Лекарь моего сердца

Амор Стейси

— А что вы делали у черного входа? — Его Светлость буравил глазами артефактора. — Праздник совершенно в другой стороне.

— Я...

Я не всегда такая грубая, но у меня лопнуло терпение. Мало того что герцог меня преступно запер, что на его территории разгуливают какие-то монстры, о чьем существовании я понятия не имела, так он еще и смеет набрасываться на моего спасителя... Ну, почти спасителя.

— Что вы себе позволяете? — я едва сама на него не напала. — Это у вас по саду рыскают чудовища, а вы смеете в чем-то подозревать господина

Граема? Не появись он и Уэйд, от меня бы ничего не осталось!

Он не лучше тех кровожадных монстров, но мотивы монстров мне хотя бы понятны, а чем руководствуется герцог, ему одному и ведомо.

Ему пришлось общаться со мной, но очевидно, что он этого не желал. Надеюсь, ему стыдно.

— Да, простите, леди Мэтисон, — кажется, мы снова вернулись к официальным статусам. — Раз уж вы пострадали, я приношу свои искренние, глубочайшие извинения, — но голос будто сочился сарказмом. — Вы лекарь, сможете позаботиться о себе? Позвать господина Уоррена? Майкл, не распорядишься кучеру, чтобы он подал карету и помог нашей целительнице добраться до ее домика?

Брат Его Светлости изумился.

— Я?

— Я никуда не поеду, — я фыркнула, принимая ладонь Джайлса и возвращаясь в вертикальное положение. — Если вам неугодно меня видеть на празднике, так и скажите, но не выдумывайте причин, чтобы отправить меня восвояси.

Другие благоразумно молчали, Уэйд делал попытки подать знак, чтобы я прервала свою гневную речь, но меня уже не остановить. Я превратилась в пыхтящий яростью паровоз.

— У меня нет подобных помыслов, — рявкнул Александр. — Ваш внешний вид... опасность, которую вы пережили... — называл глупые причины.

Ему-то об опасности распространяться и не стоило. Я винила его во всем, в том числе и в порванном платье. Да будь моя воля, я бы сбросила его в кипящую лаву, но где же такую отыскать в Лавенхейме.

— Алекс, право слово, зачем ты препятствуешь девушке? — спросил его брат. Он, в отличие от родственника, благоразумия и благородства не потерял. — Где твое хваленое гостеприимство? Что за дикость? Леди Мэтисон, видимо, хозяин ошеломлен случившимся. Давайте, вы пройдете с нами? Конечно, мы вам очень рады. Кажется, я несколько раз слышал, как невеста интересовалась, пришли ли вы.

Второй Бриленд цепко ухватился за мой локоть и повел за собой, не обращая внимания на недоуменные лица других мужчин.

— Я все-таки пойду и все проверю, — хмурился Уэйд. — Отыщу следы.

— Я с тобой, — закатил глаза Его Светлость.

Отлично, пусть проваливает. Иначе я взорвусь сверхновой звездой и заберу мерзавца за собой.

Минув черный вход, пройдя по коридорам и лестницам, мы подошли к бальной зале, где намечалось само торжество. После пережитого, я позабыла о том, как выгляжу, что вся в грязи, что наряд можно смело отправлять на свалку, что прическа напоминает пчелиный, дикий улей.

Я позабыла, но жители Лавенхейма все помнили. Я шла рядом с Майклом, позади нас господин Граем, и все мы отлично слышали, как создается

облако из сплетен. Новых сплетен про меня.

— Видели, в какое убожество превратилась Мэтисон?

— Совсем стыд потеряла.

— Она вроде дружит с будущей леди Робстон, как она посмела явиться в грязном?

— Это новая мода замарашки?

Сгорая со стыда, я не удержалась, повернулась назад, отметив, что больше всех на мой счет злословит цветочная семейка. Такие красивые, одухотворенные девушки с чудесными именами: Дейзи, Магнолия, Азалия. Но какими же ядовитыми эти цветочки оказались.

К счастью, ко мне мигом прибежала невеста. Майкл Бриленд не лгал, сообщив о том, что Эви за меня волновалась и потеряла.

— Саммер, милая, — она быстро обняла меня и отстранилась. — Что с тобой случилось? На тебя больно смотреть.

Зато на Эви смотреть было приятно. В кремовом, пышном платье, она лучилась радостью и ликованием. Недалеко от нее находился Генри, смешано мне помахав. Жених подобной радости не испытывал.

— Неважно, забудь, — погладила ее по плечам. — Главное, что я пришла.

Леди Лейк открыла рот, чтобы еще что-то добавить, но нас прервала назойливая Дейзи. Ей-то понасмехаться надо мной невтерпеж.

— Это не главное, — громко заявила она. — Лучше уходите. Как вам совести хватает волочить за собой грязный и рваный подол. Вы будто из помойки вылезли. Что скажет Его Светлость?

— Это мой праздник! — поморщилась Эви. — И не все равно, на кого похожа Саммер. Я буду счастлива, если бы она и голой пришла.

Пожалуй, это слишком.

— Не только твой. — В приказном тоне продолжила вздорная девица. — Это еще и касается репутации господина Бриленда. Сюда со всей округи съехались, тебя простили за скандальное поведение, а ты принимаешь... принимаешь эту выскочку? Разве я не права, господин Бриленд?

Обращалась она, естественно, не к отсутствующему Александру, а к Майклу, явно пожалевшему о своем решении меня привести. Не потому, что я не отвечала высоким стандартам поместья, а как раз из-за высокопарных речей леди Уоррен.

Тот тоже не успел ничего произнести. Губы его сомкнулись, когда вслух высказалась незнакомая женщина, смутно мне кого-то напоминавшая.

— Леди Уоррен, я не так часто выбираюсь в люди, но никак не могу взять в толк, когда вы взяли на себя роль местной почтенной дамы. Вы сами-то недавно сопли вытирали. Или вы не в курсе про поговорку «каждой бочке затычка»?

Резко наступила тишина. Смолкли все, включая нанятый оркестр. И каждый уставился на даму в фиолетовом платье и с огромной брошью на груди.

— Матушка, зачем? — смутился Джайлс.

Казалось, что он смутился больше, чем сама Дейзи. Но это на первый взгляд. Девушка в первые секунды побелела, потом покраснела, а после ее щеки приобрели бордовый оттенок.

Вот она какая, знаменитая артефакторша, леди Граем. Молва не врет, язык острый, как бритва.

— Вы... Вы... — не могла придумать ответ Дейзи.