Легкое бремя

Киссин Самуил

ТОЛСТАЯ ДАМА (БАСОМ). Но чего вы хотите? У ее мужа не так уж хороши дела, да и не легко жить на два семейства.

3-й. Что говорить, все мы живем не по средствам.

ХУДАЯ ДАМА. Мужья всегда рады свалить все расходы на жен.

ХУДОЙ АДВОКАТ. Ну конечно, женщины всегда правы.

5-й. Да вот вчера одна на меня накинулась. Из чего бы вы думали? Третья дума, видите ли реакционна, третья дума на помочах у правительства, третья дума то, се, пятое, десятое… Я ей говорю: да успокойтесь, и на помочах, а больше сделает, чем две сделали. Так что вы думаете? Ругается барыня, от октябриста,

говорит, слышу. Сударыня, говорю, я имею честь состоять в центральном комитете партии народной свободы, это вам известно, и именно поэтому имею мужество заявить, что думское большинство…

ТОЛСТАЯ ДАМА (соседке). Софья Михайловна в третий раз сбежала от мужа, и с кем вы думаете?..

5-й АДВОКАТ (ПРОДОЛЖАЕТ) думское большинство способно к производительной, хотя и не быстрой работе уже в силу самой своей сплоченности, ну и так далее. Так она мне чуть глаза не выцарапала…

ТОНКАЯ ДАМА (ВТОРОЙ ТОЛСТОЙ). А где вы думаете провести лето?

2-я ТОЛСТАЯ ДАМА. Муж едет в Киссинген, а я остаюсь в Сестрорецке. С детьми тащиться трудно, а одной ехать…

ТОНКАЯ. Вот чудесно. Я сама собираюсь в Киссинген. Зато мой супруг будет вас развлекать в Сестрорецке.

ТОЛСТАЯ (МУЖУ). Смотри, Лев, не заведи с Инной Федоровной романа.

ТОНКАЯ. За то мой Анатолий останется в вашем распоряжении.

ТОЛСТЫЙ АНАТОЛИЙ (ТОЛСТОЙ ДАМЕ). Уважаемая, ручку! В залог будущих благ!

5-й АДВОКАТ. Ура! Да здравствует третья дума! (ВСТАЕТ С БОКАЛОМ В РУКЕ). Требуем исполнения кэк-вока.

2-й. Розалия Романовна, пожалуйте!

РОЗАЛИЯ РОМАНОВНА, с тонкой талией и преувеличенно широкими бедрами, поломавшись, соглашается.

3-й АДВОКАТ (КРИЧИТ В ДВЕРЬ). Поставьте кэк-вок!

Пьянино играет кэк-вок. РОЗАЛИЯ РОМАНОВНА ТАНЦУЕТ И ПОЕТ:

Мне мамаша вас — прэтила

Тан — цевать кэк-уок,

Тан — цевать кэк-уок…

и т. д.

ГРОМ АПЛОДИСМЕНТОВ.

ОЧЕНЬ ТОЛСТЫЙ. Механическое пьянино мне напоминает игру духов на спиритическом сеансе. Помнишь, Мэри…

2-й. А вы, коллега, все еще спиритичествуете? Не надоело?

ОЧЕНЬ ТОЛСТЫЙ. О да! Я чрезвычайно увлекаюсь спиритизмом.

3-й (ХУДОЙ). А вот знаете вы книгу Морозова: Откровение в грозе и буре? Глубоко научная книга. Все апокалиптические пророчества объясняются астрономическими явлениями, происшедшими в определенный день и час на острове Патмосе.

ТОЛСТАЯ ДАМА (ХУДОЙ). Анна Львовна в четвертый раз вернулась к мужу и опять в таком положении.

3-й. И все проверено Пулковской обсерваторией. Нет, уж я теперь ни-ни-ни. Здоровье Николая Морозова, господа! Ура!

5-й. Ура! Кэк-вок!

ОЧЕНЬ ТОЛСТЫЙ. Вам, батюшка, все бы кэк-вок. Домой пора.

2-й. Потребуем счет.

ВСЕ. Потребуем счет.

Звонят. Приходит лакей.

ВСЕ. счет.

Шум. Дамы одевают шляпы. Приносят счет. Расплачиваются и уходят попарно: толстый с тонкой, тонкий с толстой. Лакеи провожают. Сцена некоторое время пуста. Затем из окна высовывается НЕГР в том же костюме. Он грозит кулаком.

НЕГР. Я вам отомщу. (СКРЫВАЕТСЯ).

ЗАНАВЕС.

ДЕЙСТВИЕ 2.

Магазин дамских

платьев и шляп. На задней стене большое окно и рядом стеклянная дверь на улицу. На окне кукла с черными буклями, в шляпе. Другие манекены, с головами и без голов, одетые и голые, в магазине. Большое зеркало у одной стены, в другой — дверь в мастерскую. Стол с модными журналами. Конторка. Во время действия по сцене проходят мастерицы и девочки. Одна девочка наказана: она в белом колпаке. За окном ПОЭТ кокетничает с куклой. Манекены, когда никто на них не смотрит, показывают языки, чешут носы, отгоняют мух. Им скучно. Движения всех действующих лиц быстрыя, но плавныя. Магазин скоро закроют, но на улице еще светло.

С улицы входит девочка с картонкой.

ДЕВОЧКА. Вот, барыня, деньги. Сорок рублей, а двадцать пять завтра обещались сами завезти. Туда-то я с парадного прошла, а назад меня проводили черным ходом. Чудно! Там швейцар с галуном, а по черному ходу вся лестница помоями залита, кошки…

МАСТЕРИЦА. Это у Бурятиной? У ней все так. Намедни шляпку за шестьдесят пять рублей отхватила, а стала я ей лиловый лиф примерять, — подмышников нету, вся рубашка потная.

ХОЗЯЙКА. Вы, Софья Ивановна, заметили? — у нея правый бок на полтора сантиметра шире левого.

МАСТЕРИЦА. Я знаю. Придется юбку с левой стороны подложить.

Из мастерской слышно пение. Голосов пять поют:

Любила меня мать, уважала,

Что я ненаглядная дочь,

А я от нее убежала,

В холодную темную ночь.

Десяток коробочек спичек

В горячей воде разведу.

Потом я в спальне запруся,

Приму я отраву свою…

Отрава моя недорогая,

Она стоит всего лишь пятак,

А жизнь-то моя молодая, –

Ее отдам ни за так…

Во время пения наказанная девочка приходит посмотреть на часы.

ХОЗЯЙКА. Что же Лоскутина не идет? Через полчаса закроемся. (ПРИБИРАЕТ ЖУРНАЛЫ НА СТОЛЕ).

МАСТЕРИЦА (ХОЗЯЙКЕ). Марья Матвеевна, на какие это она деньги так шьет? Живет она с кем, что ли?

ХОЗЯЙКА. А Барабанов-то?

МАСТЕРИЦА. Он что же, служит где или так?

ХОЗЯЙКА. Кавалергард.

МАСТЕРИЦА. А!

Входит заказчица.

ЗАКАЗЧИЦА. Здравствуйе, мадам Пфлинте. Готов мне лиф?

ХОЗЯЙКА. Как же, только вас и ждем, пора запирать.

ЗАКАЗЧИЦА. Простите, Бога ради, что задержала. У меня была одна дама с визитом, еле ушла.

Задергивает занавеску со стороны улицы. Заказчица примеряет лиф и юбку. Мастерица ползает на четвереньках, с булавками во рту. Девочки бегают взад и вперед. Слышны замечания.

— Вы и юбку примерите?

— Да, пожалуйста.

— Здесь надо будет заколоть.

— А на спине не морщит?

— Вы какими духами душитесь? — и т. д.

Заказчица одевается и уходит. Проходят мастерицы. Оне кланяются хозяйке. Хозяйка что-то записывает у конторки. Две мастерицы. Слышны слова: "Так она себе выкидыш сделала". Хозяйка запирает магазин уходит в мастерскую. Сцена пуста. Манекены потягиваются. ПОЭТ перестал шататься перед окнами. Тогда кукла на окне быстро поворачивается на подставке, так что виден только метнувшийся локон. Манекены опять застывают. Тогда в окне показывается НЕГР, грозит кулаком.