Летопись Зарефа: Пасынок Судьбы; Начало
Шрифт:
Откашлявшись, младший сержант столь гневно смотрела на меня, что мысли ее прямо-таки можно было прочесть по глазам и она помаленьку начинала ругаться, то и дело продолжая кашлять. Вскоре туман рассеялся, я заставил ее сесть на землю, а сам подобрал торбу на месте небольшой стычки.
– Не смей трогать, рядовой!
Я лишь смерил взглядом девушку и перевязал рану нетугим узлом какой-то тряпкой из сумки:
– Ты не в том положении, чтобы приказы отдавать.
Мираэль лишь скрипнула зубами и отвела взгляд, поняв, похоже, что придется играть по моим правилам. Поэтому, придерживая за локоть недовольную девушку, то и дело сыпавшую проклятиями в наш адрес, я довел ее окольными путями ко входу в тайные коридоры головного развед штаба и недолго думая показал последовательность. Гончая нисколько не удивилась, а только поглядывала по сторонам, пока
– Что, Каруш-неумеха, - припомнил он мне былое прозвище за то, что ваш покорный слуга не блистал знаниями и эрудицией на занятиях, - переквалифицировался в наемника? И правильно, я всегда подозревал, что профессия почтальона для тебя самое то!
Словно по приказу троица приспешников хохотнула, с презрением осматривая мою довольно дешевую, по сравнению с их нарядами потомственных разведчиков, одежду. Рекор, сын старшего лейтенанта СЕВ Фархада, недолюбливал грязнокровок, впрочем, как и близстоящие его прихлебатели, имен которых я не знал. Однако все подобраны как один - в дорогой одежде, сшитой на заказ, фамильным вооружением и, признаюсь, учились они всяко лучше Каруша. Да и экзамены сдали много лучше нас. Впору завидовать, но... Назвать профессионального разведчика, Душегуба, каким-то наемником, да и в придачу кинуть в лицо перчатку со словами "грязный почтальон"... За такое благородные вызывают друг друга на поединок Чести. Но... ведь мы не можем опуститься так низко на одну планку к благородным, неправда ли?.. Поэтому, быстро окинув взглядом благородных рядовых, я снова перевел взгляд на Рекора и ухмыльнулся прямо ему в лицо. Ему явно не понравился столь непочтительный поступок со стороны грязнокровки и он готов был возмутиться, но ваш покорный слуга только и ждал этого замешательства и незаметно для всех троих провел выпад кулаком в грудь сыну Фархада. Конечно же, я не настолько глуп, что бы устраивать драку в коридорах штаба, поэтому мой кулак разрезал воздух между нами и остановился в персте от грудины Рекора. Он среагировал только тогда, когда моя рука уже вернулась в исходную позицию. Отшатнувшись, Рекор запоздало взмахнул рукой, отбиваясь от воздуха, а потом зло воззрился на меня, и вот-вот должна была начаться отборная ругань, как я произнес:
– Ты уже проиграл.
И в следующее мгновение мы влились в плотный поток Братьев, надеясь поскорее скрыться. Зря я это сделал, ой, как зря. Ссориться с влиятельными господами из СЕВ - себе дороже, а с их отпрысками - еще хуже. Однако все мы задним умом крепки, ведь хорошая мысля приходит только опосля...
Однако если раньше я не держал зла на Рекора и компанию, да и на всех благородных тоже, то после подобного оскорбления да на мою без башенную голову, и к тому же вспомним сегодняшнее ужасное настроение... Мда, не сдержался. Однако, вопреки моим ожиданиям, отрок старшего лейтенанта не поднял шум, полностью оправдывая свое звание профессионального Убийцы.
Намереваясь сперва посетить капитана, я скользнул дальше по коридору, вжимаясь в стену. Сзади послышалась возня и переругивания. Похоже, Рекору сильно не нравилась давка. Пройдя быстрым шагом еще два поворота, мы воровато оглянулись и уже спокойным шагом подошли к двери. Постучав, я подождал буквально мгновение и ввалился в комнату, вытянувшись по струнке:
– Товарищ капитан! Рядовой Каруш по вашему приказанию прибыл.
В кабинете, где я с утра получил самый наиглупейший Заказ в своей карьере, ничего не изменилось: прямоугольный кабинет с каменной
– Вольно.
Струна в позвоночнике немного ослабла, и я с вызовом впился глазами в переносицу офицера. Отложив в сторону пергамент и окунув перо в чернильницу, настала очередь капитана буравить нас. И это у нее получалось куда лучше моего -я буквально-таки физически ощущал скользивший по моему телу взгляд, но он не заставил меня моргнуть или отвести горящие пламенем очи.
– Рядовой, ты что-то хочешь сказать?
Некоторое время я молчал, но нарастающая долгое время боль в груди стала невыносимой и я вспомнил, что способен дышать и тут же выпалил:
– Товарищ капитан!!! Я, рядовой Каруш, позывной - Болт, являюсь профессиональным каю два яра! Безупречно выполнял все Заказы до единого, но, товарищ капитан, я...
– я замялся, но все-таки выкрикнул: - Я не посыльный!!!
Мой окрик отразился глухим эхом от каменных стен, но звук утонул в неожиданной тишине. Дальше по сценарию за дерзость перед начальством меня должны как минимум поставить в упор лежа и заставить отжиматься раз, эдак, тысячу, после хорошенько выпороть плетьми и подумывать над тем, чтобы переквалифицировать в наемники, но... Начальство молчало, и от этого надменного спокойствия где-то в груди словно некое мерзкое существо острейшими когтями продирало путь на волю. Но вырвавшиеся слова уже не вернуть, что сделано, то сделано, и нам оставалось ждать своей участи, буравя взглядом капитана, которая еще с самого начала тирады поднялась из-за стола и принялась лениво водить пальцем по переплетам документов на стеллаже у стены, читая про себя названия. Найдя одной ей известный пергамент, она взяла его в руки, и, стоя ко мне спиной, очень тихо произнесла:
– Рядовой Каруш...
При ее словах я выпрямился, ожидая чего угодно, даже на мгновение закрыл глаза, подумав, что именно в этот момент она вынесет нам приговор. Но время шло, а слышны были лишь быстрые листания пергамента, которые казались громоподобными в тишине комнаты. Тем временем капитан присела за стол, не отводя взгляда от документа:
– Мордоворот, значит...
– послышалось уже громче, - преуспел в пайат, что неудивительно... А вот теоретические знания оставляют желать лучшего...
При этих словах я покраснел, но быстро мотнул головой, когда капитан отвлеклась от документа:
– Рядовой, какого цвета был Заказ?
– Синего.
– И что же означает этот цвет?
Я некоторое время смотрел мимо начальства, но все-таки сдался:
– Не могу знать.
Коротковолосая девушка поджала губы:
– Плохо. Очень плохо. Упор лежа, тридцать отжиманий. За каждый неправильный ответ еще тридцать отжиманий.
То ли я тормозил из-за недосыпа, то ли существовала иная причина, но ее слова пролетели мимо моих ушей.
– Рядовой! В наемники захотел? Упор лежа!
– Есть!
Наказание не было таким уж суровым, но попотеть пришлось изрядно, а на 120 отжимании я пожалел о том, что пренебрегал зубрежкой глупых фолиантов... Хотя, ведь именно благодаря пренебрежению к подобными глупостям я смог-таки выжать из себя 150 раз, пока не нащупал правильный ответ.
– Международное задание... фух... Срочное. Строго... ух... секретное.
– Встать.
– позабавившаяся таким образом Зелла-Сейн с легкой улыбкой осматривала наши красную морду и вздымающуюся грудь.
– После Заказа я лично проверю твои знания, фолианты возьмешь в библиотеке.
– Есть!..
– Гончая, ты ознакомилась с Заказом?
Пару мгновений я стоял с полуоткрытым от удивления ртом и глупо хлопал глазами:
– Простите?..
– Так точно, товарищ капитан.
Крутанув голову на звук, я забегал глазами по комнате, прислушиваясь к энергии незнакомца в темноте. Оказывается младший сержант, с которой у нас выдалось не самое теплое знакомство, все это время скрадывала свою сущность в крохотном теньке у стены, внимательно слушая разговор. И только сейчас я вспомнил, что в дверях почувствовал чье-то раздраженное настроение справа, но не придал этому особого значения то ли из-за волнения, то ли из-за недообразованности... Тут мы встретились взглядами и ее притаившиеся в смертельном прыжке глаза лишь мельком скользнули по нам, повернувшись к начальству.