Леди Малиновой пустоши

Шах Ольга

Линн игриво предложила.

— Хочешь, я рядом прилягу?

— Нет! — резче, чем хотелось, ответил Гленн и торопливо сел, потом смягчил свои слова — уже все прошло, ехать надо, ещё заборы, сломанные этим дьяволом чинить. Хорошо, хоть коровы не разбрелись.

Сел на своего коня и направился к ферме. Рядом, как послушная жена, трусила на своей лошадке Линн.

ПОМЕСТЬЕ МАЛИНОВАЯ ПУСТОШЬ

Утро

началось с нетерпеливого ерзанья и пыхтения Кузьки в своем кресле. Так ему не терпелось доложить хозяйке об исполнении задания. Зевнув и потянувшись, я полуприсела, опираясь спиной о подушки, наслаждаясь царившей пока ещё тишиной. Теперь у нас это редкое явление. И Кузя действительно сидел в кресле, на личике нетерпение было написано прямо плакатными буквами.

— Кузя, давай доклад!

— Люся, значит, дело так! Вначале по одиноким солдатам, там все хорошо, все мужики нормальные, спокойные. Никто не бузил, заселились, сходили к нашим, посмотрели, как они живут. Сказали, что кровати себе они тоже сами сделают, как и наши, а пока пару дней поспят и на тюфяках. Спросили у Грегора, сегодня ли им заступать на охрану. Грегор предложил им пока отдыхать до утра. Поели, и спать упали. Все. А вот с семейными не все так гладко. Ты же хотела назначить Рэнульфа капитаном стражи? Толковый мужик! И жена у него тоже хорошая тетка, она, оказывается, в дороге и организовывала все, почти все ее слушаются. Трое детей у них, старший сын уже большой, пятнадцать ему, матери помогает, и две дочки помладше. Тоже распределились по своим местам. Ужинали все вместе, так Дэвена заставила всех убрать после ужина и посуду всю вымыть. И почти все семейства такие. Довольны, что доехали, наконец, что есть пока где жить, немного непривычно для них ещё, но привыкнут. У семейных дети есть у всех, разного возраста, ребятишки как ребятишки, любопытные, но не пакостные. Некоторые будут подходящей компанией нашим детям. Женщины обычные, одна, правда, шибко хозяйственная, корову притащила. Но не жадная, молоком от этой коровы вся команда в дороге кормилась. Особых даров нет ни у кого, а, может, я не заметил, торопился. Только у одной есть дар нас видеть. Она меня заметила, когда я к ней в комнату заглядывал, улыбнулась и рукой помахала. Можешь с ней договариваться насчёт работы с Липой. Это было хорошее. А теперь вот плохое. Одна семья в последний момент к ним присоединилась. Мужик нормальный, только издерганный. Двое мальчишек, погодки, одиннадцать и десять лет. А вот жена в этом семействе — с ней точно будут проблемы. Скандальная и завистливая она. Вначале оббежала все комнаты для семейных, решила, что у семьи Рэнульфа комната лучше, потребовала поменяться. Дэвена спорить не стала, устала с дороги, поменялась.

Потом возмущалась, почему их долго не кормят, почему тарелки с едой нельзя унести в комнаты, почему их гонят мыться, они вот на постоялом дворе мылись… и мальчишки у нее нехорошие, везде успели пролезть, хоть их и прогоняли. И на Ларика ты не серчай, он в своем праве был, они сами виноваты. Ну, ты сама все увидишь. И услышишь, наверное.

Совсем тихо добавил домовёнок. Последние слова Кузи очень меня вдохновили на быстрые сборы. Вот не бывает все тихо и мирно. Что-то неладно в Датском королевстве…

Сразу после завтрака, пока не забыла, сказала Грегору, чтобы довел до сведения Рэнульфа и всех охранников, чтобы мачехи Бернис на территории замка и духу не было, и пересказала вчерашнюю историю. Грегор, который тоже благоволил к доброй и исполнительной девочке, обещал в обязательном порядке проследить за этим.

После завтрака я с управляющим пошла к казарме, знакомиться и прояснять некоторые вопросы. Шум и крики мы услышали издалека и поспешили туда, выяснять, что там случилось и кому какая помощь нужна. Хотя кое-какие догадки у меня появились.

Чем

ближе мы подходили, тем громче слышался один визгливый женский голос и несколько других, что-то возражавших первому. Дело в том, что я велела соорудить пока на первое и летнее время длинный общий стол возле казармы и деревянный навес над ним и скамейки вдоль стола. Пока можно будет, есть здесь, под навесом, за общим столом, потом уже определяться сами. А таскать тарелки с едой в комнаты я пока категорически запретила, так как не желаю выводить вредных насекомых из замка. Конечно, у меня есть брауни, которые в этом деле незаменимы, но и чистоту поддерживать надо. Вот, надо поручить жене Рэнульфа, проверить всех приезжих на наличие клопов и тараканов в вещах. Мало ли что они могли подцепить в постоялых дворах, заодно и на вшивость проверить. В прямом смысле слова. И для пущей санитарии, за казармой, в укромном уголке, соорудили летний душ, за день вода в железной бочке нагревалась, и мои охранники с удовольствием там мылись по вечерам, тем более что в мыле я не ограничивала, да и качество его было неплохое. И вчера лично выдала Грегору два новых бруска цветочного мыла.

Подойдя к навесу, увидели почти все население новой казармы, в центре небольшой толпы молодую, рыдающую и заламывающую руки, женщину. Остальные слушали ее, нахмурясь, все попытки прервать ее, успешно блокировались повышением децибелов ее визга.

Я присела на скамейку у стола, а Грегор, набрав воздуха в грудь, громко рявкнул.

— А ну, заткнулась!

От неожиданности скандалистка замолчала и испуганно икнула. Я с уважением покосилась на Грегора — умеет человек командовать, нечего сказать! Сама спокойно сказала.

— Здравствуйте! Я — леди Мэри Мак-Фергюссон, хозяйка поместья Малиновая пустошь. Это я пригласила всех вас на работу сюда. А теперь — в чем дело, почему такой крик и чем недовольны? И не все сразу!

Приободрившись наступившей тишиной, вперёд выступила та самая молодуха и начала плаксивым голосом.

— Леди, мои дети, мои бедные детки! Что с ними сделали у вас в поместье!

— А что именно с вашими детьми?

— Леди, мои дети сегодня утром проснулись в зелёную горошку и у них бурчат животики, и они с горшка не слазят! А ведь вечером легли спать, как ангелочки!

Тут к нам торопливо подошёл взволнованный Кестер.

— Леди Мэри, там, в огороде ужас, что творится! Более половины гряды с зелёным горошком разорено, много выдрано, вытоптано, разбросано. Ещё и редис тоже потоплен! А вчера все было нормально, я ходил туда за зеленью к ужину.

Я тихонько шепнула невидимому Кузе.

— Скажи Ларику, пусть снимет с пацанов понос!

Сама внимательно слушала оправдания тетки. Та, нисколько не смущаясь, с апломбом заявила.

— Ну, может, мальчики и покушали немного горошка! Разве они не могут покушать немного? Для чего же его посеяли, если не кушать? Мои несчастные дети так страдают!

— Ясно, а когда же ваши ангелочки успели так пошалить, если вечером они легли спать ангельски?