Лехинский царь
Шрифт:
Вместо этого он сидит в старом, вонючем сарае, среди плесени и жуков.
Коред сделал очередной глоток и полностью осушил бурдюк. Утерев губы рукавом, он отбросил пустой сосуд и грязно выругался. Растянувшись на спальном мешке, охотник закрыл глаза и попытался заснуть. Чем меньше времени он проведёт, глядя на этот убогий сарай, тем лучше. А завтра, рано поутру, он сядет на свою верховую и навсегда покинет эту богами забытую деревню.
Снаружи послышались неловкие, лёгкие шаги. Словно кто-то нерешительно подбирался к амбару, шлёпая по мокрой земле. Гость то останавливался, то делал несколько
В просвете между старыми досками, из которых сколотили амбар, мелькнул невысокий силуэт. Замерев у двери, он словно колебался: постучать, или войти без стука?
Коред решил, что если неизвестный гость начнёт тарабанить по стенке амбара, то его, Кореда, всего засыплет веками копившейся пылью, и он навсегда останется здесь, похороненный среди гнилой соломы и ржавых земледельческих инструментов.
– - Ну и чего ты там мнёшься? Входи, или проваливай.
Дверь амбара медленно, со скрипом, отворилась. Но только наполовину. В дверную щель протиснулась покрытая пепельными волосами голова мальчишки-конюха. На его лице, одновременно, читались любопытство и страх.
– - Чего тебе?
– - Охотник забеспокоился, не случилось ли с его лошадью какой беды.
– - Можно к вам, господин?
– - голос мальчишки ещё не утратил юношеской мелодичности, хотя изрытое лёгкими рябушками лицо уже было покрыто первой, нежной щетиной.
– - Куда ко мне? Здесь место на меня одного, -- сказал Коред, садясь рывком и исподлобья глядя на парня.
– - Если ты принёс мне новости о моей лошади, то говори. Ежели нет -- проваливай.
Было видно, как конюшонок занервничал.
– - Нет, я... у меня... я хотел... вот!
– - мальчишка, набравшись смелости, вошел в амбар и вытащил из-под своего грязного, латанного-перелатанного плаща пузатую стеклянную бутыль с мутной бесцветной жидкостью. Опытный глаз Кореда мгновенно распознал самогон.
– - Это мне?
Мальчишка кивнул.
– - От кого?
– - охотник не боялся, что его отравят, но с подозрением относился к подобным жестам доброй воли.
– - От меня, -- неуверенно, глядя в пол, промямлил мальчишка.
– - Я его у отца взял. У него много, пропажу одной он вряд ли заметит.
С этими словами он протянул бутыль Кореду.
Охотник, не спуская глаз с мальчика, взял бутыль и выдернул пробку. В воздухе тот час запахло сивухой. Слегка принюхавшись, Коред мельком окинул взглядом бутылку и щедро отхлебнул. Пойло оказалось не самого лучшего качества, но за неимением большего охотник не стал плеваться.
Мальчишка стоял рядом и вся так же заинтересованно смотрел на Кореда.
– - Ну, спасибо, -- Коред утёр выступившие на глазах слёзы. Сивуха была очень жгучей.
– - Только ради чего ты рискуешь быть высеченным отцовскими розгами, принося мне выпивку? Учти, если ты чего учудил с моей лошадью, никакие подарки тебя не спасут.
Мальчишка явно испугался и поспешил оправдаться:
– - Нет, господин! С вашей лошадью всё в порядке! Я только что был в стойлах -- уже завтра она сможет выступить в путь.
– - Тогда зачем ты здесь?
– - Я...
– - неуверенно начал парень.
– - Я хотел с вами поговорить. Правда, что о вас в
– - Смотря что.
– - Ответствовал Коред, вновь приложившись к бутылке.
– - Всё отчасти зависит от того, что говорят, и полностью от того, кто говорит.
– - Отец говорит, что вы грубиян и бандит, и что вы к нам по недосмотру Богов забрели. А старая Ослин, которая кур щиплет, сказала, что вы странствующий рыцарь. Вы рыцарь?
– - с надеждой спросил паренёк.
– - В наших краях рыцарей нет. А если они к нам и захаживают, то в подобное захолустье носов не кажут. Положение не велит.
– - А вы знаете рыцарей?
– - конюшонок не унимался.
– - Рыцарей?
– - переспросил Коред, снова отхлебнув сивухи.
– - Знаю. Вернее, знал. Я же говорю тебе, малец, в наших краях рыцарей нет: это звание присваивается мужчинам на Саратосии, после чего они напяливают на себя шлем с плюмажем в виде герба и ведут себя как идиоты.
Мальчишка явно был разочарован услышанным:
– - А разве у нас нельзя стать рыцарем?
– - А зачем?
– - удивился охотник.
– - Возьми в руки меч и иди на службу к любому, у кого есть власть и богатства -- вот тебе и всё рыцарство. Только без обетов, помазаний, и битья себя в грудь.
– - Но ведь рыцари дают клятвы: беречь невинных, защищать женщин и стариков, хранить отчий дом...
Коред разразился смехом. Самогон довольно быстро пьянил его, а рассуждения юного конюшонка казались охотнику забавными.
– - Ну да, а в перерывах они насилуют простолюдинок, берут право первой ночи и собирают десятину для себя и своего господина. Парень, кто засрал тебе голову этими бреднями про рыцарей и их благородство? Твой пустоголовый папаша, или какой-нибудь проезжий краснобай?
– - Мне матушка рассказала!
– - с вызовом возразил конюшонок.
– - Ещё она сказала, что когда я повзрослею, то тоже смогу стать рыцарем и помогать людям!
– - Значит, твоя мамаша была той ещё дурёхой, -- покачал головой охотник.
– - Или же ты был слишком мал, от чего она потчевала тебя сладкими сказками. Хочешь стать рыцарем? Что же, твоё право. Отправляйся в любой порт и плыви на Саратосию, нанимайся на службу к кому-нибудь из тамошних господ и жди. Они обожают посвящать в рыцарей сыновей самогонщиков, прибывших из-за моря. Глядишь, лет через двадцать, если до этого тебя не убьют, не покалечат, или ты сам не упьёшься до смерти, тебя возьмут в сквайры или конюхи. А ещё лучше, выйди прямо сейчас на улицу, возьми какую-нибудь кочергу и разбей башку первому попавшемуся старику. Затем изнасилуй его жену и дочку, и угони их овец в свой загон -- вот тебе и всё рыцарство, далеко ходить не надо!
Мальчишка, Коред не помнил, как его звали, вскочил на ноги и прокричал:
– - Ты всё врёшь! Вот увидишь, я стану рыцарем! Я буду защищать слабых, и у меня будут доспехи и собственный меч! И я заставлю тебя взять обратно свои слова!
– - Ну и катись отсюда, щенок!
– - взревел Коред, и швырнул в парня валявшийся рядом пустой винный штоф. Мальчишка ловко увернулся и выскочил на улицу.
– - Всё закончится тем, что вороньё будет клевать твой труп. А убьют тебя те самые невинные, коих ты так стремишься защищать!