Летающие киты Исмаэля(сборник)
Шрифт:
Зазвонил телефон. Кармода протянул руку к экрану, и тот засветился. Абог, секретарь главы правительства, смотрел на него.
— Я немного рано, отец. Но мне очень нужно поговорить с вами. Могу я войти?
Кармода кивнул. Через несколько минут раздался стук. Кармода приоткрыл дверь и выглянул. Охранники, видимо, были потрясены роскошной одеждой Абога: они стояли перед ним навытяжку.
Тотчас же снова зазвонил телефон. На этот раз на экране появилось лицо землянина.
— Джон Гилсон, — сказал он по–английски. — Мне сказали, что вы хотите
Это был человек средних лет. У него была светлая кожа и темные волосы. Черты лица были настолько обыкновенны, что это лицо было невозможно запомнить — ценное качество для агента службы Внеземной Безопасности.
— Вы можете подождать? У меня посетитель.
— Ждать — это моя работа, — улыбнулся Гилсон.
Кармода провел рукой над экраном, выключая его. После этого он предложил Абогу выпить. Тот не отказался.
— При обычных обстоятельствах я не побеспокоил бы вас, — сказал Абог. — К несчастью, время не терпит. Я не оскорблю Отца, если приступлю прямо к делу, без дипломатических тонкостей?
— Напротив. Вы оскорбите меня, если начнете вилять, как змей в масле или хитрый политик. Я люблю прямоту.
— Хорошо. Однако сначала я должен вам рассказать о нас, о структуре нашего правительства, о том, кто стоит во главе его. Я думаю…
— Мне кажется, что вы забыли свое намерение перейти сразу к сути дела. Давайте не будем отвлекаться.
Абог смутился, но быстро оправился. Его голубые зубы сверкнули в улыбке.
— Ол райт. Я хочу, чтобы вы поняли — наше правительство никогда не вмешивалось в вашу частную жизнь и вашу веру. Пока. Но теперь мы должны спросить…
— Спрашивайте.
Абог перевел дух и решительно произнес:
— Вы приехали сюда, чтобы объявить о своем переходе в боситизм? Да или нет?
— Это все? Нет, я не перехожу в веру Боситы. Я тверд в своей вере.
Абог был явно разочарован. После долгой паузы он сказал:
— Можете вы употребить свое влияние, чтобы отговорить Месса? Ведь вы его Отец!
— Я не знал, что у меня есть влияние. От чего его надо отговорить?
— Мой шеф, Рилг, очень обеспокоен. Если Месс решит, что все должны стать Бодрствующими, это будет катастрофа. Те, кто выживет, может быть, действительно очистятся от зла, но много ли их выживет? Многие ли смогут пройти через Ночь? Статистики предрекают, что погибнет три четверти населения. Подумайте об этом, Отец! Три четверти! Карренская цивилизация погибнет!
— Месс знает об этом?
— Ему говорили. Он допускает, что статистика права. Но допускает и возможность ошибки. Он утверждает, что те, кто пройдет через Ночь, полностью очистятся от зла.
— Может, он и прав, — заметил Кармода.
— Но он может и ошибаться. Мы думаем, что он ошибается. Но даже если он прав, подумайте, что произойдет! Даже если статистика ошибается, погибнет не менее четверти населения! Это же настоящее массовое убийство!
— Это страшно…
— Страшно? Это дико, ужасно! Даже Алгул не мог бы придумать такого! Если бы я не был уверен, я бы
Он замолчал, встал с кресла, подошел к землянину и прошептал:
— Ходят слухи, что той Ночью родился не Месс. Родился Алгул. Но очень умный Алгул, который объявил себя Мессом.
— Ты не можешь говорить это серьезно, — сказал Кармода с улыбкой.
— Конечно, нет. Я не принадлежу к этим идиотам. Но слухи говорят о настроении народа, о его смятении. Они не могут понять, как великий и добрый Бог может требовать от них такого.
— Ваше священное писание предсказывало такое событие.
Абог, казалось, испугался. Страх отразился в его голосе, когда он заговорил вновь:
— Да. Но никто серьезно не верил в это. Только горстка суперортодоксов. Они даже молились, чтобы это произошло.
— А что будет с теми, кто откажется проходить через Ночь? — спросил Кармода.
— Каждый, кто откажется выполнять приказ Месса, автоматически считается последователем Алгула. Его арестуют и бросят в тюрьму.
— И тогда он не проходит через Ночь?
— О, нет, все равно проходит. Ему не дают снотворного, чтобы он не мог уснуть, и ему приходится проходить через все в стенах камеры.
— Но если начнется массовое сопротивление? У правительства не будет ни времени, ни возможностей справиться с народом.
— Ты не знаешь карренцев. Как бы они ни были испуганы, они не осмелятся ослушаться Месса.
Чем дольше раздумывал Кармода, тем меньше ему нравилось все это. Он еще мог как–то понять, что мужчин и женщин можно заставить пройти через Ночь, но дети! Пострадают невинные, многие из них погибнут. Если отец ненавидит ребенка, сознательно или подсознательно, он убьет его. В борьбе с кошмарами, рожденными подсознанием людей, погибнут и взрослые и дети, которых не смогут защитить родители.
— Я не могу этого понять, — сказал он. — Но и, как вы сами сказали, я не карренец.
— Но вы попытаетесь уговорить его не делать этого?
— Вы говорили с другими Отцами?
— С некоторыми. Но я ничего не добился. Они будут выполнять волю Месса в любом случае.
Кармода помолчал. Для себя он уже принял решение поговорить с Мессом, но не был уверен, стоит ли говорить об этом Абогу. Кто знает, как использует Абог и его партия обещание Кармоды. Да и неизвестно, как отнесется сам Месс к Кармоде, когда его заявление будет опубликовано.
— Я все обдумал, — сказал Кармода. — Так и быть, я попытаюсь отговорить Месса от того, что он задумал и чего вы так боитесь. Но я не хочу никаких интервью и заявлений ни по телевидению, ни в печати. В противном случае, я от этого отрекусь.
Абог обрадованно улыбнулся и сказал:
— Очень хорошо. Может, вам удастся сделать то, чего не удалось другим. Ведь он еще не объявил о своем решении публично, так что время еще есть.
Он поблагодарил Кармоду и ушел.
Священник вызвал к экрану Гилсона и попросил его подняться в номер. Затем он предупредил охранников, чтобы те пропустили землянина.