Легенда о Горе Аавэй
Шрифт:
– Что я говорил! – вспетушился Чиэксиль. – Тащи его!
Рывок – Лачил выдернул руку с чьей-то буйно брыкавшейся в ней ногой. Еще рывок – и на глазах у остолбеневшего Чиэксиля из кучи показалась и вторая, не менее человеческая нога.
– С тебя лепешка, – бросил ему Лачил и повлачился к яранге Забуль, волоча Юлу за ногу за собой, пока та силилась вырваться, словно пойманная щука.
Рука у Лачила была железная, охотничья. Юла быстро оставила попытки высвободиться. Созерцая ползущие мимо деревья и тордохи, она представляла себе, как Забуль и ее воспитанники упадут в обморок, лишь почуяв душок свежего
– Принимай, – сказал Лачил, отпуская ногу внучки.
Воспитанники Забуль окружили новоприбывшую, глазея на нее, точно на невиданного зверька.
– Как интересно, – с усмешкой сказала Забуль, скрестив руки на животе. – Лачил, детей нужно удобрять по-другому.
– Для этого я ее к тебе и привел, – развел руками Лачил.
– Что это она делает? – целительница указала взглядом на Юлу, которая так и осталась лежать, сосредоточенно жмурясь.
– Мертвой притворилась, – со вздохом ответил охотник. – Ты скоро к этому привыкнешь…
Когда Юла поняла, что Лачил ушел, то, не теряя времени, вскочила на ноги и дети отпрянули от нее. Она попятилась к выходу, скаля зубы и издавая все то же угрожающее «Гррррр…».
«Выход уже близко – пусть попробуют поймать меня!»
Не тут-то было. Юла вдалась спиной во что-то костлявое и подняла голову. По ее позвоночнику побежали мурашки. Забуль сурово смотрела на нее сверху вниз, уткнув жилистые кулаки в острые бока.
– Куда это ты собралась, маленькая грязнуля? – проскрипела она.
Вместо ответа Юла шмыгнула у нее под локтем, но колючие пальцы травницы намертво впились в ее злополучный шиворот.
– Ах ты негодница! – приговаривала Забуль, насилу протаскивая ее к центру яранги. – Все поселение только и говорит о том, как ты вчера опозорила своего старика! И за что духи послали такую невежу бедному Лачилу…
– Я здесь не останусь, старая карга! – окрысилась Юла. – А ну, пусссти! Да отпусти же!
– Дети, вот что происходит с девочками и мальчиками, если они никогда не умываются по утрам и не моют руки перед едой, – сказала Забуль поучительным тоном.
– Какой ужас! – громко прошептала девочка с твердой длинной косичкой, и остальные ученики осудительно зацокали языками.
– Эту неряху зовут Юла, и мы научим ее вести себя правильно.
– Еще чего! – взъерепенилась Юла.
– Матушка, да чему ж такую можно научить?.. – с сомнением прошепелявил Чижеле – ученик Забуль, носивший на шее веревочку со своим зубом.
Этот зуб он потерял в пылу недавнего сражения с Юлой. Причиной схватки стала лепешка, которой жена охотника Хохсиля угостила Чижеле за помощь по хозяйству. Лепешка была учуяна и выхвачена из его рук Юлой до того, как он успел узнать ее легендарный, непередаваемый вкус. Вкус, о котором говорило все поселение. Бой был неравным и подлым. Зуб, правда, был молочным и уже давно шатался, но мальчик решил не выбрасывать его, чтобы не забывать о своей обиде на Юлу и когда-нибудь отомстить ей.
– Для начала, Чижеле, давай объясним Юле, что негоже воспитанной девочке пахнуть клопами, – предложила Забуль.
Мальчишки побежали закатывать полы яранги, чтобы впустить свежий воздух. Юлу же раздели, кое-как
15
Ива и бобер – орнаменты. Лишь взглянув на орнаменты на вещах жителя Нижней полусферы, можно узнать, к какому племени он принадлежит и какой статус в нем занимает.
– Другое дело… – пришептывала она, больно расчесывая волосы Юлы костяным гребнем. – Еще немножко, и станешь похожа на примерную девочку…
Юла, красная до самых кончиков ушей, проглотила свое унижение вместе со слезами.
«Хорошо. Будет тебе примерная девочка. Буду делать все, что ты скажешь. Ну а потом…»
Ну а потом в ее причесанной головке созрел наиковарнейший план.
Второй день у Забуль тянулся мучительно. Он начался с уборки, на которую Юла опоздала, поэтому досталось ей самое незавидное – чистить от нагара гигантский медный чан, выглядевший так, словно Забуль готовила в нем непослушных детей. После уборки травница дала каждому ученику по иголке и, оставив их за увлекательнейшим занятием – вышиванием символа Вэрвэ, отлучилась из яранги. Корпеть над ровдугой, из раза в раз повторяя одно и то же действие, было для Юлы той еще пыткой… Ей нравилось мастерить рыболовные сети и ловушки, ведь это было не только интересно, но и помогало добыть пропитание ей и Лачилу. Но какую пользу могло принести ей вышивание?
– Глупость… – бубнила Юла. – Бесполезное занятие.
Ее руки покрылись ранками, нитка постоянно рвалась… Работа определенно не шла. Это заметила Эрбина, самая старшая из воспитанниц Забуль и ее любимица.
– У тебя шов небрежный и кривой, – сказала Эрбина.
Чтобы обернуться врагом для Юлы, этого очевидного замечания сполна хватило. А с недругами разговор у Юлы был короткий, но красноречивый, ибо нет ничего красноречивее молчания.
Не получив от нее ответа, Эрбина сказала уже более настойчиво:
– Ты все испортишь. Нитки зря переведешь. Здесь нужно было вышивать зелеными. А здесь – красными. У тебя все наоборот!
На правом виске Юлы вздулась маленькая жилка, но на слова девушки она не отреагировала. Терпение Эрбины, напротив, быстро закончилось, и она начала остервенело тыкать по местам, которые казались ей неприемлемыми.
– А ну смотри! Здесь нужно исправить цвет, здесь распороть, а тут – ААЙ! – отдернула руку Эрбина, еле выдрав палец из клацнувших челюстей.
Конец ознакомительного фрагмента.