Ледовая армия
Шрифт:
Что-то показалось мне необычным, но что? Сон еще не выветрился из головы.
— Мальчик, собачий ты сын, посмотри куда она указывает!
И тут я понял. Бирюзовая стрелка развернулась и теперь ее конец смотрел на нас, а не куда-то вперед. По телу пробежалась волна мурашек.
— Ой…
— Что это значит «ой»? Ты вообще хоть что-то знаешь об этом компасе?
На миг мне подумалось, что он специально выдергивает меня в такие моменты, чтобы доказать — ничегошеньки этот пацан не знает. И это разозлило.
— Откуда?
Рубенс поджал губы. Нет, точно издевается!
— Я ничего об этом не знаю, капитан! Ни-че-го!
— Ладно. Ладно, успокойся. Жерар, спускай шлюпку!
— Барри… Там ночь…
— Вы тут совсем обледенели? Один орет почем зря, второй мямлит. Что за «Барри»? Ты слышал приказ?!
— Слушаюсь, — буркнул громила.
— Эй, внизу! Якорь в воду! Держи корабль!
— Ае! — прогудело из трубы переговорника.
— Жерар? — повернулся к помощнику недоуменный Рубенс.
Здоровяк, мнущийся у двери, дернулся и вышел.
— Я думаю, что мы прошли Южный Круг, мальчик. Я думаю, — капитан вдруг осекся, — что мы там, где хотели быть.
Впереди свет от прожекторов плясал по черным волнам. За пределами его все скрывала тьма. Лишь сверху блестели яркие огоньки. Фонарики небесных шаманов.
— Что это? — спросил я.
Монокль поднял взгляд, изумленно поднял брови. Лязгнул чем-то, крепящим штурвал в одном положении, схватил компас и, ни слова не говоря, вышел.
Я поспешил следом.
Вместе мы выбрались на верхнюю палубу. От холодного ветра я проснулся окончательно и пожалел, что не надел ничего теплее. Не думал, что выйду наружу. Но в следующий миг я позабыл про холод. Мы оказались под черным небом, усыпанным множеством сверкающих звезд. Они мерцали. Какие-то были больше, какие-то меньше. Огромный искрящийся купол без привычных ночных красно-синих волн.
— Что это такое?! — выдохнул я.
Монокль развернулся в растерянности.
На палубе появилось несколько моряков во главе с Жераром — и те тоже застыли в изумлении.
Небо показалось мне огромным черным куполом с тысячами светящихся точек.
— Что встали? Шлюпку на воду! — гаркнул Монокль.
Все то время, пока трещали цепи, опускающие лодку на воду, капитан стоял, задрав голову. И я рядом с ним. Зрелище восхищало и почему-то пугало. Будто над нами застыла бесконечность.
— Шлюпка готова, — наконец сообщил Жерар. Здоровяк тоже смотрел наверх и… улыбался.
— Кто-нибудь, к лебедке троса. Дай фонарь!
Один из моряков, в котором я узнал старшего ан Шурана, протянул Рубенсу свой шаманский фонарь. Капитан взял его:
— Начну им махать — тяните трос. Не проспите!
Он торопливо спустился по внешней лестнице на нижнюю палубу, где стучала о железный борт ледохода шлюпка.
Жерар
— Я на месте, Барри!
Рубенс прыгнул в лодку. Взялся на весла и погреб, но не прямо по курсу, а в сторону.
— Барри! — заорал ему помощник. — Ты куда?!
— …ать…! — донеслось с воды. — …ать…! …ка!
Я последовал за помощником, встал рядом. Громила нервно засуетился, потянулся к рычагу лебедки, но замер.
— Что он сказал? Как думаешь? Может, его течением уносит? Может, подтянуть?
— Подождать, — Жерар нахмурился, и я уточнил: — Ну, по-моему он просил подождать. И что-то еще.
Огонек фонаря в шлюпке удалялся в сторону от качающейся на волнах «ИзоЛьды». От холода я обнял себя за плечи и съежился.
— Куда он? Его же заденет! — произнес Жерар.
— Нет, не заденет, — покачал головой я. — Не заденет.
Барри Рубенс больше не боялся Южного Круга.
Монокль греб, его помощник травил трос, мерно дышало море, и волны тихо плескались о борт. А я замерзал.
— Далеко… Очень далеко отплыл!
Рубенс махал веслами так, словно они ничего не весили. Огонек фонаря таял в темноте, превращаясь в крошечную точку.
— Машет? Ты не видишь, а? — нервничал Жерар.
— Нет, не машет, — ответил я, стараясь не выпускать точку из поля зрения. Прищурился, но от этого та лишь заплясала сильнее. Я протер глаза, раскрыл их шире.
По-моему, я начал терять ее среди отражающихся в воде звезд. Еще ночь назад по волнам ползли привычные цвета, но теперь все вокруг было черным-черно, несмотря на ясную погоду. Море стало небом.
— Драный демон! Я ничего не вижу! — взвыл Жерар. Перегнулся через поручни. — Не вижу!
Я моргнул, и фонарик слился с отражениями.
— Ты его видишь, Эд?
— Нет.
— Ну ладно, — он решительно повернулся к механизму лебедки, рванул за рычаг, и та застучала, натягивая на себя трос и вытягивая шлюпку с капитаном из темноты. — Ругайся не ругайся, Барри, а хватит.
Когда лодка пристала, то Монокль, ни слова не говоря, выбрался наверх. Встал рядом с нами. Орать на Жерара он и не думал.
— Ну, теперь я знаю, как эта штука работает, — с улыбкой сказал Барри. Отер мокрое от брызг лицо рукавом. Рубенс был счастлив. Он порывисто обнял Жерара, а затем повернулся ко мне.
— Вас с Фарри привел ко мне счастливый случай. Спасибо.
Он положил мне руку на плечо, хотел сказать что-то еще, но лишь повторил:
— Спасибо.
— Что там, Барри? — спросил Жерар.
— Там новый мир, мой огроменный друг. Новый мир. Эта стрелка теперь показывает нам путь обратно. Южный Круг позади! Оледенительная игрушка указывает на проход. Слева все чисто. Надо бы справа проверить, но зачем?