Легенда о Вращающемся Замке

Бочаров Анатолий Юрьевич

Как бы там ни было, где-то под вечер Дэрри резко ощутил тоску. Юноша оставил свой кубок с вином недопитым, хлопнул по плечу Гленана, обсуждавшего последние новости с Джеральдом и на удивление прилично себя ведущим Томасом, и тихонько выскользнул из банкетного зала. Двери за спиной Гледерика захлопнулись, прочно оградив его от всеобщего веселья и шума. Юноша пробрался в одну из темных и тихих замковых галерей, настежь распахнул окно и уселся на подоконник, свесив ноги во двор и вдыхая морозный декабрьский воздух. Звезды оставались, как прежде, колючими и далекими, но светили как-то даже по-свойски.

На мгновение Дэрри испытал желание спуститься в Нижний Город и отыскать там Стефани -

но вскорости эту мысль отмел. Ему нельзя было оставаться в этих краях. Следовало идти дальше. Иначе он просто пустит в Таэрверне корни, и обрастет мхом, как отец. Рыцарем при королевском дворе быть, конечно, гораздо лучше, чем управляющим у купца - но это все равно что-то не то. Неправильно оставаться где-то здесь, когда где-то там, за горизонтом, притаился целый мир.

– И сделался зеленый Эринланд пригож и весел, и со всех сторон благолепен, да вот только не про мою честь, - сказал Гледерик вслух.

– Не очень-то вы оптимистично настроены после столь бурных возлияний, я погляжу, - сказал молодой женский голос у него за спиной.

Гледерик неловко развернулся, едва не вывалившись из окна, и посмотрел на серьезную светловолосую девушку, что незаметно подобралась к нему сзади. Где-то он ее уже видел. Ах да, конечно. Невеста сэра Эдварда. Бывшая невеста, с которой Фэринтайн расстался, сославшись на отсутствие романтических чувств.

– Вы меня простите, - сказал Гледерик, - но сами вы явно новичок относительно выпивки. Как раз на этой стадии и начинают грустить. Меня сейчас дико тянет смотреть на звезды. Вспоминать разные прошлые несчастливо окончившиеся истории. И заодно читать грустные стихи, разумеется, - Дэрри улыбнулся.

Гвенет Уортон села на подоконник, рядом с Гледериком, и накрыла его ладонь своей.

– Почитайте мне грустные стихи, - сказала она настойчиво, пристально глядя юноше в глаза.

Как настоящий джентльмен, он согласился, тем более разных стихов знал достаточно много, и был сейчас как раз в подходящем настроении, чтобы их вспомнить. Гледерик принялся от души декламировать всякого рода лирические вирши, временами искоса поглядывая на внимательно его слушавшую молодую леди.

Примерно после двенадцатого сонета Дэрри осторожно спросил:

– А вы вообще сильно злитесь на лорда Эдварда? Ну, насчет разрыва помолвки и всего такого прочего.

– Я зла на него как черт, - сказала Гвенет, а потом, слегка подумав, вдруг сама с собой не согласилась.
– Хотя, все-таки, наверно не очень сильно зла. Все равно это был бы брак по расчету. Потеряла одного Фэринтайна, потеряла сразу следом другого Фэринтайна - невелика потеря, в общем. Вы, кстати, часом не Фэринтайн, кем бы вы ни были? А то про вас много разного говорят.

Нахмурясь, Гледерик принялся вспоминать свою запутанную, в глубь веков уходящую родословную. Про родство с Айтвернами он что-то смутно читал, но этим его познания в данном вопросе и ограничивались.

– Насколько мне известно - все-таки нет, - сообщил Дэрри, осторожно подбирая слова.
– Не могу, конечно, поручиться наверняка. Спустя столько-то лет, и это еще учитывая всякие возможные морганатические браки и незаконные связи. Но я все же глубоко сомневаюсь, что мы с сэром Эдвардом состоим в родстве.

– Это хорошо, - выдохнула Гвенет с немалым облегчением.
– Поцелуете меня?
– спросила она неожиданно.
– Я несчастная девица, почти что в беде. Вы - недавно вернувшийся с поля битвы рыцарь. И, вроде бы, довольно храбрый рыцарь. Я одинока и всеми покинута, а у вас все равно нет прекрасной дамы. Луна в небе романтично нам светит. Давайте целоваться, сэр Гледерик. Иначе мы безвозратно упустим эту ночь.

Дэрри учтиво наклонил голову, картинно

прижав ладонь к груди. Он старался держаться с изяществом, полагающимся заправскому аристократу, и ничуть не ударить перед графской дочкой в грязь лицом.

– Я верный слуга вашей милости, дорогая леди, - сказал Гледерик негромко.
– Можете на меня рассчитывать.

Поцелуями они, конечно же, не ограничились.

Эпилог

Все последующие дни потонули в делах и заботах. Новый король вступал на престол в Таэрверне - наследник и потомок прежних Владык Холмов, что уже правили в незапамятные годы здешней страной. Фэринтайны, некогда уступившие корону и Каэр Сиди государям из иных родов, вновь возвращались в родные стены. Леди Кэмерон отреклась в пользу сэра Эдварда от трона, оставшись, впрочем, сама при дворе, окруженная всем положенным ей почетом. Овдовевшая королева не выглядела слишком печальной.

– Мне никогда не требовалась власть, - сказала она спокойно при всех.
– Это Хендрик вцепился в нее за обе руки. Ради нее и пал. Мне был нужен только он сам, не его титул. Впрочем, хоть моего мужа не стало, я найду еще, зачем жить. Мне всего два десятка зим, милорды, а когда стукнет три, я уже буду снова счастлива в браке, - Кэмерон вызывающе усмехнулась, но взгляд ее оставался грустным.

Сэр Эдвард сдержал свое слово - он и в самом деле раздал дворянские титулы многим храбрецам из тех, кто в дни осады защищал город. Эринландское рыцарство полегло почти все - но король сказал, что скоро создаст в стране кавалерию нового типа, которая окажется куда более мобильной и легкой. Отряды эти станут называться драгунскими и гусарскими - подобные им, сказал Эдвард, уже существовали некогда в седую старину. Придется выдать оружейникам заказы на прочные кирасы заместо громоздких лат - заодно разоренным войной мастерским прибавится работы. Казна щедро обещала эту работу оплатить.

Фэринтайн также обещал начал закупать в Венетии огнестрельное оружие. Первые слухи о подобной новинке уже явились с востока вместе с купцами. Для начала планировалось приобрести партию пушек, а там, возможно, аркебузы и мушкеты. Будет их поначалу немного, и они еще не завтра вытеснят арбалет с луком - однако понемногу все-таки начнут теснить.

Незаметно почти для всех начала сменяться эпоха.

С Гарландом в самом деле был заключен мир. Никто на этот раз не стал называть его вечным - но обе стороны, тем не менее, обещали придерживаться его условий. Эдвард Фэринтайн отпустил домой всех прежде задержанных в Таэрверне пленников, включая Питера Уорвика, сквайра, просидевшего два месяца в темнице. Клифф Рэдгар в свою очередь обещал вернуть дань, полученную от Хендрика летом, а также очистить от своих солдат все территории, захваченные им начиная с битвы на реке Твейн.

Эдвард верил, что Клифф не соврет. Ради победы Рэдгар сделал все, что смог - но когда понял, что этой победы уже не достичь, он предпочел не лить лишнюю кровь и удовлетвориться тем, что имел и раньше. Лорд Клифф был воином и политиком, не лишен оказался и некой жилки авантюриста - но кем он не являлся, так это обезумевшим мясником.

Зато король Гарланда обзавелся новой женой. Поразив своим решением эринландский двор, владыка Кенриайна сделал предложение Гвенет Уортон - той самой юной даме, что едва не стала супругой сначала одного, а потом и другого герцога Фэринтайна. Прямо посреди пира, устроенного в честь свадьбы Эдварда и Кэран, на глазах у пораженных решением гарландского государя лордов и леди, Клифф Рэдгар сказал, глядя прямо в светлые глаза леди Гвенет: