первого дня службы на фрегате растекалась лужицей, спит со своей коллегой, сигойной Лайлой Бояновой, примкнувшей к команде корабля на станции “Экрана”.
Поэтому женщина и не рассматривала Талиса в качестве возможного “сердечного друга” на время экспедиции, хотя он с самого первого дня оказывал ей знаки внимания. Гура не планировала делить своего мужчину еще с какой-нибудь дамой, особенно из расы землян-ром, о которых она слышала много всяких страшилок, еще живя на родной планете. Госпожа Цун в эти рассказы никогда особо не верила, но чем мировое верданское древо не шутит.
Но потом, видя, как холодно и равнодушно смотрит на де Сильву и как вяло реагирует на его улыбки сама вышеупомянутая Лайла, что почти исключало наличие между напарниками по агроотсеку каких-либо внерабочих отношений, Гура все же передумала и позволила землянину себя соблазнить, нисколько не пожалев потом об этом решении.
Жгучий Талис оказался страстным любовником, пусть верданка и понимала, что их связь временна и в любой момент может закончиться ввиду довольно ветреной и непостоянной натуры ее постельного партнера. Но пока они оба еще не остыли друг к другу, так что можно немного расслабиться и подумать о более приятных вещах.
Их с Талисом де Сильвой роман начался как раз в вечер празднования дня рождения капитана “Невуса”, когда Лайла произвела фурор своим небольшим концертом, завоевав симпатии даже тех членов экипажа, которые до этого опасались
Гура не доверяла слухам о некой неприятной и мистической истории, связывающей бортового медика по имени Энрика и госпожу Боянову, источником которых являлась еще одна новая служащая медблока, также родом с “Экраны”, как и не особо верила в то, что Лайла могла причинить кому-то вред, особенно из-за какого-то там мужчины.
Она же ледышка бесчувственная, а не живая женщина! Хотя, когда сигойна пела, то преображалась и наполнялась жизнью и эмоциями, что свидетельствовало о том, что женщина не такая холодная, равнодушная и закрытая, как хочет казаться.
Сплетни вскоре затихли сами собой, потому что большинство мужчин “Невуса” еще с посещения “Экраны” восхищались экзотичной и загадочной, но никак не реагирующей на их интерес госпожой Бояновой, тем самым разжигающей этот интерес еще сильнее. Особенно усердствовал брианец, капитан Эйор Альто, который, к слову, кажется, поумерил свой пыл после той вечеринки.
А немногочисленные женщины из команды, пусть и ощущали в сигойне конкурентку, но все равно не пытались плести в ее сторону какие-то интриги, занимаясь службой и налаживанием собственной личной жизни, здраво рассудив, что обсуждать чьи-то старые грехи или дрязги им неинтересно.
К тому же вторая сторона предполагаемого конфликта, Энрика Болер, слухи о себе и Лайле никак не поддерживала, а лояльная к сигойне и острая на язык Дафна Маас, а также имеющий значительный вес на “Невусе” руководитель хозяйственной части Лелуко Тад мигом приструнили слишком говорливых служащих, пообещав им все возможные кары за разжигание межрасовой розни, если о госпоже Бояновой хоть кто-нибудь скажет что-то плохое ввиду ее родства с “космическими кочевниками”, имевшими в галактике Млечного пути дурную славу.
Обе героини слухов, и блондинка-медик госпожа Болер, и черноволосая Лайла всегда вели себя при встрече друг с другом в кают-компании так, словно вообще не были ранее знакомы.
Просьба Лайлы поменяться каютами, конечно, указывала не некую долю правды в слухах. Или дело могло быть в том, что эта странная Энрика время от времени ревела в санитарном отсеке, взбесив этим и Гуру, которая сразу же пожаловалась на новую соседку старшему медику и начальнику госпожи Болер, после чего ночные истерики блондинки прекратились или по меньшей мере переместились в каюту. Вот что она вообще в смежном с чужой каютой помещении плакала? Чтобы удобнее было сидеть на унитазе одновременно с этим?
На том памятном празднике верданка пригубила немного фиросского вина, захмелела, приняла приглашение де Сильвы потанцевать и... проснулась с ним в одной постели.
Так и началась эта необременительная связь, которая госпожу Цун в данный момент более чем устраивала.
Довольная и уже заранее предвкушающая горячий и страстный вечер верданка рывком подскочила со своей лежанки, нажала на сенсор открытия вещевого бокса и активировала небольшой потайной отсек, в котором хранила всякие ценности.