Лексикон
Шрифт:
Воцарилась тишина.
– Мы уже недалеко от берега, – нарушила молчание Ласка. – Я слышала, капитан упоминал какой-то Новый Йорк… Вроде бы, это большой город…
– Ещё бы! Самый крупный в этой части света…
– Ваши друзья смогут найти вас там?
– Конечно. Но не думаю, что меня отпустят; скорее, будут держать как заложника – хотя это и бесполезно… Слишком уж высоки ставки в игре; боюсь, моя жизнь теперь мало что значит.
– Я помогу вам, – неожиданно выпалила Ласка. – Но… Вы должны мне кое-что обещать. Постарайтесь… Хотя бы попробуйте, убедить ваших друзей обойтись без… Без крови. А я поговорю
– Вы смелая девушка, Лэсси! – покачал головой Джек. – Хотел бы я… Впрочем, пустое. Конечно, я даю вам слово. Собственно, именно это я и пытался сделать…
В дверь тихонько поскреблись: Потап нервничал. Ласка зябко переступила босыми ногами по холодной стали.
– Хорошо, я верю вам. Ждите – и будьте наготове.
Минуло трое суток. На четвёртый день, под вечер, в каюту Озорника постучали.
– Войдите! – отозвался Осокин.
В двери протиснулся капитан Стерлинг; за его спиной маячила сумрачная физиономия О'Рейли.
– Одно из двух: либо они потеряли нас из виду, либо готовят какую-то пакость! – без обиняков заявил капитан. – Сегодня ночью мы окажемся вблизи берегов; скорость придётся сбавить – лоции этих вод у меня нет…
– Но план остаётся прежним? – полюбопытствовал Озорник. – Проскочить в темноте устье Гудзона, подняться по реке, насколько это возможно – а там…
– Ага, всё так, – кивнул Стерлинг. – Согласно моим расчетам, мы выйдем прямиком к Новому Йорку. Собственно, если брать нас тёпленькими – то именно там… Ох, чувствую, ночка намечается весёлая!
– У нас есть, чем ответить в случае нападения?
– Да, парочка сюрпризов имеется; мистер Лидделл недаром ест свой хлеб… Но наш главный калибр – это вы, сэр! – Стерлинг гоготнул и отвесил шутовской поклон. – По этой причине я и заглянул: не соблаговолите ли провести эту ночь в компании простых грубых парней вроде меня и мистера О'Рейли? Общество очаровательной мисс Светлоу, безусловно, приятнее, но – дела, дела…
– Что ж, надо – так надо, – в тон ему ответил Озорник.
– Нет уж, я с вами! – заявила Ласка.
– Хорошо… Накинь только плащ.
– Да в этой штуке нет необходимости! – хмыкнул капитан. – Мы пришли в Новый Свет, а здесь гораздо теплее, чем в старушке-Европе… Черт, я уже начинаю потеть – а ведь мы ещё в Атлантике!
– Ветер стих, – буркнул ирландец. – Ох, не нравится мне всё это…
Солнце медленно погружалось за горизонт. Над «Паровой Душой Стерлинга» кружили стаи птиц: верный признак близкого берега. Их крики показались Ласке странными, незнакомыми – впрочем, наверное, так и должно быть: они на другом краю Земли…
Озорник протянул ей бинокль.
– Взгляни-ка поближе…
Девушка настроила резкость – и не смогла сдержать возглас удивления. Существа, которых она приняла за птиц, оказались ящерами! Складывались и расправлялись просвечивающие перепонки крыльев, изгибались голые крысиные хвосты, длинные, усаженные мелкими зубами клювы открывались, извергая те самые писклявые звуки… Вот одна из летучих рептилий снизилась, заложила над кораблём вираж – и, нелепо растопырив крылья, спланировала на палубу. Оказавшись вне воздушной стихии, ящер сразу потерял стремительную ловкость; сложенные крылья выпирали кожистыми треугольниками над его спиной, словно у летучей мыши. Переваливающейся походкой он бесстрашно
– Храбрый малый! – усмехнулся Озорник.
Стерлинг приподнял протез, и за миг до случившегося Ласка узнала это движение – короткий безошибочный жест вооруженного человека, прицеливание… Капитан потянул рычаг. Грянул выстрел, с цоканьем закувыркалась по палубе гильза. Птеродактиля разнесло в клочья; на броне осталась только кровавая клякса.
– Ха, прямо в яблочко! Очередное усовершенствование мистера Лидделла, сэр! Будь у меня такая штука в нашу первую встречу, вы бы вряд ли ушли с «Буканьера» живыми…
– Зачем?! – процедила сквозь стиснутые зубы Ласка. – Что он вам сделал?!
– Ненавижу этих тварей, всех до единой! – заявил капитан. – Что сделали, говорите?! Проклятые рептилии отгрызли от меня кусок тела, только и всего! Запомните как следует, мисс – нежные чувства им неведомы, во всех этих плоских головах одна-единственная мысль – кого-нибудь сожрать! Накрепко усвойте это, и тогда, возможно, вы и доберётесь до цели нашего путешествия живой и невредимой. Здесь вам не Европа; Новый Свет недаром называют Землёй Чудовищ…
Темнело быстро. Зажглись первые звёзды, над водой повисла лёгкая дымка. Стерлинг распорядился замедлить ход. На палубу поднялся инженер Лидделл, что-то тихо сказал капитану.
– Никаких прожекторов! – отрезал тот. – Свет нас выдаст.
– Что это прямо по курсу, не берег ли?
Озорник надолго припал к биноклю.
– Нет, – наконец, сказал он. – Это туман.
«Паровая Душа Стерлинга» немного изменила направление – теперь они шли под небольшим углом к туманному фронту. На северо-западе бархатная чернота ночи была нарушена мутно фосфоресцирующим пятном. Это же отсвет, сообразила Ласка. Городские огни отражаются от низких облаков. Берег, наверное, совсем близко, в нескольких милях – там, за стеной тумана… Жестом попросив у Озорника бинокль, она всмотрелась в клубящуюся серую массу. Нет, уже ничего не различить, слишком темно… В следующий миг сумрак прорезала яркая вспышка.
Скрывавшийся в тумане воздушный линкор висел над самой водой. Командор Роберт Мак Дули справедливо решил, что противник будет наблюдать за небом гораздо пристальней, чем за горизонтом – и он оказался прав. Мощная, не чета биноклям и подзорным трубам, оптика засекла появление броненосца. Застрекотали зубчатые барабаны в недрах вычислителя Беббиджа, давая поправку на угол, скорость движения, ветер и плотность воздуха. Направляющие втолкнули в казенник снаряд – начиненную пироксилиновой взрывчаткой цилиндро-коническую бомбу в медной оболочке. Заряды пороха легли в главную и компенсационную камеры. Маневровые пропеллеры взвихрили туман; колоссальная туша «Немезис» чуть шевельнулась, ловя в перекрестие прицела точку в нескольких ярдах впереди цели – рассчитанное машиной упреждение. По команде «Огонь!» канонир крутанул ручку магнето. Сработали электрические запалы, воспламенив порох в казеннике. Поток раскаленных газов толкнул снаряд; спустя долю секунды порох вспыхнул в компенсационной камере, уравнивая чудовищную силу отдачи. Огромная пуля, начав путь у кормы, прошла вдоль всего корпуса и вырвалась из ствола. Разумеется, дальность выстрела была не столь велика, как наверху, в разреженной атмосфере – но и этого хватило с лихвой.