Легенды авиаторов. Исторические рассказы
Шрифт:
сейчас-то вспоминать.
Французы не колебались: каждый из ведомых выбрал себе пару немецких истребителей.
Де ла Пуап был впереди остальных и первым догнал и атаковал «свой» Ме.109. Немец в
последний момент отвернул, но де Ла Пуап настиг его очередью.
Второй «мессер» перевернулся в воздухе и рванул в сторону аэродрома. Де Ла Пуап
видел, что этот противник от него уходит. Черт!..
Почти сразу же рядом показался еще один «Як-3» — второй «нормандец», Табюре, сбил
вражеский
«Мессер» перешел в пикирование и врезался в землю на опушке леса возле своего
аэродрома.
Вторая пара французов, Соваж и Баньер, завязала бой с четырьмя «Фокке-Вульф-190».
Имея превышение, Соваж обстрелял с пикирования ведущего, но тот уклонился, и
пушечная очередь не задела его. Соваж поджег немца на выходе из пикирования. После
этого вражеские летчики не решились продолжать бой и скрылись в облаках.
Звено де Ла Пуапа, сбив два вражеских истребителя над их же собственным аэродромом,
вернулась на аэродром «Антоново» без потерь.
Ролан де Ла Пуап был из числа первых добровольцев, которые отправились в Советский
Союз сражаться с общим врагом.
Сейчас таким далеким казался сорок второй год, когда сотни французских летчиков
изнывали от безделья на авиационных базах Ближнего Востока и Африки. Доползали
слухи о том, что в Лондоне и Москве «Сражающаяся Франция» ведет переговоры с
советским командованием... А потом была отправка в Советский Союз.
Самым волнующим впечатлением стала для летчиков встреча с новым для них самолетом.
Французы влюбились в «Як» с самого начала — «Як-1» вызывал у них благодарность, а
«Як-3» — любовь и какой-то почти религиозный восторг.
И сейчас, сажая машину на аэродроме, «хитрый» Ролан де Ла Пуап совсем не выглядел
хитрым: простодушно, как подобает герою и рыцарю, поцеловал свой самолет и сказал
ему: «Спасибо».
16 октября 1944 года
Утром советские войска перешли в наступление. Артиллерия буквально рвала оборону
противника.
На аэродроме «Антоново» готовились к боевому вылету.
Если русских смешила, а иногда и раздражала склонность французов к индивидуализму и
«героизму», то французы с интересом приглядывались к тому, что составляло «образ
жизни советских людей».
Перед выступлением коммунисты провели на аэродроме митинг. Была получена
директива, прочитаны приказы. Красные знамена, намокшие под дождем, зло дергались
на ветру.
Французы
— Мы и раньше били врага! Будем бить его еще крепче, чтобы приблизить час победы!
Русские хорошо приняли их выступления. Аплодировали и кричали: «Ура!»
Летчики Триста третьей авиационной дивизии и полка «Нормандия» должны были
блокировать аэродромы противника и прикрывать наступающий Второй танковый корпус.
День начался удачно: лейтенант Марсель Альбер (еще один из первых добровольцев)
открыл счет, сбив первый Ме.109.
— Погоди, Марсель, день только начинается, — сказал ему де Ла Пуап, не то в шутку, не
то всерьез.
Во второй половине дня полк «Нормандия» был поднят в воздух, чтобы вместе с другими
частями дивизии прикрывать наступающие советские войска. И уже поздно вечером, еле
живой от усталости, де Ла Пуап все-таки нашел в себе силы нарисовать на самолете еще
три звездочки.
— Удивительный сегодня получился день, — к де Ла Пуапу подошел Марсель Альбер,
тоже черный, пошатывающийся. — Двадцать девять нацистов мы сбили. Двадцать девять!
Командир полка сказал. Они там, на КП, уже подсчитали... И в Москву доложили. Но ты,
Ролан, как всегда, на два шага впереди всех. — Он кивнул на три звездочки, криво
нарисованные старшим лейтенантом.
— Знаешь, что я тебе скажу? — ответил Ролан де Ла Пуап. — Для меня важнее всего —
что мы сегодня без потерь.
— Нам сегодня чертовски повезло.
— В везении ли дело? — Де Ла Пуап коснулся рукой самолета. — С таким истребителем...
— Все, герои, идите отдыхать, — заговорил в полумраке старшина Аверьянов, механик
самолета Альбера. — Наделали тут дел, а нам теперь чинить.
Капралов молча усмехался, глядя на «своего» — де Ла Пуапа.
— Ничего, — сказал де Ла Пуап, рассеянно ероша шерсть на спине подбежавшей к нему
собаки, — если уж в моем ухе дырку заделали, то с самолетами как-нибудь разберетесь.
— Человек более живуч, чем самолет, — заметил старшина.
В прошлом году Ролан де Ла Пуап «догеройствовался»: преследовал «Фокке-Вульф-189»
и «немножко увлекся», как он потом признавал с деланно-покаянной улыбкой.
«Фоккер» уходил от француза, переходя в крутое пикирование, и лейтенант де ля Пуап
позволил погоне поглотить себя. А заодно — и остатки холодного соображения.
Результат: при резкой потере высоты на пикировании у него лопнула барабанная