Лёнька. Украденное детство
Шрифт:
Акулина, тяжко вздыхая и закусив губу, готовила ужин для рыжего ефрейтора-музыканта Генриха Лейбнера и приглашенных им танкистов во главе с обершарфюрером Вильгельмом Хайнзе. Она варила суп из застреленного утром на заборе Петьки по рецепту свояченицы Ховри. Она бы и хотела сделать его невкусным и гадким, таким, чтоб проклятые немцы подавились и передохли, не выходя из-за стола, но он все равно обдавал весь дом ароматным духом, от которого текли слюнки и пробуждался аппетит. Аппетит голодная Акулина душила тем, что сильнее впивалась зубами в свою губу, а набегавшие волнами слюни аккуратно сплевывала в суп и цедила сквозь зубы:
– Подавитесь, вражины! Тьфу на вас! Чтоб вы передохли, как тараканы от дуста.
Бросить какую-либо отраву в приготовленное блюдо у нее не хватало смелости, да и не было дома никакого яда. Приходилось варить и плевать, посылая проклятия и призывая кару
– Наконец-то! А-ну неси соль сюда, обалдуй!
Лёнькины шаги, почему-то тяжелые и осторожные, приблизились, как вдруг с необыкновенной силой он цапнул сзади Акулину за плечи и с размаху швырнул в сторону от стола прямиком на крашеный деревянный пол. Она глухо шлепнулась и на миг потеряла сознание, голова пошла кругом от такого полета, испуга и неожиданности. Хотела выругать нахального мальчишку, который никогда до сего дня не позволял себе такого грубого отношения к матери, но неожиданно вместо белобрысого сына увидела склонившуюся над собой черную то ли от грязи, то ли от загара, заросшую щетиной чуть ли не по самые брови усмехающуюся рожу. Это было не лицо, не физиономия, не морда, а именно рожа, принадлежавшая здоровенному типу в зеленой форме с какими-то кренделястыми петличками и шестиконечными звездочками в них. На голове – лихо сдвинутая на курчавый воронова крыла затылок высокая пилотка, огромные руки-лапы тянутся к Акулине…
Насколько хватило сил, она отмахнулась от протянутых ручищ, забыв, что, падая, так и не выпустила из руки нож, которым крошила душистый укроп. Вжжжиик – нож резанул по рукаву солдата.
– Тe, kurva! Megollek! [18] – взвыл непрошеный визитер и с размаху впечатал свой грязный сапог в лицо тщетно пытавшейся защититься женщины. Она обмякла и выронила орудие обороны. Перед глазами закружились огненным вихрем какие-то неизвестные ей и неведомые никому бестелесные создания. Они мчались в стройном хороводе, пролетая с ветром и воем мимо Акулины и крича: «Ах! Ах! Ох! Ох!»
18
Ах ты, сучка! Убью! (венг.)
Она вслушивалась и не могла понять, что им нужно, о чем они причитают и вздыхают, силилась открыть глаза, но не могла и обрывками ускользающего сознания понимала, что ее куда-то волокут. Последний в хороводе плясун, похожий на клубок потрохов, что вываливается из свиньи после ее забоя под Рождество, вдруг остановился и с размаха ударил ее в лицо. Акулина провалилась в черную глухую и вязкую мглу.
– Mi a baj, emator? [19] – Старший капрал мадьярской королевской армии Эгиед Наджи [20] , вопреки своей громкой фамилии, был очень маленького роста и взирал снизу вверх на вытянувшегося перед ним дюжего черноволосого смуглого ефрейтора.
19
В чем дело, ефрейтор? (венг.)
20
Egied Nagy. Наджи (венг.) – большой. Имя Егиед переводится как ребенок или «молодой козел».
– Господин четар [21] , провожу разъяснительную работу с населением! – отрапортовал подчиненный.
– Ты опять за старое, свободник? [22] Подцепишь какую-нибудь заразу от этих русских свиней! Ты же на прошлой неделе трех оприходовал, жеребец! – отчитывал капрал.
– Никак нет, господин четар! Ошибаетесь, Эгиед, пятерых. Гы-гы-гы! – захохотал ефрейтор и перестал вытягиваться по струнке перед капралом. Он повернулся к лежащей на полу без сознания женщине и попытался разорвать на ней плотную голубую рубаху. Сделав лишь небольшой надрыв, он зло сплюнул и стал расстегивать пуговицы и пуговки на своих суконных штанах.
21
Звание
22
Звание в венгерской армии, соответствующее ефрейтору.
– Atkozott kutya! [23] – устало махнул рукой старший капрал Наджи и с шумом втянул воздух ноздрями. Сделал несколько шагов к печке и увидал чугунок с дымящимся варевом: – Jo illata van! Mi az? [24] – Он положил на стол свою сумку и достал из нее какой-то сверток. Аккуратно и даже бережно развернул помятые и заляпанные масляными пятнами страницы несвежей венгерской газеты Magyar Nemzet [25] и вытянул несколько крупных стручков красного перца. Слегка подсохших, но по-прежнему ярко блиставших своей жгучей красотой. Обнажил кинжал, болтавшийся на поясном ремне, и очень проворно порубил все свои запасы. Затем медленно и с истинным наслаждением всыпал душистую массу в чугунок. Удовлетворенный проделанной работой, он снова втянул ноздрями дух куриной похлебки и хлопнул себя по ляжке:
23
Проклятый кобель! (венг.)
24
Как вкусно пахнет! Что это? (венг.)
25
«Мадьярская Нация» (венг.) – популярная националистическая газета, выходившая в Венгерском королевстве с 1938 г.
– Nagyszeru! [26]
В ответ из комнаты послышались невнятное мычание и шум возни. Недовольный поведением своего разухабистого подчиненного ефрейтора, или, как они называли его, свободника, Миклоша Дьёра, капрал крикнул в его сторону:
– Миклош! Прекрати! Брось эту бабу. Она старая и некрасивая. Найдешь себе других. А вот такой прекрасный гуляш мы с тобой давно не едали. Иди сюда скорее! Я добавил перца, и он теперь совсем как домашний.
Мадьяр снова понюхал варево и даже причмокнул, довольный своей находкой и кулинарной сноровкой. И вдруг из комнаты, в которую уволок свою добычу ненасытный насильник Миклош, раздался его разъяренный вопль:
26
Грандиозно! (венг.)
– А-а-а! Bazmeg! Szarhazi! [27]
Капрал в два прыжка подскочил к своему напарнику и увидел того бегающего в полуспущенных штанах по комнате. Одной рукой он держался за правую половинку своей огромной, покрытой черной шерстью задницы, из-под которой по несвежим кальсонам расплывалась алая метка. В ее центре четар Наджи успел заметить странный предмет, похожий на деревянную шишку. Левой свободной рукой Миклош пытался ударить или схватить мальчишку, который кружился, словно волчок, вокруг бесновавшегося, как обезумевший раненый лев, ефрейтора.
27
Сукин сын! Говнюк! (венг.)
Подоспевший на помощь товарищу старший капрал подхватил пацаненка и вцепился руками в ухо и шею Лёньки.
– Дай мне его убить, Эгиед! Прошу тебя как друга. Этот звереныш покушался на королевского солдата. Это мятеж. Убить! Убить и его, и эту грязную свинью его мать! – визжал ефрейтор, вытирая льющуюся кровь и подтягивая расстегнутые портки.
В то время как старший капрал королевской венгерской армии Эгиед Наджи колдовал со своими перчиками над куриным супом, предназначавшимся солдатам вермахта, вернувшийся домой Лёнька незаметно проскочил в дом, увидал мамку, лежащую без сознания на полу. Разглядев, что у нее из носа и уголка рта течет кровь, парень, не мешкая, схватил отцовское шило для ремонта обуви и прочей портняжьей работы и вонзил его что было сил в ягодицу мадьярского бандита. Тот, не ожидая нападения с тыла, подумал, что его убивают партизаны, и повалился с воплями на пол. А увидав мальчишку, бросился ловить его, чтобы расправиться. За этим занятием их и застал старший капрал – четар Наджи, а вслед за ним в дом Акулины пожаловал еще один гость.