Легенды авиаторов. Исторические рассказы
Шрифт:
— У нас нет достоверных сведений о гибели этого корабля, — был ответ. — Возможно,
он скоро снова поднимется в воздух. Второй продолжает полеты. Предлагаем усилить
зенитную артиллерию. Это безопаснее и эффективнее.
— Наблюдения показали, что большой самолет пролетает над линией фронта
приблизительно всегда в одном и том же месте. Представляется целесообразным
сосредоточить орудия именно там.
Озерский действительно предпочитал знакомый маршрут. Он совершал разведывательные
рейды в глубокий
автомате».
Неожиданно с земли по «Муромцу» ударили орудия.
— Снижаемся! — крикнул Озерский. — Бьем из всех пулеметов!
Гигантский аппарат буквально навис над немецкими артиллеристами и открыл огонь из
трех пулеметов. Несколько человек упали, другие побежали в укрытие. Пролетев совсем
низко над немецкой позицией, Озерский поднял «Муромца» на высоту в две версты и
благополучно вернулся на аэродром.
— Они думали, я удирать стану! — смеялся Озерский вечером, над кружкой с кофе. — А
мы снизились и дунули на них из пулеметов. Такого гороха им насыпали — бежали,
потеряв штаны!
2 ноября 1915 года, район станции Барановичи
Новый аэродром Эскадры находился в районе города Слуцка.
Русские оставили Брест-Литовский. Эскадра двинулась вслед за войсками. У Озерского
выдалась передышка в боевой работе, и он занялся чисткой моторов.
Эскадра переезжала, как «большая барыня» — с мастерскими, палатками-ангарами,
боеприпасами, с метеорологической станцией и фотолабораторией. Прошел месяц
прежде, чем Озерский снова поднялся в воздух.
— Наши цели — железнодорожные станции! — коротко сказал Озерский экипажу. —
Разделаем под орех. У немцев там скопились эшелоны, много людей и грузов.
Озерский вспоминал о том восторге, который испытал при своей первой бомбежке. Но
воспоминания эти приходили только на земле, во время отдыха. Сейчас все стало иначе:
работа, только работа. Попал бомбой — сделал работу. Промазал — не сделал работу,
нужно вернуться и исправить.
Немцы больше не высылали истребителей. Слишком дорого давались немецким асам
«Муромцы». Били артиллерией.
«Муромец» Озерского каждый раз возвращался с пробоинами. К счастью, этот самолет
быстро можно было починить и поставить в строй.
— Попали, ваше благородие! — услышал Озерский уже привычное.
Самолет толкнуло: правда, попали. Второй толчок, третий. Плохо дело. Озерский уже
сбросил восемь бомб на станцию Барановичи. Сквозь дым
поднявшуюся на железнодорожных путях, опрокинутые вагоны, бегущие фигурки людей.
Он повернул самолет обратно и сразу почувствовал, что аппарат слушается плохо. С
тугим управлением — настолько тугим, что ноги сводило судорогой, — справились еще в
прошлом году. Тут происходило что-то иное, похуже.
Озерский осторожничал: сделал огромный круг, разворачивая самолет почти без крена.
Что-то не так было с «Муромцем», и командир корабля ощущал неполадку так, словно
сбоило его собственное сердце.
Линия фронта была уже близко. Скоро аэродром. «Муромец» начал снижение.
И вдруг корабль клюнул носом и перешел в плоский штопор.
Корабль врезался в землю возле местечка Прилуки.
С аэродрома видели падение. Но когда к «Муромцу» Озерского подбежали люди, все
было уже кончено: весь экипаж и самолет погибли.
— Фотографируй, — приказал Наумов начальнику фотолаборатории. — Пусть останется
в памяти.
В Эскадре так было заведено: каждое значимое событие, награждение ли, ранение ли,
поломка ли корабля — все запечатлевалось на фотопластинах. Остался снимок и
погибшего «Муромца» Озерского.
Шестнадцатый, вслед за «Киевским», разобрали и отправили в Петроград.
Работа первого боевого отряда «Муромцев» была закончена.
31. Эскадра: Летучая армада
16 июля 1916 года, Винница
Лейтенант Лавров показывал свой «Муромец» конструктору — Игорю Сикорскому.
— Видите? Около трехсот пробоин! Еле выбрались. Корабль практически не защищен
сзади. Раньше так можно было, потому что немцы сильно нас боялись, а теперь
попривыкли и попросту обнаглели. Заходят в хвост и бьют.
Сикорский принял критику серьезно.
— Я и сам это обдумывал, — признал он, раскладывая чертежи. — Начнем с переделки
учебного корабля и посмотрим, как он будет летать. Если пройдет удачно, переделаем и
остальные.
Сиденье стрелка было размещено в хвостовой части фюзеляжа. Там установили пулемет.
После опытного полета Сикорский внес изменения в конструкцию оперения и заменил
огромный стабилизатор бипланным. Для стрелка открылся обзор в стороны и вниз.
Придумали и особое приспособление для хвостового стрелка — тележка и рельсы.