Легенда о Вращающемся Замке
Шрифт:
– Я открыл ворота в Венетию, - сказал Эдвард. Голос его был глухим и каким-то надломленным.
– Проходите быстрее, я питаю дверь своей собственной силой. Долго мне не удержать проход.
Гледерик, однако, не решился сделать и шагу. Дверь, распахнутая силой нового эринландского короля, пугала и казалась воротами в саму преисподнюю. Пока юноша колебался, Остромир поправил лямки своей дорожной сумки, потуже затянул ремни на куртке, которую надел заместо доспехов, и двинулся прямо к ждущей его пустоте.
– Если мы вернемся из этого путешествия живыми, - сказал он спокойно, - вы,
– Слово чести, поставлю, - пообещал ему Фэринтайн.
– Непременно возвращайтесь живыми. И помните, что от успеха вашего предприятия зависит судьба всего нашего королевства. Может быть, даже вообще судьба всего, что есть на свете.
– Всегда мечтал о чем-то подобном, - пробормотал венет. И шагнул в пустоту.
Он исчез мгновенно, будто под лед провалился. Просто сделал один шаг и пропал. Серое ничто проглотило его без следа. Дэрри и Гленан переглянулись. На лице у приятеля юноша увидал те же самые сомнения, что одолевали сейчас и его самого.
– Ладно уж, - проворчал Гледерик.
– Пошли, чего утруждать твоего короля. Привет вашей прекрасной невесте, лорд Эдвард!
– крикнул он Фэринтайну.
– Леди Гвенет очаровательна и мила, так ей и передайте! А леди Кэмерон скажите, что я отныне ее горячий поклонник, и желаю ей отправить на тот свет своим мечом всех гарландцев, что придут по вашу душу! И вот еще пожалуйста, отвалите мне кучу золота, когда я притащу вам ту штуковину, за которой мы намылились!
– Ему было очень страшно, и потому он кривлялся как мог. Иначе Гледерик просто не умел. Или веди себя как шут гороховый - или корчись на полу от страха.
– Дэрри, да пошли уже, - скривился Гленан и за руку потянул Гледерика прямо в распахнутую в бесконечность дверь.
– Иначе оно сейчас закроется. И тогда все пропало.
В пустоте перед ними словно сверкнул огонь - подобно голодному пламени, загоревшемуся где-то в бесконечной межмирной бездне. И тогда они сделали шаг вперед. Каждый с правой ноги. Одновременно. И Дэрри что было сил сжал при этом руку друга, надеясь не разораться от ужаса самым позорным манером.
Если бы Гледерика потом спросили, на что был похож совершенный им переход сквозь пространство, он бы никак не смог внятно это описать. Слишком много всего, и для большей части этого "всего" у него просто не нашлось бы сколько-нибудь подходящих слов.
Тьма. И свет. И снова тьма. Очень жарко и очень холодно сразу. Звезды, горящие где-то вдали - как чьи-то холодные злые глаза. Ощущение, что он летит - широко раскинув руки летит в темном ночном небе, и мир людей остался далеко внизу. Гледерика со всех сторон окружала тишина. Протяжная всесильная тишина вечности, и эта вечность была одинокой.
Пока Дэрри был там, ему казалось, что он видит все прошлое и будущее сразу - и не только свое собственное. К счастью, когда переход закончился, восстановить в памяти ничего из этих картин не удалось. К счастью - потому что ему совершенно не хотелось ничего вспоминать.
Вновь начав осознавать реальность, Дэрри обнаружил, что находится в каком-то тесном городском переулке, совершенно обыденном на вид.
Гленан сидел рядом, тяжело привалившись к каким-то деревянным ящикам, и тяжело, хрипло дышал. Выглядел он - краше в гроб кладут. Дэрри, впрочем, подозревал, что и сам сейчас смотрится не лучше. Может быть, даже хуже.
– Это что же, - пошевелил Гледерик ставшим вдруг непослушным языком, - мы, кажется, остались в живых?
– Не накаркай, - предостерег Гленан.
– Может, мы еще там, но сошли с ума, и эта улочка нам только мерещится?
– Тогда и мне мерещится вместе с вами, - вмешался в разговор Остромир. Он тоже был здесь и тоже был жив, и Дэрри едва не вскрикнул от радости при виде седовласого венета. Хуже всего было бы, если бы машина Древних сработала неправильно, и их всех разбросало бы на выходе в какие-то совершенно разные места. Может даже в разные части света. От одной подобной мысли мороз пробегал по позвоночнику.
Остромир стоял в самом начале переулка, там, где он вливался в какую-то широкую городскую улицу, и осматривался по сторонам. Вдалеке виделись островерхие крыши домов, и откуда-то доносились людские голоса, цокот копыт по брусчатке и заливистое конское ржание. Все вместе это выглядело как обычный, совершенно привычного вида человеческий город, и ничуть не напоминало обещанные Эдвардом Фэринтайном Серебряные Леса.
– Нам повезло, что мы очутились не посреди какой-нибудь рыночной площади с кучей любопытных глаз, - сообщил Остромир.
– Я узнаю это место. Доводилось бывать. Спешу сообщить вам, друзья, что сейчас мы почти так же далеко от тайника Пяти Королей, как были, находясь в Таэрверне.
– В самом деле?
– упавшим голосом спросил Дэрри.
– Ага. Так уж сработала таинственная древняя магия. Ну, на самом деле кое-что мы все выиграли. Мы срезали треть или четверть пути. Изначально мы находились к западу от нашей цели - а Фэринтайн перебросил нас на север от нее. Но путь все равно предстоит неблизкий.
– Вот и доверяй теперь древним чарам, - Дэрри чертыхнулся, а потом помог подняться на ноги Гленану. Тот стоял пошатываясь и держался рукой за стену. Гледерику и самому приходилось нелегко - собственные ноги казались ему совершенно непослушными.
– А где мы, собственно, очутились?
– Ильмерград. Торговый город, на северном побережье.
– Венет вдруг показался каким-то чрезмерно усталым. Да что там, они все были усталыми. Столько дней непрестанной скачки, столько неприятностей по вечерам. Сначала Каэр Сейнт, потом Кутхилл с его нервотрепкой, наглыми дезертирами и паршивым элем, а теперь вот это кромешное безумие. О только что случившемся магическом переходе сквозь пространство и хорошо если не время и вспоминать не хотелось.
– Пойдемте, - сказал Остромир.
– Нужно найти кров. А утром придется покупать лошадей. Хорошо хоть, что гарландцы нас здесь не достанут.