Лесной глуши неведомые тропы
Шрифт:
— Я тоже рада этому. Арвид… прошу тебя, заступись за Энги перед королем! Он и в самом деле не виноват. Я говорю правду. Он полюбил меня изгоем, сиротой, ведьмой, но как только он понял, кто я такая, вопреки моим желаниям, вернул во дворец.
— Почему же ты сбежала? — искренне полюбопытствовал брат.
— Меня собрались выдать за Милдреда.
— Чем же он плох? Я встречался с ним: родовитый, знатный, с великолепными манерами. И красивый, к тому же — вы, женщины, на это падки.
— Он был чудовищем, — признаваться, так во всем. —
— Откуда ты знаешь? — брови Арвида сместились к переносице. — Если ты потеряла память.
— Волки рассказали… — я замялась. Как мне уместить в двух словах рассказ о волках, о старой колдунье, о куколке? — Это долгая история. Боюсь, ты тоже мне не поверишь…
— Я верю. И знаю Энгиларда. Не волнуйся, я не позволю его казнить. Конечно, поступила ты неблагоразумно, но теперь уж назад дороги нет. Вместе мы убедим отца умерить гнев. Это твой дом?
Слова Арвида принесли желанное облегчение, и из-за волнения я не заметила, что мы уже приехали к дому. Карета с трудом протискивалась между деревьев на лесной тропе, и в конце концов ее пришлось оставить в некотором отдалении, а остаток пути королю и королеве пройти пешком. Мне страшно было оглядываться и смотреть на выражение их лиц — разумеется, им еще никогда не приходилось бывать в такой глуши.
К счастью, утром я успела прибраться, поэтому стыдиться могла лишь бедности убранства, но не беспорядка. Большая часть гвардейцев остались караулить за забором, с королем и королевой прошла лишь личная стража. Но и им пришлось остаться за порогом — все вместе не поместились бы в нашей маленькой горнице.
Королева брезгливо оглядела избу, король оторопело покосился на нашу супружескую кровать. Мрачный, как туча, Энги молча пододвинул им стулья и сам встал у порога. Король грузно опустился на стул и королева, демонстративно поколебавшись, последовала его примеру.
— Выходит, дочка, замку благородного лорда ты предпочла эту конюшню, — недовольно пробурчал отец.
— Я предпочла прожить жизнь рядом с любимым человеком, а не с тем, кто собирался меня убить.
— Убить? — вскинула брови королева. — Что за глупости? С чего бы Милдреду тебя убивать?
— Он сам сказал. То, что я потеряла память и затерялась в приграничном лесу — тоже дело рук Милдреда.
— Он сам сказал? — похоже, мне удалось удивить королеву. — Почему же ты смолчала?
— Вы не слишком хотели меня слушать.
— Так что вы сделали с Милдредом, могу я узнать? — вернул себе королевское слово мой венценосный родитель. — Нам донесли дознаватели, что его разорвали волки.
— Так и есть. Волки оберегали меня все это время. Милдред намеревался причинить мне зло, поэтому они убили его.
— Что за вздор! — фыркнула королева.
— Мои слова могла бы подтвердить женщина… колдунья, которая приходила ко мне во дворце.
Король с королевой переглянулись
— Кхм… что ж, предположим. Так или иначе, благородный лорд Милдред нашел свою смерть. А ты, выходит, выбрала себе мужа-ублюдка из плебеев. Достойная партия, ничего не скажешь.
— Ты не сказал им? — внезапно обратился Арвид к Энги.
Тот мрачно взглянул на принца исподлобья.
— О чем не сказал? — нахмурился король. — Что за загадки у меня под носом?
Арвид с сомнением посмотрел на отца, а затем вновь на Энги. Тот едва заметно качнул головой, но я не удержалась и выпалила:
— Энги — не плебей! Он сын короля крэгглов. Незаконнорожденный, но все же.
— Илва, зачем? — вспыхнул Энги, но тут же стиснул зубы, лишь желваки заиграли на скулах.
В горнице повисло молчание. В воцарившейся тишине стало слышно, как король побарабанил по коленям пальцами.
— Бастард, разумеется, не высокородный лорд, — задумчиво произнес он. — Но хоть не крестьянский ублюдок. Как же так вышло, хотел бы я знать? И почему я до сих пор об этом не осведомлен? Все это время у нас под носом сидело крэгглово отродье, а мы…
— Я не все рассказал тебе о том времени, когда пробыл в плену, по просьбе своего друга, — перебил размышления короля Арвид. — Король Гар Зу Наррах признал в Энгиларде своего сына и предлагал ему перейти на их сторону, стать наследником королевства крэгглов. Как ты знаешь, другие его дети погибли, и последнего оставшегося в живых ты лично велел казнить на дворцовой площади.
— То были законные дети, — поморщившись от неприятного воспоминания, заметил король. — Законные! Бастард не имеет права наследовать, поэтому и наследников у выродка нет!
— У крэгглов другие законы, — мягко возразил Энги. — Законные дети короля были рождены от разных жен и наложниц. Ему достаточно только признать…
— Тем более он повинен смерти! Как враг нашего королевства! — вспылил король, подскакивая со стула.
Королева деликатно поправила складки на платье, сохраняя беспристрастное выражение лица.
— Энгилард — не враг нам. Он отказался от титула и наследства и спас меня, рискуя жизнью. И кому как не тебе это известно! Он прикрывал мою оплошность, мою неопытность как военного стратега, а ты обвинил его в дезертирстве. Нехорошо.
— Ладно, будь по-твоему. Моих дней на этом свете осталось уж немного, а ты — будущий правитель. Как бы ты поступил, будь королем?
— Энгилард не сделал ничего плохого. Имея возможности выгодно устроить свою судьбу, он поступил по чести. Ингрид уже замужем за ним и носит его дитя.
— Какой позор! — подала голос королева, переведя взор в окно.
— Я зачала дитя в законном браке, — дрожащим от обиды голосом сказала я. — В этом нет позора.
— Как бы то ни было, Энгиларда казнить не за что. Лорда Милдреда теперь нет, так что… отец, позволь Ингрид и ее мужу жить как им хочется.