Лето возлюбленных

Маккуистон Дженнифер

Кивнув, Кэролайн шагнула в воду и чуть не упала на колени, когда волны подхватили ее юбки и закрутили вокруг ног. Вода была такой холодной, что ныли зубы.

– Займитесь отцом, а я попытаюсь спасти мальчика. Он дальше, но весит меньше, и мне будет легче справиться.

Дэвид схватил ее за руку и дернул к себе, отчего ее опалило жаром.

– Если придется трудно или потянет ко дну, не пытайтесь плыть к берегу.

Кэролайн кивнула, задыхаясь от охватившей ее паники и его близости. На одно мгновение

ей показалось, что он поцелует ее, но Дэвид только мрачно улыбнулся. Это было обещание.

Или прощание.

– Оттащите ребенка на скалистое плато, – добавил он хрипло, – и ждите, пока я приплыву за вами.

Кэролайн знала, что на пике прилива глубина на плато, которое имел в виду Дэвид, на несколько футов больше ее роста, но вместо того, чтобы поправить его, крепко сжала его руку.

– Давайте же! Я за вами.

Не прошло и нескольких секунд, как Дэвида подхватило течением и понесло дальше. Впрочем, он неплохо справлялся, сохраняя спокойный, ровный ритм движений, которым его научила Кэролайн.

Кэролайн тоже бросилась в воду и добралась до ребенка за двадцать размеренных гребков. Малыш вцепился в нее мертвой хваткой, вытаращив полные страха глаза. Развернувшись в воде, она увидела Дэвида, который плыл назад и тащил за собой, как на буксире, мужчину. Облегченно вздохнув, она поплыла к берегу, когда новая опасность заставила ее похолодеть.

Крики матери ребенка по-прежнему доносились с берега, но теперь, когда Кэролайн повернулась в ту сторону, то увидела, что женщина вошла в воду. Кэролайн удвоила усилия. Если та зайдет чуть дальше, намокшие юбки потянут ее вниз и их подхватит течение.

– Стойте! Не двигайтесь! – закричала она, но за шумом воды едва сама себя услышала, что уж говорить о женщине.

Обхватив ребенка за плечи, она упорно продвигалась к берегу. Ей никогда не приходилось преодолевать этот участок в платье с пышной юбкой. Казалось, вода засасывает ее, затягивая их обоих в пучину, и на мгновение Кэролайн почувствовала, что паника ребенка передается ей. Когда вода заполнила рот, угрожая хлынуть в легкие, у нее в голове мелькнуло воспоминание, как отец объяснял механизм прилива.

Хотя для этого потребовалось все ее мужество, Кэролайн перевернулась на спину и, вознеся короткую молитву, позволила течению увлечь их обоих в сторону горизонта.

* * *

Добравшись наконец до берега со своей кашляющей и задыхающейся ношей, Дэвид с ужасом обнаружил, что Кэролайн с ребенком уносит в открытое море, и понял, что она имела в виду, предостерегая его относительно силы течения во время пика прилива. Это было нечто чудовищное, пугающее и… прекрасное.

И вот теперь эта стихия завладела женщиной, которую он любит.

Почему она не поплыла на скалистое плато, как он велел?

С

ужасающей ясностью осознав, что может ее потерять, Дэвид вытолкнул спасенного мужчину на берег и бросился в волны, невзирая на протесты измученных мышц. Но, как выяснилось, в воде произошли разительные изменения. Кэролайн справилась с уносившим их течением и, хотя в данный момент была вдвое дальше, чем раньше, плыла к берегу. Одной рукой она придерживала ребенка, а другой загребала воду в жалком подобии своего обычного стиля.

Дэвид вышел из воды, готовый принять на руки мальчика и помочь ей самой, если понадобится. Его сердце переполняли гордость и восхищение не только физическими возможностями Кэролайн, но и силой характера. Вполне возможно, что ей придется дорого заплатить за эту впечатляющую демонстрацию своих талантов.

А в том, что представление, которое устроила Кэролайн, не останется без внимания, можно было не сомневаться: об этом свидетельствовали благоговейные голоса, раздававшиеся за спиной:

– Вы видели, как она плавает?

– Это одна из дочерей Толбертсонов. Та, что повыше.

И тут раздался голос, который поверг его в шок:

– Дермот говорит, что она приняла его предложение сегодня утром.

Дэвид ощутил приступ тошноты. Похоже, Кэролайн не теряла времени даром, после того как они расстались вчера вечером. Хотя вряд ли он может винить ее. Она никогда не обманывала его насчет своего намерения выйти замуж, и ясно дала понять, что он подталкивает ее к решению, которое она не хочет принимать. Нет, он не может винить ее.

Зато у него есть все основания винить себя.

Дэвид постарался собраться, переключившись на более насущную проблему – Кэролайн приближалась к берегу. Никогда он не был так счастлив, как в тот момент, когда ее ноги коснулись дна, и, поспешив навстречу, он освободил ее от ноши. Мальчик уткнулся ему в шею, сопя и кашляя, что само по себе было хорошим знаком: ребенок наглотался воды, но его легкие не пострадали.

Относительно Кэролайн он не был так уверен: согнувшись, она исторгла вместе с кашлем довольно много воды, – поэтому спросил, обшаривая взглядом в поисках видимых повреждений:

– Вы в порядке?

Кэролайн сделала глубокий вдох, на этот раз через нос, а затем, упершись руками в бока, облепленные мокрыми юбками, сделала еще три вдоха, более быстрых и менее глубоких, после чего хрипло выдохнула:

– Да. Не могли бы вы отнести его к матери, пока я отдышусь?

Дэвид отнес ребенка на берег. Его пульс почти вернулся к нормальному ритму, но хоть опасность и миновала, тревога за Кэролайн не покидала. При том что сам он гордился ею – черт, он преклонялся перед ней! – Дэвид сомневался, что происшедшее прибавит ей достоинств в глазах Дермота.