Легенда о черном алмазе

Северов Петр Федорович

Рыболов отмахнулся зонтиком, как от назойливого овода:

–  Между прочим, при ужении рыбу не следует тащить - ее нужно подсекать. Если вы, молодые люди, хоть какой-то опыт имеете в этом деле, то должны видеть, что в данном случае клюет мелкий карасишко, ради которого я и пальцем не пошевелю.

Он встал и оказался узким в стане и длинным, как жердь. Из-под соломенной шляпчонки блеклые серые глаза смотрели ласково.

–  Между прочим,- произнес он мягко и весело,- как-то на этом самом месте из-за карася, из-за этой мел-кой рыбешки мне довелось пережить большой скандал.

–  А вы расскажите

нам, дедушка,- застенчиво попросила Анка.

Он взглянул на девочку поверх очков:

–  Но разве я молчу? Я это и делаю - рассказываю. Представьте, вон там, на проселочной дороге, остановилась легковая машина. Из нее выбрался некий солидный гражданин, постоял, посмотрел и заявляет: «Вы не умеете ловить рыбу». Ну, а я ему в ответ: «Это какую же рыбу? Карася? Но карась для меня - ерундистика, точнее, ноль без палочки». А он вдруг обиделся, раскричался: «Откуда вам известна моя фамилия? Почему я для вас ноль без палочки?!» Надо же случиться такому совпадению: его фамилия оказалась - Карась!
– Дедушка Митрофан покачал головой, сдвинул на затылок шляпчонку, подмигнул и усмехнулся: - Вот те и встреча: карась в озере - Карась на берегу. Да еще в автомобиле!

Ребята приблизились к рыболову смелее: веселый и общительный, он располагал к себе.

–  И что же тот Карась?
– спросила Анка.- Отвязался?

Дед Митрофан вздохнул, поправил на носу очки и сложил зонтик.

–  Пришлось ему объяснить, что многие наши фамилии -как бы вынырнули из подводного царства: Ершовы, Щукины, Пескаревы, Сомовы, Красноперовы, Лягушкины, Раковы… Я даже знал одного оперного певца по фамилии Белуга и продавца по фамилии Вьюн… Впрочем,- сказал я Карасю,- чтобы вы не обижались, назову вам и свою фамилию. Меня величают Митрофаном Макарычем Шашлыком.

–  И что же Карась… ушел?

Дед махнул рукой:

–  Когда я назвал ему свою фамилию, он глянул на меня внимательно, постучал себя пальцем по лбу, захохотал и зашагал прочь. Потом оглянулся и опять захохотал. Так с хохотом и удалился.

Емелька заметил смущенно:

–  Тот Карась, видно, не поверил, что вы… Шашлык?

Митрофан задумался и заговорил серьезно:

–  Сколько у меня было хлопот с фамилией! Тут, если желаете, следует разобраться: мы, Шашлыки, происходим по прямой линии от Елизария Шашлыка, а тот, опять-таки по прямой линии, от Амвросия Шашлыка…

Костя, сдержав усмешку, спросил:

–  Значит, все время… прямая линия?

Митрофан Макарыч не заметил, что наступил на одну из своих удочек, и та хрустнула под его ногой.

–  Есть основания полагать, что мой прадед Елизарий Шашлык был фактически не Шашлыком, а Башлыком.

–  А чем прославился тот Елизарий?
– осведомился Емелька.

Рыболов пожевал впалыми губами и произнес уверенно:

–  О, это был силач!.. Семейное предание так о нем и гласит. Но еще более интересными людьми были его братья - Игнатий и Порфирий…

«Речной дед» не успел досказать, чем именно отличались его предки: самая толстая из удочек резко дрогнула и погрузилась концом в воду. Торопясь подхватить ее, Митрофан Макарыч поскользнулся и, падая, тоже погрузился в тину до локтей. Он тотчас же довольно ловко поднялся и стал попускать лесу. В смутной глубине озера медленно шевельнулось темное тело.

–

 Неужели… она?!
– прошептал Митрофан Макарыч, бесстрашно опускаясь в воду по пояс.- Вот тянет, каналья, вот ведет!

Сильная рыбина упрямо тянула лесу, а тройка будто онемела от изумления. Ведь кто же по окрестным селам не знал, что в этих обмелевших, заиленных водоемах крупная рыба не водилась, и вот оно, опровержение: удачливый рыболов подсек настоящего подводного зверя! И с каким умением, сноровкой, упорством вел он свою неслыханную добычу, как изматывал ее силы, искусно подводя к берегу.

–  Знаем твои повадочки… знаем, красавица!
– приговаривал он то ласково и насмешливо, то злорадно.- Вот, опять потянула… Так, а теперь ты пойдешь искать глубину… Нет, милая, не хитри! Я, может, все книжки, какие про тебя написаны, перечитал, и все твои ухватки знаю. Экая же могучая, красуля! Сейчас я тебя, хитрованка, оглушу…

Порой ребятам чудилось, что добыча сорвала крючок и ускользает, и они метались по зарослям камыша, не зная, как помочь рыболову, но тот, взрывая и взбалтывая зеленые лохмотья тины, снова пересиливал в борьбе.

–  Нет, голубушка, не уйдешь!
– хрипел он радостно и зло, погружаясь с головой в зеленую гущу тины.

Очки еще держались на его носу, поблескивая гневными огоньками, а шляпа, слетев с головы, тихо покачивалась на зыби. Два или три раза широкая замшелая спина показывалась над поверхностью озера, и уже было понятно, что схватка приближалась к счастливому концу.

Неожиданным обманным движением и вслед за тем резким броском Митрофану Макарычу удалось оттеснить противника на мелководье. Знаток своего дела, он и в азарте борьбы, конечно, помнил о страшных зубах старой хищницы омутов - щуки. Все же, не колеблясь, бросился на добычу и сковал ее тем сложным приемом, который цирковые борцы называют «двойным нельсоном»… Правда, он сразу же оказался под водой, утеряв на этот раз и очки, но ловко вывернулся и с победным возгласом выбросил добычу на берег. Она тяжело грохнулась о мокрый утрамбованный песок и больше не шевелилась.

Ребята бросились к огромной туше, покрытой плотной и жесткой шкурой мха. Митрофан Макарыч сиял… Борода его стала от клочьев тины зеленой и свисала до пояса. Гирлянды водорослей оплетали плечи, руки, поясницу. На лбу сверкала странная черная кокарда, которая, впрочем, оказалась пиявкой. Он был красив, когда выбрался на берег, встряхнулся и выпрямился во весь рост.

–  Фу!-тяжело выдохнул он, жадно набирая в легкие воздух.- Много видывал на свете, но с таким чудовищем встречаюсь в первый раз. Она, понимаете ли, норовила сцапать меня за ногу. Вон как поцарапала ступню… Зубы-то у нее - что стальные зубила.

Пока Емелька с Костей помогали рыболову освобождаться от водорослей и тины, Анка присела на корточки и с интересом разглядывала диковинную добычу.

–  Да разве это зубы?
– вскрикнула она изумленно.- Это же настоящие железнодорожные костыли!

–  Именно костыли!
– подхватил рыболов, опираясь о плечо Емельки и ощупывая исцарапанную ступню.- Настоящие железнодорожные костыли! Если бы она их вонзила! Но я-то знаю норов хищницы, вовремя увернулся. А теперь смотрите, нет ли на ней кольца? Такие старые щуки бывают окольцованы.