Ледяная звезда

Санди ака Владлена

«Неужели он таскает свои незаконченные скульптуры с собой, путешествуя по разным королевствам?» – поразилась Диаспро, проходя в гостиную снятых маркизом апартаментов, в живописном беспорядке заставленную статуями – от невыразительных набросков до почти завершенных творений. Транспортировка хрупких скульптур не то, чтобы представляла проблему – но все же должна была обернуться изрядными расходами. В едином порыве вылепленные из глины и гипса неопределенные эскизы: рук, черт лица, миниатюрных очертаний всей фигуры целиком – вообще валялись едва ли не под ногами. Некоторые из статуй были накрыты яркими холстами размером со скатерть. Холсты, да и гостиничная мебель кое-где уже были залапаны подсохшей глиной

и припудрены каменной крошкой.

– Так-так-так, – оглядываясь в собственном, пусть и временном, жилье с видом человека, впервые здесь оказавшегося, растерянно пробормотал Санстар. – посмотрим, что у нас тут…

Для портрета Диаспро он выбрал светло-бежевый мрамор с легким оттенком чайной желтизны. Даже она сама не сумела бы предложить ничего лучше – такое умение чувствовать «душу» камня даже среди народа королевства Джемелл встречалось не повсеместно. А еще соляриец обладал поразительным талантом воплощать неуловимую искру живости даже в неподвижных монументах. Окинув собственное изображение взглядом, леди Ди повертела головой, рассматривая другие его работы. В основном, стоило ли сомневаться, портреты разнообразных девушек, самых разных типажей, но преимущественно хорошеньких или просто ставших таковыми в его искренне восхищенном видении. Не то, чтобы все модели были такими уж красавицами… но совершенство исполнения заставляло скульптуры казаться по-настоящему живыми, словно лишь на мгновение замершими: одна с озорным кокетством поправляла слегка растрепавшиеся локоны, другая, другая, привстав на цыпочки, изящно изогнулась, закинув руки за голову, словно устала от долгого позирования и потягивалась, чтобы размять уставшие мышцы, третья стояла на коленях, с любопытством разглядывая что-то в своих ладонях… Не мог же он заставлять их позировать в таких причудливых позах?

Ее собственный портрет, к которому девушка в результате вернулась взглядом, выглядел… гораздо в большей степени, как именно портрет. Статичная поза, идеально прямая осанка, высоко поднятая голова в обрамлении безупречно уложенных локонов, сложенные руки… Санстар вложил в скульптуру ничуть не меньше вдохновения и труда, каждая черточка, локон, складка на платье была доведена до совершенства… но, наверное, в этом случае не оказалось того, что следовало воплотить.

Идеальная принцесса. И идеальный монумент – в самый раз для нее.

– О какой цене мы договорились? – через некоторое время спросила Диаспро. Санни возмущенно замахал руками и понес какую-то ахинею про то, чтобы кто-нибудь пристрелил его в тот же день, когда он решит брать с девушек плату за подарки. Подобным образом заканчивались и все предыдущие попытки обсудить цену. – Перестаньте идиотничать, маркиз. Любой труд должен быть оплачен, да и мрамор вы купили сам… как королевство Солярия еще по миру не пошло с таким деловым подходом?

У незаконнорожденного принца крови, конечно, не было права распоряжаться государственной казной, но Диаспро сильно сомневалась, что его отец и сестра обладают хоть немного большей финансовой аккуратностью. Паранормальный климат Солярии, конечно, давал ее жителям некоторые преимущества, вроде нескольких урожаев в год – но все выгоды необычного мира легкомысленно спускались сквозь пальцы. Наверное, именно потому, что выгоды эти давались людям слишком легко.

– Если тебе не понравилась скульптура, я сделаю другую…

– Понравилась, – Диаспро несколько мгновений подбирала слова. – образцовая работа. Лучше нельзя себе даже представить.

– Творчество – путь бесконечного совершенствования. Ну, хорошо. Тогда это подарок, и слышать не желаю ни о каких деньгах! Если ты опять заговоришь об оплате – обижусь! Я художник, а не рыночный ремесленник!

Ну как можно иметь дело с подобными людьми?

– А над чем ты

сейчас работаешь? – решив отвлечь его от этой темы, полюбопытствовала Диаспро. – Или это тайна?

– Решил вернуться - буквально вчера - к одному давнему замыслу, – охотно поддержал поворот разговора Санстар и, неопределенно крутанувшись на месте, подошел к одной из накрытых полотнами скульптур. – просто беда с этими абстрактными образами и аллегориями, никогда не получается их конкретизировать, пока своими глазами не увижу подходящий типаж… но, знаешь, кажется, я нашел для нее просто идеальное личико, буквально на днях! Правда, пока еще даже не начал…

С гордым видом юноша жестом фокусника сдернул материю со статуи. Лица у нее пока действительно не было, только прямые волосы развевались на воображаемом ветру, словно шлейф, несуществующий ветер подхватил и ее одежды – что-то вроде широкого хитона – спереди обрисовав немного тонковатую хрупкую фигуру, а позади – превратившись в призрачные крылья. Обнаженные до локтей тонкие руки так же были раскинуты, подобно крыльям…

– Ты ведь слышала легенду о том, что на Солярии нет зимы, и не бывает плохой погоды потому, что именно там была побеждена старшая из Древних Ведьм. Очень красивая сказка… Я с самого детства мечтал когда-нибудь ее воплотить, но никак не мог увидеть этот образ целиком. Разве она не прекрасна? Эта царственная холодность, покой и созерцание, величие чистоты и гибельности! – золотистые глаза Санстара сияли, Диаспро даже показалось, что изваянная из чистейшего хрусталя скульптура древней ведьмы заискрилась в этом потоке восхищения.

Сама принцесса не видела в трех жутких призраках ровным счетом ничего прекрасного, но сказать этого сейчас не решилась. К тому же скульптура действительно завораживала, даже незаконченная, лишенная лица, она казалась живой… Диаспро невольно представила себе, как ледяной призрак скользит в небе над бескрайними снежными просторами, сея вниз пляшущие на ветру снежинки… сея забытье и гибельное умиротворение…

Зябко передернувшись, девушка обхватила себя ладонями за плечи.

Санстар привстал на цыпочки и трепетно коснулся кончиками пальцев незавершенной головы статуи. Кажется, он уже видел внутренним взором «ее» лицо…

В очередной раз напомнив себе, что влюбленность, особенно у мужчин – тяжелое психическое заболевание, при котором взывать к рассудку и, тем более, адекватной оценке «объекта» – дело заведомо бесполезное, принцесса сокрушенно покачала головой.

– Раз уж так, – неопределенно заметила она, опасаясь говорить напрямую, дабы не вызвать у художника-«бессребреника» (которому высокомерное отношение к «презренному металлу» не мешало почему-то останавливаться в пафосном номере одного из самых шикарных отелей города!) новую вспышку оскорбленных воплей. – то я тоже сделаю Вам подарок к Зимнему Солнцевороту, надеюсь, здесь возражений не будет?

Чувствовать за собой неоплаченный долг еще неизвестно сколько времени было бы… некомфортно. А обмен приблизительно равноценными подарками – вполне себе честная сделка. Ювелирная фея щелкнула пальцами, призывая один из экспонатов своей коллекции.

– Раз уж у Вас такая тяга к ледышкам…

Бриллиант был слишком крупным, чтобы подходить для какого-нибудь украшения – смотрелся бы он там не как бриллиант, а как какая-нибудь подвеска для люстры. И к тому же с изъяном – узор мелких трещинок в глубине ярко вспыхивал, поймав любой лучик света, что смотрелось красиво, но стоимость камня изрядно принижало – в общем, его давно бы следовало распилить на несколько камушков помельче и найти хоть какое-нибудь применение… да только все руки не доходили. Да и жалко было уничтожать такую красивую безделушку: дефектный алмаз напоминал звездочку, скованную льдом, словно какое-то насекомое – янтарем.