Лечить нельзя помиловать
Шрифт:
По правую руку не меньше трясся эрл Бэкк, но его тремор вызван куда более прозаичными вещами – я врезала ему в вены коктейлем из кофеина и валидола. Нет, не стыдно. Хотя бы потому, что блеющий бараном лейтенант не смог объясниться, лишь мычал что-то про ловушку, магический взрыв и врагов. Великий Авиценна, он даже не смог сказать, был ли у Клода пульс – лишь о полной потере сознания капитаном. Со слов волколака выходило, что на маркиза организовали ловушку в Саду Единства, где он прогуливался в перерыве от работы. На этих словах оборотень почему-то
Сдетонировав, ловушка взорвалась и волной швырнула капитана оземь, выбив дух. При этом окружающие люди не пострадали, что дает основания предполагать – капкан любезно готовили именно Клоду.
– Что ему оторвало? – стиснув зубы, спросила я.
Отрастить новые конечности можно только талантом. Вот будет забавно, если опять ноги.
– Не знаю, – помотал головой волк. – Крови не видел.
– Как же вы не оказали первую помощь? – в груди ворочалась глыба льда, вымораживая внутренности.
– Ловушка магическая, эрла, – тихо пробормотал он. – Техника безопасности запрещает трогать пораженного неизвестной магией, доступ есть только у целителей и смертников.
Молодцы. Без шуток, молодцы. Женщина по имени Алевтина внутри громко вопит, что ее жениху просто обязаны помочь тут же, не сходя с места! Осмотреть, привести в чувство, облегчить боль, наложить жгут, повязку или шину. Но врач А. С. Пономарёва, «дежурный терапевт, третий кабинет, и надевайте бахилы», профессионально рада соблюдению инструктажа. Магические ловушки запросто могли включать в себя инфекции и вирусы, трогать такого пациента смертельно опасно, тем более без средств защиты.
– Тогда с чего вы взяли, что он мертв?
– Вообще-то это профессиональная тайна, но теперь, – горестно махнул рукой лейтенант. – Есть плетение, позволяющее издалека прочесать территорию на предмет магов. Запускается или радаром, или узконаправленно. Тело капитана не подавало признаков колдовства, а такое возможно только, если сердце перестало качать кровь и гонять магические потоки.
– А магию можно применять к пострадавшему? – взвился рационализм. – Изверги! Что, если ловушка настроена на внешнее магическое воздействие и добьет его?
Лейтенант аккуратно захлопнул пасть и вытаращился на меня оглушенным взглядом. Ы-ы-ы-ы, умники гвардейские!
Торопящийся кучер хлыстом ловко разогнал зазевавшихся прохожих и въехал на пятачок у ворот Сада. Эрл Бэкк возбужденно утянул меня вглубь, где мелькали спины прохожих, стоящих плотной стеной, и раздавались зычные выкрики гвардейцев. Часов с собой не было, но судя по количеству свидетелей и их нарастающему интересу, прошло совсем мало времени. Хорошо.
– Пропустите целителя! – рявкнул оборотень, в наглую толкая прохожих. Те ворчали, но послушно отступали, предчувствуя важность момента.
Последний заслон зевак истаял, и сердце пропустило удар.
На примятой траве лежал пациент, с головой накрытый форменным плащом. Недалеко от распластанного тела сидела леди Коллет и отчаянно
– Почему очевидцы еще здесь? – грозно рыкнул Бэкк на подскочившего гвардейца. – Всех разогнать, периметр оцепить. Кто вскрывает остатки ловушки?
Медик, добравшийся до места происшествия прямиком к пострадавшим, делает сразу три дела: оценивает ситуацию, заботится о своей безопасности и определяет приоритет лиц, нуждающихся в помощи.
На первый взгляд ничего вокруг не могло повторно сдетонировать и причинить вред или усложнить оказание помощи. Ариадна, едва завидела меня, тут же заплакала еще горше, но ее уже оттаскивали рядовые стражники – девица повисла у них на руках без сопротивления. Почему только сейчас? Раз ей разрешили сидеть рядом, значит, пространство не опасно.
На кожу, глаза, дыхательные пути наносим тонкий слой собственной магии – защитный барьер от пакости из магической ловушки. Поверх перчатки, маску, накидку из водонепроницаемого материала. Счет идет на минуты, но облачаться заранее нельзя – защита дезинфицируется непосредственно перед контактом с пациентом. Можно приступать к четвертому пункту – определению состояния пострадавшего.
– Потеря сознания, нарушение дыхания, кислородное голодание, – пальцы считывали информацию быстрее, чем язык выговаривал вслух. Мне же еще карту потом заполнять. – Кровотечения нет.
Бледное лицо с синюшными прожилками сосудов осунулось до критических показателей. Голова капитана напоминала гипсовый череп, обтянутый пергаментом, на котором лишь по везению не лопалась истончившаяся кожа. Но жив. Жив, сволочь!
– Полный односторонний перелом ребра, черепно-мозговая травма. Кто-нибудь, помогите его подвинуть! – правую сторону тела зажало плащом.
Сердце стучало реквием, то выламывая грудную клетку, а то ухая в пятки. Переломы – ерунда, чинится на раз-два. Куда страшнее то, что скрывается справа под тканью. Ибо сунувшаяся в плечо стрелка-скан с визгом выпрыгнула обратно, сигнализируя о смертельной опасности.
Подскочивший эрл Бэкк плюнул на безопасность и когтем вспорол часть плаща, открывая доступ к телу.
– Что это?!
– Полный каюк, – от увиденного внезапно накатило спокойствие. – Нашему капитану катастрофически не везёт на конечности.
Правая ладонь маркиза напоминала сожженную головешку. Почерневшая и вспухшая коряга вместо руки от пальцев до плечевого сустава. Нет, она была цела, ни единой раны, но… Принадлежать могла лишь мертвецу, а вовсе не человеку. Позади раздалась грязная, полная отчаяния, ругань оборотня, в порыве ужаса выпустившего все когти. А я бы с удовольствием закричала, подобно Ариадне. Если бы могла.