Летающий полководец
Шрифт:
большинства наших серьезных потерь было именно это оружие.
Тем не менее, дисциплина и тренировки сделали свое дело. Наш строй сомкнулся, наши мертвые и раненные были перенесены на борт и вскоре мы оказали в безопасности.
Я оставался на берегу до самого последнего человека и был бы последним, если бы не капитан.
– Это моя честь, пан. Это мой отряд и я буду последним ушедшим человеком!
Он это заслужил, поэтому я взобрался на борт и позволил ему последовать за собой.
Как
человеком, которому срочно был необходим лазарет, хотя и хотел видеть, что происходит
наверху. Медики не имеют никакого уважения к пожеланиям раненного. Они все курицы-наседки, которые убеждены, что знают, что будет лучше всего для их пациентов.
Он стащил мой шлем и, глядя на мой правый глаз, зацокал языком.
– Я его потерял? – спросил я.
– Нет, пан. Стрела не попала в глазное яблоко. Но она застряла в кости немного правее.
Думаю, что останется шрам, но вы сможете снова видеть. Вы счастливчик.
– Да, если стрела действительно прошла мимо, то я чертов везунчик!
– Это так, пан.
– Ну что ж, открой этот хирургический набор. Извлеки наконечник стрелы, промой рану
и зашей ее! Тебя вообще чему-то научили в медицинской школе?
– Раньше я никогда не зашивал глаз, пан. На самом деле, я никогда не зашивал ничего, кроме мертвых животных во время обучения.
– Ну, парень, это твой шанс, чтобы научиться! Во-первых, вымой руки в "белой молнии", а затем, как можно лучше промой рану.
– Да, пан.
Спустя некоторое время, я спросил:
– Сделал, что я сказал? А теперь возьми клещи из своего набора инструментов и вытащи
стрелу. Лучше, если ты кого-нибудь попросишь держать мою голову. Будет больно, и я могу
дернуться.
– Да, пан? Никогда!
– Я сказал, позови кого-нибудь и перестань вести себя так, как будто я Бог! Это приказ!
– Да, пан! Вы не Бог. Эй, Лежек! Иди сюда! Держи его голову!
– Теперь клещи, - сказал я.
Не знаю, кричал я или нет, но я увидел самое невероятно зрелище и, думаю, что на некоторое время потерял сознание.
– Я достал его, - сказал он, держа окровавленный наконечник так, чтобы я мог его видеть
своим здоровым глазом.
Правый глаз все еще не видел.
– Хорошо. Выкинь его. Мне не нужны такие сувениры. А теперь возьми пинцет и поищи
в ране осколки кости или другие инородные тела.
На этот раз я совершенно точно закричал. Ни разу не весело чувствовать, как кто-то
копается в твоей голове без анестезии!
93
Но он с толком использовал время и вроде бы достал несколько каких-то кусочков.
Я хотел ему сказать, чтобы он оставил там несколько частей черепа, но потом передумал.
Я
– Думаю, что все, пан.
– Слава Богу! А теперь снова очисти все белой молнией. Налей ее прямо в рану.
Сейчас эта область онемела, и я не кричал. Понимаете, мне бы хотелось, но я сдержался.
– Хорошо. А теперь возьми свою стерильную иглу и зашей рану. Делай красивые
и аккуратные стежки, потому что, если моей жене не понравится твоя работа, то она сделает
твою жизнь невыносимой. Ты уж мне поверь. Я знаю эту женщину.
– Да, пан. Постарайтесь так сильно не морщиться. Мне трудно выровнять края.
– Я постараюсь.
Он сделал девять стежков. Я считал.
– Вот и все, пан.
– Хорошо. Теперь перевяжи там все, поместив рядом с раной немного торфяного мха.
– Да, пан.
– Без лейкопластыря, повязку нужно удерживать, обернув ее вокруг моей головы
и под подбородком.
Когда все было закончено, я сел.
– Ну что же, хорошая работа, я надеюсь. Спасибо тебе, а теперь тебе лучше оглядеться
вокруг и помочь другим раненым.
Он оглядел комнату.
– Нет, пан. Думаю, что хирурги уже обо всех позаботились.
– Хирурги!
– закричал я, - Тогда кто, черт возьми, такой ты?
– Я, пан? Я помощник санитара.
– Тогда почему, черт возьми, ты делаешь операцию на моей голове?
– Но Вы мне приказали, пан! Это был прямой приказ от моего командира! Что я
должен был делать? Ослушаться Вас?
– Тогда откуда у тебя хирургический комплект?
– Ну, у них на складах было несколько лишних и они, на всякий случай, отдали их
некоторым санитарам.
– Они просто передали его тебе?
– Да, пан. Приятно знать для чего используются некоторые из этих инструментов.
Я выяснил, что не могу носить поверх повязки свой подшлемник, но я могу надеть шлем.
Перед тем, как я покинул лазарет, ко мне подошел главный хирург и я увидел, что его
доспехи были пробиты в десятке мест.
Как я мог видеть по знакам различия, а также потому, что он был вооружен булавой, а не мечом, человек, стоящий рядом с главным хирургом, был капелланом отряда. В любой
современной армии, обе этих должности имели бы нестроевой статус, но в нашей армии, каждый человек был воином. Кроме того, что он выполнял свои медицинские обязанности, пан Мажински был знаменосцем оранжевого взвода.
– Список потерь, пан, - сказал он.
Я посмотрел список. Одиннадцать убитых. Двадцать тяжелораненых и это не считая
меня. Пятьдесят один легкораненый. Если бы я принял предложение Тадаоса и использовал бы
огнеметы, то все эти люди сейчас были бы живы и здоровы.