Леденящая жажда
Шрифт:
— Да знаю я! Закрой дверь с той стороны.
— Я слышал, ты говорил с шефом. У тебя проблемы?
— Я сказал: вон! Почему ты еще здесь?
— Старик, я хотел помочь…
— Знаю я твою помощь. Вон!
— Нет. Ты не понял… У меня есть интересный сюжет. Представляешь, на кладбище…
— Опять «прома» твоего депутата?
— Какая «прома»? О чем ты?
— Брось дурачком прикидываться. Заруби на носу — он не наш клиент.
— Да там почти не видно, что «прома»…
— Ну синхрон же его есть?
— Да посмотри, он там
— Разговор окончен. Вон!
— Черт с тобой! Посмотрим, кто завтра «вон!» будет кричать!
Хлопнула дверь.
«Вот с-сука!» — подумал Георгий Константинович и снова уставился в экран монитора.
«Так, если к этому сюжету присобачить хорошую подводку, то… Например: «Привольны исполинские масштабы нашей области…» Бред, бред, бред… Давай, Жора, соображай…»
Курсор на мониторе выжидательно замер. Нет, не выжидательно! Приехали! Завис! Они что, специально ставят в редакторский кабинет эти «шайтан-машины»! Катись она к черту, эта каторга! Плевал я на все! Пойду на радио… Да-да! Завтра же! И завтра же бросаю курить! Завтра! Куда я подевал сигареты?
Георгий Константинович стал судорожно шарить по ящикам стола. Стоп! Что за кассета?
В ящике его стола лежала бетакамовская коробка с загадочной надписью «Кирику Г. К. лично в руки».
Что за издевательство! Опять, наверное, эти уроды пошутили, отсняли тайком новую серию «Х-files» с Жорой Кириком в главной роли. Однажды уже такое было — его монолог у зеркала чуть не стал достоянием страны. Он по ошибке едва не пустил в эфир кассету со скрытой съемкой. Повезло, что вовремя успел выключить. Эти мерзавцы давно уже ничего не выдумывали. Вполне возможно, что это их очередной шедевр в стиле скрытой камеры. Вот и шли бы из новостей куда-нибудь в другое место — снимать хохмочки для дебилов.
А вдруг это не шутка, вдруг это что-нибудь серьезное?
В коробке кроме кассеты лежала сопроводительная записка: «Сенсационный материал для вашего выпуска. Никому ничего не говорите».
Что значит «никому ничего»? Конечно, это тоже может быть замаскированной рекламой. А вдруг судьба в его руки посылает шанс? Вдруг этот материал не только спасет сегодняшний выпуск и он реабилитирует себя в глазах шефа и коллег, но и выведет его на совершенно новый уровень деятельности — авторскую аналитическую передачу, например. Впрочем, если бы спросили Жору, каким образом эта кассета может открыть путь в авторское телевидение, он бы ничего не смог вам ответить. Но надежда была сильнее логики.
Быстрей, нужно спешить!
Он рванул в пустую комнату с бетакамовским видеомагнитофоном, закрыл за собой дверь на ключ и вставил кассету.
Так, кнопка «play».
Черт, кассета не перемотана.
Назад, назад. Ага, наконец.
Он взглянул на экран — девушка простоватой внешности безвольно сползла вниз по стене. Не шевелится. Последний взгляд — странный, как будто не она смотрит, какой-то другой человек, который знает… Что-то такое, чего другим не понять.
Жора
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Москва
30 июня 200… года, 20.48
Кабинет генерал-майора Голубкова не менял своего вида уже много лет. Скучные казенные панели из ДСП, довольно уже потертое кресло, стулья с немодной тканевой обивкой. И лишь единственный предмет хоть с каким-то намеком на роскошь — хрустальная пепельница, подарок на пятидесятилетний юбилей. И никаких евроремонтов.
Кофе давно остыл, чашка с полустертым рисунком резала взгляд тоскливой неприкаянностью. Генералу было не по себе.
С утра доложили, что к нему на прием записался Сергей Пастухов. Не к добру. Пастуха просто так никакими пирогами не заманишь. Не к добру.
Он ждал до самого вечера и уже собирался уходить — как всегда, последним, — когда наконец на пороге выросли четыре до боли — а иногда до слез — знакомые фигуры.
Пастухов всегда был лидером.
— Извините. Не хотелось афишировать свое появление, тем более в таком составе.
Генерал чиркнул зажигалкой.
— Излишней вежливостью вы никогда не отличались. Слушаю внимательно.
Вместо ответа к столу подошел Трубач — он сильно сдал после той истории с вертолетом — и водрузил на стол сумку-холодильник.
— Это еще что такое? — поднял бровь Голубков.
— Это, Константин Дмитриевич, посылка с того света… — вздохнул Трубач, который уже не в первый раз повторял эту фразу.
— Так, ясно, что ничего не ясно. Ладно, потом расскажешь. Судя по всему, что-то случилось, раз вы все здесь. Надеюсь, вы не пиво пить приехали под конец рабочего дня! — иронично кивнул Голубков в сторону сумки.
Проигнорировав слова Голубкова, Трубач вытащил из сумки какой-то невразумительный кулек.
— Нет, не пиво.
— Что там?
— Увидите. Надо подождать чуток, пока оттает. Это быстро.
— Что там? — повторил Голубков.
— Увидите.
— Давайте без дурацких загадок, — рассердился Голубков. — Явились, так выкладывайте все как положено. Что стряслось?
— Как сказать… — Трубач замялся. — Тут, в столице, наверное, никто об этом и не слышал. Ребята, по крайней мере, были не в курсе. Пока я не рассказал.
— О чем?
— О Глазове.
— Ого. — Голубков нервно хохотнул. — Почему — никто? Кому надо, те знают. А вы-то к этому какое отношение имеете?
Тоненькая холодная струйка медленно ползла по столу. И вниз, на пол. Кап-кап-кап…
— Можно открывать. — Трубач разорвал пакет, и в следующую секунду полковник покачнулся — на столе лежал труп. Точнее, три трупа. Три дохлых крысы.
— Вы не волнуйтесь так. Просто я, когда сматывался оттуда, подумал, что никто мне не поверит. А так — доказательства налицо.