Лешая

Петрова Лин

Кто это? Неужели он один из тех??? Тогда для чего меня здесь держат? Я пленница? Лучше бы умерла тогда, лёжа на земле.

Господи, все святые, небеса, вселенная! За что?! Почему это со мной происходит? Уж убейте меня, прошу. Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас.

Казалось, что время течёт бесконечно, но я дождалась пока он не ушёл. Подождав еще несколько минут, давая ему уйти подальше, медленно встала на кровати. Бежать. Нужно бежать. Только бы силы не подвели. Встала на ноги, ощущая прохладный пол, но меня качнуло так, что я едва не упала. Но успела сесть

на кровать. Это ничего, потерплю. В крайнем случае, полежу, а потом поползу, но только прочь отсюда. Шаг, еще один. Голова кружилась, в глазах темнело. Терпеть! Открыла дверь и шагнула. Оставшись без опоры под руками, зашаталась. На секунду закрыла глаза, глубоко вдохнула и пошла. Видела лишь свои ноги и траву. Внезапно накатила тошнота, а в глазах потемнело.

– Господи, дай мне сил, пожалуйста. Молю тебя.

И действительно тошнота отступила. Оказывается всё это время стояла с закрытыми глазами. Нужно открыть глаза и идти дальше.

А когда открыла, наткнулась взглядом в большие мужские руки, держащие дрова. От страха замерла, не смея поднять взгляд выше. Только эти большие руки…

В голове лишь билась мысль, что не смогла, не сумела сбежать. Снова накатила тошнота, перед глазами поплыли черные пятна и я начала оседать. Видела лишь, как дрова упали на землю, а дальше пустота.

10

*

Очнулась на своем прежнем месте. Мужик был здесь. Сволочь. И как он бесшумно передвигается? Гад такой. Научился поди, прятаться. Ну, ничего! Я встану на ноги и снова попытаюсь сбежать.

А если не получится- то буду пробовать снова и снова. А если придется, то убью. Мамочки, неужели смогу убить? Смогу, ей богу, смогу. Да только как эту тушу завалить? Глаз лишить, чтобы не видел? А уж потом….

Тем временем мужик направился ко мне, протягивая две руки. Задушит, точно задушит после случившегося. Я дёрнулась и прикрылась руками. Закричу, ей богу закричу. Но на лоб осторожно легла холодная мокрая повязка. Гад ползучий.

Между тем он отошел, взял миску в руки и принялся дуть в неё. И лишь потом протянул мне. Отравить хочет, сволочуга? Но взяла миску и понюхала. Пахло травами, что я пила раньше.

И я начала остывать мыслями, глядя на него. Нужно же с холодным сердцем думать, а то убью, да убью. Вон как своими ручищами аккуратно держал мисочку. Хотел бы что дурное сделать, так не возился бы со мной.

Это что же получается? Он действительно заботится обо мне? Ну и пусть себе заботится, лишь бы не прикасался ручищами ко мне. Ведь я еще помню другие прикосновения. Бр-р-р.

Та-а-а-ак. Подожди- ка. А с чего я вообще взяла, что он один из этих? Во - первых, те были без бород. А у этого приличная такая борода. Не могла же она за сутки отрасти? Нет. Рассуждаю дальше. Во-вторых - это рост. Те по сравнению с этим вообще коротышки. Этому я глазами в грудь упираюсь. И в третьих- не знаю, не надумала еще. Но как бы ни было, нужно

завести разговор.

Я долго решалась, пока не подобрала нужный момент.

– Извините.

Но он даже не отреагировал.

И как к нему обращаться? Молодой человек?

Вроде и не молодой уже. Мужчина?

– Извините, позвольте задать вопрос.

Снова игнорирование.

– Я бы хотела уточнить один вопрос, если позволите. Это вы меня спасли? Вы тот, кого я видела раньше в лесу? И та тень, что в последний момент, мне не привиделась? Это были вы?

Даже не повернулся. Чурбан бесчувственный. Может он глухой? Сомневаюсь, ведь если он действительно та фигура возле кромки леса, то логичнее всего было бы предположить, что он слышал мой крик.

Снова наступила тишина.

– Спасибо.

И как то страх притупился. Ну а что? Заботится, отварами поит, значит, не собирается причинять боль. Кстати, всё это время мне не было предложено ни кусочка еды. А ела я последний раз, дай бог памяти, вчера в обед.

В это время живот предательски заурчал.

– Простите,- от смущения я даже покраснела.

Ну что ж, если хозяин не предлагает еды, то придётся терпеть. А сколько терпеть? Неделю? Да я так от голодухи окочурюсь. А почему неделю? Я через два дня уже взвою. А пока потерплю. Спать, что- ли лечь, во сне не так сильно кушать хочется.

Медленно легла, стараясь не делать резких движений, и закрыла глаза. Дверь тихонько открылась и закрылась. И куда он всё время ходит? Ой, да какая мне разница. Ходит и пусть себе ходит, он, между прочим, у себя дома. Кстати, о доме.

Странный дом у него. Сам домик из бревен, потемневших от времени, низкий потолок, под которым висят пучки трав. Пылюка и копоть- это понятно. Но здесь ни шкафа, ни стола, ни стульев. Лишь узкая кровать, на которой я лежу, да место для огня. Хотя, вот полки есть еще, для посуды. Вот, собственно говоря, и вся обстановка. Может это какой-то временный домишко? Не может же здесь человек постоянно жить? Не может. Да потому что зимой здесь холодно. Ни печки, ни обогревателя. Обогреватель. Я не успела у Светки обогреватель забрать. Тьфу ты. О чем думаю?!

Так в мыслях начала погружаться в дремоту. И сквозь эту дремоту почувствовала странный запах. Открыла глаза и вздрогнула. Надо мной стоял мой спаситель. Господи боже мой. Он пристально смотрел на меня. Что ему нужно? Сердце от страха забилось быстрее. Но вовремя заметила его протянутые руки. В ладонях он протягивал мне еду. Ага. Сушеные грибы, горсть ягод и кусок хлеба. Я завороженно смотрела на хлеб и взяла его. Да вот только есть его было опасно для моей жизни. Он был с плесенью и в грязи.

И как ему сказать об этом? Обидеться может. Помолчала некоторое время, затем посмотрела на него.

– Большущее вам спасибо, но такое есть нельзя. Хлеб уже испорченный. Ягоду я, с вашего позволения, съем. А грибы варить нужно, в сушеном виде их не едят. Извините.

Взяла несколько ягод и положила их в рот. Их есть вообще можно? А то окочурюсь в рассвете лет. Блин, придется отважно жевать, ведь он смотрит. А съедобной она окажется или нет, я узнаю позже. Или не узнаю вообще. Во рту распространился кисло-сладкий вкус ягоды. Какое необычное ощущение. То, что ягода мне не знакома, это абсолютно точно.