Ленин. Эмиграция и Россия

Зазерский Евгений Яковлевич

[38] См. Я. Е. Квачев. В. И. Ленин и заграничные секции большевиков (1914 - февраль 1917). Минск, 1971, с. 69.

[39] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 49, с. 160.

[40] См. Э. Хазиахметов. Ленин и ссыльные большевики Сибири, с. 81.

[41] См. “Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника”, т. 3, с. 423.

[42] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 49, с. 163.

[43] Там же, с. 166.

[44] См. “Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника”, т. 3, с. 405.

[45] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 49, с. 178.

[46] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 55, с. 454.

[47]

В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 49, с. 178.

[48] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 55, с. 364.

[49] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 49, с. 184.

[50] “Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине”, т. 3. М., 1961, с. 104.

[51] См. Я. Темкин. Большевики в борьбе за демократический мир (1914-1918 гг.). М., 1957, с. 195.

[52] См. там же, с. 191.

[53] См. там же, с. 193.

[54] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 27, с. 516.

[55] Там же, с. 292.

[56] Там же, с. 293.

[57] См. “Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника”, т. 3, с. 491.

[58] “Незабываемый Ленин”. Сборник воспоминаний, подготовленный Институтом марксизма-ленинизма при ЦК СЕПГ. (Пер. с нем ). М., 1958, с. 48.

[59] В.И. Ленин, Полн. соб-р. соч., т. 49, с. 222.

[60] См. “Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника”, т. 3, с. 498.

[61] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 49, с. 259.

[62] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 55, с. 365.

[63] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 49, с. 344.

[64] Н. К. Крупская. Воспоминания о Ленине, с. 283-284.

[65] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 55, с. 365.

[66] Там же, с. 367.

[67] Там же, с. 364 - 365.

[68] Там же, с. 367.

[69] Там же, с. 365.

[70] “Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине”, т. 1. М., 1968, с. 215.

В Россию, как можно скорее!

Россия вступила в девятьсот семнадцатый год...

В первый день Нового года российские газеты выходят с политическими, дипломатическими, экономическими, военными и всякими прочими обзорами.

Почти восемь страниц отвело под них “Новое время”. “Силы наши ослаблены, благосостояние населения подорвано, многие отрасли промышленности разорены” [71],- вынуждена признать газета. И все же: война до победного конца!

Даже “Биржевые ведомости” сокрушаются сегодня: “Мы вступаем в новый год под знаком глубокого общественно-политического кризиса”. Они пишут “о полной разрухе, которая и министров сменяла, и ряд общественных эксцессов вызвала” [72]. В мрачном свете видится обозревателю либерально-буржуазных “Биржевых ведомостей” завтрашний день России.

– Какие новые горизонты откроет начинающийся 1917 год?
– этот вопрос занимает корреспондента “Русских ведомостей”.

И безапелляционно на него отвечает:

– Все случившееся в прошлом году, все события самого последнего времени как бы соединились для того, чтобы придать этому вопросу особую мрачность... Никакое предвидение не в состоянии справиться с массой иксов, все более затрудняющих решение и без того запутанного уравнения... [73]

А Ленин в первый день 1917 года в доме на Шпигельгассе завершает статью “Пацифизм буржуазный и пацифизм социалистический”. Она должна быть как можно быстрее отправлена в Россию. И, вложив рукопись

в конверт, Ленин делает на нем надпись: “Послать в Питер через Стокгольм особо (в первую очередь)” [74].

Статья Ленина направлена против империалистических коалиций, стремящихся истощить друг друга. Она - о пресыщении финансового капитала нейтральных стран - Соединенных Штатов Америки, Голландии, Швейцарии, гигантски нажившихся на военных поставках. “Обе империалистские коалиции,- заявляет Ленин,- награбили известное количество добычи, причем именно два главных и наиболее сильных хищника, Германия и Англия, награбили больше всего. Англия не потеряла ни пяди своей земли и своих колоний, “приобретя” немецкие колонии и часть Турции (Месопотамии). Германия потеряла почти все свои колонии, но приобрела неизмеримо более ценные территории в Европе, захватив Бельгию, Сербию, Румынию, часть Франции, часть России и пр.” [75].

Ни “масса иксов”, ни “запутанные уравнения”, о которых вещают “Русские ведомости”, не способны скрыть от Ленина истинного положения вещей. Не способны скрыть даже то, что предпринимается в строжайшей тайне: что самодержец российский вступил в контакт с Берлином, что по разным каналам ведет Николай II переговоры о сепаратном мире, который должен развязать ему руки для борьбы с революцией.

В доме на тихой цюрихской улице, шагая по комнате, выходящей окнами во двор, Ленин пытается представить себе сцену этой политической сделки между кайзером Германии и императором России.

Николай II: “Если я открыто подпишу сепаратный мир, то завтра тебе, о мой августейший контрагент, придется, пожалуй, иметь дело с правительством Милюкова и Гучкова, если не Милюкова и Керенского. Ибо революция растет... Расчет ли нам рисковать тем, что я могу потерять трон, а ты можешь потерять хорошего контрагента” [76].

Вильгельм II: “Конечно, не расчет. Да и к чему нам открытый сепаратный мир или вообще написанный на бумаге? Разве нельзя того же добиться иным, более тонким, путем? Я обращусь открыто ко всему человечеству с предложением осчастливить его благами мира. Под сурдинку я мигну французам, что я готов отдать назад всю или почти всю Францию и Бельгию за “божецкие” уступки их колоний в Африке,- а итальянцам, что они могут рассчитывать на “кусочек” итальянских земель Австрии плюс кусочки на Балканах. Я в силах добиться того, что мои предложения и планы станут известны народам: смогут ли тогда англичане удержать дальше своих западноевропейских союзников? А мы с тобой ! разделим Румынию, Галицию, Армению - Константинополя ; же тебе, о мой августейший брат, все равно, как ушей, не увидать!..” [77]

Был или не был на самом деле такой разговор? Разве столь уж это важно? Существенно, что именно так пошли дела. Об этом Ленин и пишет в “Социал-демократе”: “Мы за демократический мир. И именно поэтому мы не хотим лгать народам... Мы будем говорить правду: что демократический мир невозможен, если революционный пролетариат Англии, Франции, Германии, России не свергнет буржуазные правительства... На очередь дня - не по нашей воле, не в силу чьих-либо планов, а в силу объективного хода вещей - поставлено решение великих исторических вопросов прямым насилием масс, создающим новые устои, а не сделками на почве сгнившего и отмирающего старого” [78].