Ледяной поцелуй
Шрифт:
– Что насчет Константина Блэка?
– спросила я, и он напрягся.
Бэйль откашлялся:
– Он был исключением, и я не думаю, что он вернется.
– Вы можете так говорить, и вы может быть правы, - допустила я.
– Но вы знаете, зачем он был здесь? Как он попал внутрь? Чего он хотел добиться? Или зачем он попросил королеву уйти?
– Конечно, нет, - холодно ответил Бэйль.
– Мы знаем это не лучше, чем вы.
– Тогда как вы можете быть уверены, что он или еще кто-то снова не нанесут удар?
– спросила я.
Бэйль резко втянул носом воздух.
– Я предполагаю,
– Затем он нахмурил брови и посмотрел на меня.
– Но из того, что мне известно, Константин Блэк из Канин, и изначально он был вашей проблемой. Независимо от того, что он делал здесь, это ваши люди вывели его на нас, и это вы его потеряли.
– Я не потеряла бы его, если бы вы делали свою работу!
– огрызнулась я.
– Если бы у вас были хоть на половину достойные охранники, он бы вообще внутрь не попал.
– Я работаю с той охраной, что мне дана!
– закричал Бэйль.
– Вы думаете, Я не хочу столь же хорошо обученную и преданную охрану, как Хёдраген? Конечно, хочу! Но это не то, чего хотел король Руне.
Король Руне был отцом Микко и Кеннета, который решил завязать кошелек гораздо туже, чем это было необходимо.
– Король Микко отказывается отменять приказы своего отца, а это означает, что у нас нет денег ни на обучение, ни на что-либо другое, - продолжил Бэйль в отчаянии.
– И именно поэтому мы здесь!
– Каспер говорил громко, но в его голосе не было ни капли гнева. Он стал между Бэйлем и мной, разделив нас раскрытыми ладонями.
– Мы приехали, чтобы помочь и удостовериться, что кто-то вроде Константина Блэка никогда больше не сможет сюда прийти. Мы все здесь заодно.
Бэйль фыркнул, но, казалось, немного расслабился. Он разгладил свою форму. В ней он гораздо больше был похож на лидера и даже держался лучше. Каспер был определенно прав касательно морально влияния одежды.
– Каспер прав, - сказала я.
– Простите.
Бэйль кивнул, и я заподозрила, что была близка к прощению, как и надеялась.
– Это был большой позор, что королева пропала в мое дежурство, - сказал он, наконец.
– Я попытался точно определить, как именно Константин вошел внутрь, но, правда в том, что в нашем заборе для меня очень много дыр, чтобы определить наверняка.
– Королева начала беспокоиться за свою жизнь даже раньше, чем появился Константин, - сказала я.
– Поэтому есть вероятность, что кто-то внутри был с ним заодно.
Бэйль опустил глаза:
– Я предполагал это.
– И у вас есть идеи, кто бы это мог быть?
– надавил Каспер, когда Бэйль не продолжил.
– Нет.
– Он покачал головой.
– Я просто не знаю, какую выгоду мог получить какой-нибудь из охранников от исчезновения королевы Линнеи. Она добра и справедлива ко всем. В нашем королевстве есть правило, которое не позволяет нам платить выкуп, и я сомневаюсь, что король Микко пошел бы в разрез с устоями своих предков, так что никто не смог бы получить прибыль от ее похищения.
– Что, если она была бы убита?
– спросила я.
– Что-нибудь изменилось бы?
– Я не понимаю, как, - сказал Бэйль.
– Корона передается по родословной Биелса. Не было бы никакой передачи власти, потому что титул королева Линнея получила
Мои мысли вернулись к самому началу - единственный человек, который мог извлечь выгоду из исчезновения Линнеи только тот, кто казался не счастлив с ней в браке.
– Как у начальника охраны, кто ваш официальный босс?
– спросила я.
– У короля последнее слово во всех вопросах королевства, но в остальном, я поклялся повиноваться всей королевской семье, включая королеву, принца и марксину Лизбет, бабушке королевы, - ответил Бэйль.
– Что бы вы сделали, если бы кто-нибудь из них попросил бы вас совершить убийство?
– спросила я, и Бэйль с Каспером напряглись. Это была запретная тема среди охранников.
– Во время войны я должен защищать королевство и сражаться с нашими врагами, - сказал Бэйль, почти процитировав текст из учебника.
– В мирное время, я должен защищать короля любой ценой. В мои обязанности входит убийство по необходимости, но ни в коем случае не преднамеренное убийство. Отнять жизнь можно только ради сохранения королевства.
– Я знаю, что входит в ваши обязанности, но я спрашиваю вас, что бы сделали лично вы, - сказала я.
– Я бы следовал согласно правилам своего положения и никого бы не убивал, - сказал он, но его глаза едва заметно метнулись, когда он говорил.
– Вы озвучили бы жертве, что вас просили убить?
– настаивала я.
– Потому что, если вы откажите королю, то он будет продолжать искать, пока не найдет охранника, который выполнит его просьбу.
– Я...
– Бэйль замер на мгновенье, раздумывая, и когда он снова заговорил, его плечи опустились.- Я хотел бы верить, что поступил бы правильно.
Позже, когда мы спускались по винтовой лестнице на первый этаж, Бэйль ушел довольно далеко вперед от меня и Каспера и был вне пределов слышимости. И все-таки Каспер замедлил шаг и понизил голос.
– На этот вопрос нет правильного ответа, ты же знаешь, - сказал Каспер, и я резко посмотрела на него.
– Конечно, есть. Убийство - это всегда неправильно.
– Когда ты гражданский - это так, - признал он.
– Но король имеет право объявлять войну или называть кого-нибудь предателем, достойным смерти. Он решает, что является убийством, а что, нет. Когда ты даешь присягу, ты отказываешься от своей собственной личности; ты оставляешь свое собственные принципы и мораль во имя высшего призвания служить королевству, ради чести и обязанности.
Я покачала головой:
– Ты можешь служить королю, не предавая свою собственную мораль. Они не должны быть взаимоисключающими.
– Я хотел бы так думать, и мне нравится так жить, - сказал Каспер.
– Но если король прикажет мне, а я откажу ему, он может посадить меня или сослать. Даже казнить. Поэтому это не просто мораль, которая может влиять на мое решение. Это еще и самосохранение.
Я остановилась, а Каспер спустился еще на несколько ступенек, прежде чем остановиться и обернуться ко мне. До этого момента я смотрела на него, как на одного из самых честных людей, которых я знала, достойного восхищения. Он был честным, благородным и, казалось, обладал всеми качествами, которыми, считалось, должен обладать член Хёдраген.