Легенда о рыжем драконе
Шрифт:
– Да не верю я ни в какого дракона, – ответила я, – мне бы три года на острове продержаться и уехать оттуда. Открою маленькую таверну…
– А я тоже в дракона не верю. Мне матушка говорила, что через три года мне жениха хорошего найдут, – девушка грустно вздохнула, а потом продолжила, – если выживу.
– Вот чтобы выжить, я и хочу шубы да украшения поменять на десяток кур и удобную обувь.
– А разве так можно? – Белта снова начала паниковать. – Вдруг дракон прилетит, а ты без украшений?
– Ну, значит, у тебя будет больше шансов ему понравиться в шубе и всех украшениях
Девчушка задумалась, попросила показать, что я оставила себе, а что буду продавать, и стала расспрашивать, что хочу купить. А потом предложила:
– Тоника, давай часть моих платьев тоже на кур поменяем. Я бы лучше не за драконьего принца замуж вышла, а за кого попроще. Мне до этого момента надо обязательно дожить.
Затем мы разбирали сундуки Белты. Ее приданое было не таким богатым, зато более продуманным. Было видно, что мать девушки старалась хоть как-то облегчить ее быт, а потому случайных вещей или одежды не того размера в сундуках не оказалось. Зато здесь было больше посуды, мыло, гребни для волос и некое подобие крема для лица. Проведя ревизию, мы все же собрали довольно увесистый тюк на продажу.
К вечеру прибыла третья драконья невеста – высокомерная блондинка по имени Анита. Несмотря на долгий путь, ее одежда и прическа были идеальны – ровные локоны обрамляли кукольное личико, на ярком сарафане ни единой складочки, а о накрахмаленные рукава белоснежной рубахи можно было порезаться.
Разговаривать она с нами не стала, лишь кивнула, когда встретила нас с Белтой в трапезной. Предлагать менять приданое на продукты я ей не стала – такие красотки всегда сами лучше знают, как им жить. Могут и окружающих научить.
В путь мы отправились на следующее утро. Каждая невеста на своей телеге, впереди Корс на лошади, а сзади еще двое молчаливых стражников. Останавливались на привал лишь однажды. Анита все это время ныла, что она устала, и ей нужно размяться, а Белта просто копошилась в свой телеге, то вскакивая, то усаживаясь снова.
К вечеру остановились в придорожном трактире. Свободных комнат для ночлега не было, зато нам выделили просторный сарай, где мы смогли разместить и свои телеги, и лошадей. Белта была в восторге и с интересом все рассматривала, а затем взобралась на высокую перекладину под потолок и уселась там, весело болтая босыми ногами. Анита демонстративно закатывала глаза, но никто не спешил успокаивать ее, поэтому картинных падений в обморок не случилось.
На ужин Корс принес нам теплого молока и свежих пирогов с кухни. Хозяева трактира попросили трех невест не появляться в общем обеденном зале, но лично мне не очень-то и хотелось.
Ночь прошла бы чудесно, если бы не вздохи Аниты и сожаление об отсутствии удобной постели и освежающей ванны. Я плохо спала, волнуясь из-за предстоящей вылазки на рынок, ведь я не знала ни местных цен, ни того, что вообще может мне пригодится.
Корс разбудил меня еще до рассвета. Кучер, чьего имени я так и не узнала, отказался ехать с нами, поэтому Корсу пришлось править телегой, а я села рядом, устроившись между вещами, приготовленными на продажу.
Белта накануне очень просилась
Наша телега была не единственной на дороге, ведущей в сторону города. Одинокие пешие путники, другие телеги, груженые товаром, и целые обозы тянулись в ту же сторону, что и мы. Не могу сказать, что движение было оживленным, но приходилось учитывать скорость потока. Поэтому мы ехали не торопясь и могли занять время беседой.
– Скажи, Корс, а почему замок на Драконьем острове в таком упадке? Нам рассказывали, что это богатый замок, полный слуг…
Парень лишь рассмеялся и небрежно откинул со лба прядь рыжих волос.
– В школе, небось рассказывали? Или сама сказки читала?
– На уроке читали, – подтвердила я.
– То, что пишут в книжках – добренькая сказка для наивных детишек. Я был на острове месяц назад. Разруха и запустение! Предыдущие невесты вместе со всем населением острова умерли от желтой лихорадки. Сейчас набирают новых слуг в замок, но слава у острова такая, что идти хотят разве что калеки да преступники. А добровольно жить на остров никто не идет, несмотря на то, что для его жителей отменили налоги и подати.
Меня передернуло. Выжить на одном острове с таким контингентом становится все более сложной задачей.
– А ты что на острове делал? На калеку не похож, да и на преступника тоже.
– Скажем так, захотелось легких денег заработать, а подъемные желающим переехать на остров дают неплохие. Да и на материке мне пока не стоит появляться, – ответил Корс задумчиво глядя вдаль.
– Значит, все-таки преступник, – подколола я его.
– Да нет же, просто ввязался в одно предприятие, которое оказалось не очень выгодным. Денег вложенных уже не вернешь, а вот жизнь хотелось бы спасти, – уклончиво сказал он, и я решила, что не хочу знать подробностей.
– Так ты будешь работать на острове? – решила сменить тему я.
– Да, меня взяли на две должности. Буду совмещать работу плотника и смотрителя замка. Получил в два раза больше денег.
– Кстати, а невестам положены какие-то деньги? Что-то же должно выделяться на содержание девушек на протяжении трех лет?
– Ну… – замялся парень, а его зеленые глаза плутовато забегали.
– Деньги, Корс! Где деньги?
Он нехотя распахнул жилет и достал небольшой мешочек с монетками.
– Это на троих? – уточнила я.
В мою ладонь опустилось еще два мешочка.
– На какой срок?
– На три месяца, до осеннего Равноденствия.
Я была ужасно зла на этого ворюгу. Но вместе с тем это был мой единственный помощник, поэтому я поборола в себе желание немедленно скинуть его с телеги.
Тем временем наша процессия приближалась к городу. Он закономерно оказался значительно больше деревни. Первые этажи домов, выходящих на центральную улицу, были сложены из грубого красного кирпича, а вторые, с резными ставнями и очаровательными балкончиками – деревянные. Улица была настолько широкой, что здесь могли разъехаться две телеги, и еще осталось бы место для пары всадников или пешеходов.