Лекарь для захватчика

Романова Елена

– Не хуже? Вот это новости. Это серьезные предложения, Анна.

А вот его тон совсем несерьезен. И даже насмешлив.

– Понимаю, – я продолжаю: – Я готова выделить деньги, сократив содержание своего двора.

– Деятельная девочка. Правда, это не сильно понравится знати. И это уронит статус императора, потому что подобная экономия – это слишком мелко для Уилбергов.

– Возражение принято, – соглашаюсь я. – Значит, я изыщу средства иначе. Я заключила несколько крупных сделок на поставку сыров и меда. Я планирую снабжать ими весь Эсмар, осталось

только позаботиться о доставке. Кроме того, я хочу увеличить объемы добычи руды за счет внедрения новых технологий. А еще нужно пересмотреть закон, касающийся получения лицензии будущими медиками и дать им возможность создавать собственные объединения и поддерживать их. Должны быть госпиталя и больницы, а также хорошо подготовленные акушерки и родильные дома.

– Откуда ты только взялась? – вдруг произносит муж.

– Из Москвы.

– Наверняка, ужасное место.

Меня смешит эта шутка. И я вдруг понимаю, что между мною и императором Эсмара спадает напряжение. Я, кажется, впервые смеюсь в его присутствии.

– Я улажу некоторые срочные дела, и мы обсудим твои предложения, жена, – говорит он. – Потом я буду занят до самого вечера, возможно, приеду только под утро. Скопилось слишком много неразрешенных вопросов.

– Я слышала про мятеж.

– Ничего серьезного. Я все решу.

Успокаивает меня? Не хочет, чтобы я волновалась?

– Тебе нежелательно садиться в седло. Если ты куда-то поедешь, следи за ногой.

Меня слегка коробит выражение удовольствия на его лице, когда я проявляю заботу.

– Необязательно доказывать всему миру, какой ты сильный, – говорю я.

Замолкаю, понимая, как это звучит. Я сама рушу ледяную стену между нами. Но я впервые хочу узнать, какой он настоящий. Без этого налета боли, стремления воевать со всеми, подчинять силой и властью, без вечного напряжения и ожидания подвоха.

Император подходит ко мне. Безмолвно и спокойно, будто он только что сдал права на управление собственным безумием. Он не таится, не пытается наброситься наскоком или застать врасплох. Кажется, он проявляет свои чувства максимально открыто.

Сперва прикасается к моей щеке, затем приподнимает подбородок и ведет пальцем по губам сверху вниз. Склоняется и целует, касаясь языком моей нижней губы. И отпускает. Сразу.

А у меня дыхание сбивается.

На секунду.

Но и этого достаточно, чтобы я почувствовала себя упавшей в пропасть. Вернее, то, что я продолжаю лететь куда-то в преисподнюю со скоростью звука. Есть вероятность, что я лечу вовсе не вниз. Дыхание защемляет так, будто я второй раз рассталась с жизнью.

Я вздрагиваю, когда раздается хлопок дверью. Оглядываюсь – Рэй ушел. Но вскоре в дверь робко стучит некто, выглядящий словно куриная задница – сморщенная от злости Элен в составе юных прелестниц, которые были отобраны мне в фрейлины, вплывают в мои покои, делают реверансы, охают и ахают: «Ваше высочество!» А я слышу за этим лишь шипение ядовитых гадюк.

Девушки выстраиваются в ряд – их двенадцать. Новая статс-дама представляет каждую. Элен

кривит губы и кивает, когда очередь доходит до нее. Ее взгляд коротко сверкает из-под пушистых ресниц. «Элизабет версия два? Усовершенствованная?» Нет, с этой коброй я церемониться не хочу.

На правах любимой женщины императора она чувствует себя фривольно. Эта леди, бесспорно, красивая. Даже дерзко красивая. В Антуанетте же больше аристократизма и холодной красоты Корсо. В Элен – броской сексуальности.

Леди Фант, возможно, не виновата в том, что мой муж беззастенчиво спал с ней почти три года. Антуанетта сама ее предложила. Вредить Элен я не намерена, делить нам тоже некого. Не терплю предательства, лжи и трусости, поэтому, если Реиган продолжит посещать свою фаворитку, или любых других женщин, между нами все окончательно рассыпется прахом.

Глава 33

Реиган Уилберг

Каждая прожитая секунда лишь отдаляет его от этой женщины. А он не хочет тратить ни мгновения на что-то другое.

Закинув руки за голову, он раскачивается на стуле под пристальным взглядом Алана, который, наконец, взрывается:

– Что происходит, Рэй? – тот сопит рассерженно: – Ты отослал меня из Рьена, мотал по бесконечным делам по всей стране… Да, я виноват! Ты знаешь, я сделал это не потому… Проклятье, ты сказал, что казнишь ее! Я просто… Рэй?

Уилберг покусывал тонкую лучинку, глядя в потолок. Он никогда так не грезил ни одной женщиной. Ни одной. А эта незнакомка с лицом его жены выкручивала жилы в его теле, рвала сердце, заставляла испытывать страх.

– Скажи спасибо, что ты не в кандалах, Алан, – отстраненно протянул он. – Ты покрывал махинации с рудниками в Дрейбе и пытался скрыть участие моей жены в заговоре против моего отца. Как думаешь, почему ты еще жив?

Алан сразу затыкается.

Реиган усмехается – его друг не идиот.

– Я хотел, как лучше, – лишь бурчит через некоторое время Бреаз. – Ты сейчас сам себя не знаешь. Ты жесток, как… как твой отец!

– М, – Рэй не считает нужным отвечать на этот выпад, лишь морщиться. – Ты жив, Алан, потому что я тебя знаю. С детства. Потому, что считаю тебя братом. Даже когда ты лажаешь, как кретин. В следующий раз, Бреаз, думай тщательнее, чтобы мне не пришлось ездить по всему Эсмару, выбирая тебе палача.

– Да, что ты взъелся! – Алан резко вскочил и принялся ходить по комнате. – Тебе эти рудники нужны, можно подумать? До них дела никому не было! А * просто идиот!

– Доиграешься.

Алан быстро достал портсигар и трясущимися руками стал прикуривать сигару. Уилберг прекрасно понимал, с чем именно это связано. Знал уже давно. Давал своему названному брату очередной шанс. И снова разочаровывался. Когда это случилось с Бреазом? Неужели в тот момент, когда Реиган женился на Антуанетте?

– Она всегда будет моей. И только, Алан.

Эти слова заставляют Бреаза подавиться дымом. Он жутко кашляет, упираясь рукой в стол, а затем швыряет портсигар в огонь камина и рычит: