Лето, в котором нас не будет
Шрифт:
— Жаль, но оставить его не получится, — Делайн печально вздыхает. — Но хотя бы не нарвётся на отраву.
Она подходит к ограде и — Стальная космея, как это развидеть?! — легонько целует крыса в лоб, прежде чем перебросить через неё.
— А… о чём вы с Аннет не договорили?
— Неважно, — в голос подруги возвращается былая беспечность. — Забудь. Ну, пошли?
И мы отправляемся в комнату. К нашему возращению Аннет уже лежала на кровати лицом к стене, закрывшись с головой одеялом, и делала вид, что спит.
Глава 28. Спасите, паразиты!
Привет, Эймери! В письмах полагается писать «дорогой», но мне не нравится
Какая разница, как обращаться, если я всё равно не отправлю тебе это письмо? Во-первых, потому что понятия не имею, где ты сейчас живёшь, во-вторых, даже если бы и знала, лучше тебе меня забыть. Скорее всего, ты так и сделал. А я вот не могу избавиться от новой вредной привычки: по вечерам, лёжа в постели, мысленно рассказывать тебе о том, что произошло за день. Будь ты рядом, в этом не было бы необходимости: ты просто подержал бы меня за руку или рукав и всё узнал бы сам.
Но ты не рядом и рядом уже никогда не будешь, поэтому…
Каждый день в КИЛ — Клинической Идиотической Лечебнице, как шутят второкурсницы — приносит что-то новое. Сумасшедшие в меру преподаватели и сотрудники отрываются, кто как может: вчера библиотекарша заставила Сайтона сто раз написать «я никогда не буду мять книги» после того, как он случайно помял страницу, написать в воздухе, чтобы «не тратить на этого криворукого живодёра ценную бумагу и чернила», конец цитаты. Было весело, пока у Сайта не свело руку. Преподаватель по танцам заставляет нас танцевать со сшитыми из лоскутов набивными куклами-партнёрами, потому что так далеко свобода общения с противоположным полом у нас заходить не должна: танцевать с живыми мужчинами положено только на балах! И всё бы ничего, но малье Саванж требует, чтобы мы дали имена своим тряпичным танцорам и где-то раздобыли для них одежду — «а иначе неприлично»! Говорят, сама она тайком живёт с таким вот сшитым мальёком и совершенно счастлива: ни ссор, ни измен. Так что отныне я танцую с Жориком, он не наступает мне на ноги и вообще очень мил.
А что случилось сегодня!
— Ой, Хортенс, лучше тебе пока в комнату не ходить, — озабоченным шёпотом сказала Олви. Она стояла перед дверью нашей комнаты, и ее серебристые волосы топорщились в разные стороны.
— А что случилось? — удивилась я. Я возвращалась с ещё одного не самого любимого урока, официально именуемого "скульптура тела". Мои подруги демонстрировали куда более выдающиеся успехи по развитию физической культуры, всякой там гибкости и силы, так что мы с ними попали в разные группы. После занятия я устала, как полевая лошадь, и мечтала забраться на свою кровать под самым потолком и немножко расслабиться, скрутившись беспомощной баранкой. А тут ещё и в комнату не пускают!
Олви придирчиво огляделась по сторонам, как заправская шпионка.
— У нас там мальчики! — прошептала она, яростно артикулируя, словно я была глухой и могла читать только по губам. — Я тут на стреме стою. Чтобы никто из преподавателей или слуг не зашёл ненароком.
— Мальчики?! Зачем?
Картины, всплывшие в моём воображении, были более чем неблагонадёжными, даже самую малость неприличными, и я торопливо их прогнала. Никаких романтических свиданий под сводами КИЛ быть не может, тем более соседка сказала «мальчики», а не «мальчик». Ещё какая-нибудь игра, затеянная неугомонной Делайн?
Олви снова огляделась, а потом зашептала с ещё более загадочным видом:
— У
— Какие? Где? Почему они?! — я невольно поднесла руку к мигом зачесавшейся голове. Олви посмотрела на меня, и тоже почесалась.
— Большие! Огромные! С палец! Ползают быстро, кусают больно, пожри их всех небесный крот. Называются «исполинские мертвоеды», вот как! Это Дикьен сказал, он, вообще-то не такой дурачок, каким кажется… ну, местами не такой. Беренис, как об этих тварях услышала, тут же куда-то сбежала, а Аннет и Мардж залезли на верхние кровати! За одну секунду! Мардж плачет! А Леа и Делайн помогают ловить! Потому что Лажен сказал, если всех-всех не отловить, они будут… — Олви вытаращила свои голубые глаза, как будто один из исполинских мертвоедов в этот самый момент полез ей под корсаж, но мысль завершила благоговейным шёпотом. — Они будут размножаться! Отложат сто мильонов своих ужасных личинок! И мы никогда их вообще не выведем!
— Но почему просто не сообщить кому-нибудь…
— Ты что?! Это же па-ра-зи-ты! Тут такая паника поднимется! И все будут на нас косо смотреть! Это Аннет сказала! Потому что эти мертвоеды, они же не могут завестись у…
— А ты сама-то их видела?
— Я?! Нет, Огненная лилия упаси!
— Ты же будущий целитель, — я подумала, что всё это попахивает каким-то бредом. — Чего ты паразитов-то боишься? Тебе положено лечить… — я снова почесалась, и Олви почесалась, и мы уставились друг на друга. — Кстати, а эти мертвоеды… вред-то от них какой?
— Они же мерзкие! — жалобно простонала Олви. — Огромные! Кусачие! Страшные!
Я мотнула головой, всё ещё надеясь, что никто тут не сошёл с ума и не разыгрывает меня с неясными целями, и решительно толкнула запертую дверь. Олви жалобно всхлипнула мне вслед.
В комнате царил невероятный кавардак. Всё, что было на полу — маленькие округлые и квадратные коврики, стулья, тумбочки, домашние туфли и прочие вещицы — было поднято и стояло на столе и некоторых нижних и даже верхних кроватях. Впрочем, на своей кровати, той, что под моей, как ни в чём не бывало с книгой в одной руке и дымящейся чашкой в другой лежала невозмутимая, будто гербера в безветренную погоду, Ноэль и всячески игнорировала прогрессирующее безумие.
Аннет и Мардж действительно тоже были здесь и восседали — ну надо же, и где же наша гордость?! — на верхних кроватях, свесив головы вниз. Аннет смотрела взглядом генерала наступающей на врага армии, Мардж и впрямь утирала слёзы, прижимая к груди какую-то увесистую шкатулочку, и периодически почёсывалась. А великолепная четвёрка, то есть высокий Лажен, ещё более лохматый и всклокоченный, чем обычно, мелкий рыжий Дикьен с дёргающимся, как часовой маятник, глазом, довольная, не в меру раскрасневшаяся Делайн и деловая Леа, вооруженные какими-то швабрами и палками, с энтузиазмом орудовали своим вооружением в разных концах нашей огромной комнаты.
Остроносая, похожая на таксу, служанка Лисса забилась в угол и с ужасом наблюдала за снующими студентами, больше всего похожими на мародёров, наконец-то добравшихся до завоёванного города, нежели на пресловутых леди и джентльменов. Впрочем, из леди тут вроде как была только Леа…
— Тут чисто! — из туалета вынырнул Армаль с перевязанной какой-то тряпкой головой, воинственно потрясающий какой-то метёлкой и невероятно похожий на пирата, только что потерпевшего кораблекрушение.
И он здесь?!