Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова). Том V. 1845–1850 гг.
Шрифт:
11 января. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Не худо, что Вы предлагаете мне завести нужное в скитских келлиях, чтобы не иметь заботы привозить. С сею мыслию я оставил в Лавре несколько чулок и полотно. Впрочем, едва ли можно достигнуть до того, чтобы мне не нужно было возить с собою путевой запас, потому что путь мой всегда надлежит предполагать не в один скит, а и в другие места по надобностям, которым не довольно удовлетворяю» (Письма преподобному Антонию. Ч. 1. С. 380. № 510).
14 января. Резолюция на консисторской выписке по делу об оскорблении дьячком церковного старосты: «Выписанный к сему делу закон (XV т. Св[ода] Зак[онов], ст. 412) говорит, что обиженный имеет право производить иск. Но не говорит того, что не могут об обиде доносить другие, особенно об обиде должностному лицу избиратели, которые, дав сему лицу доверие, имеют побуждение охранять его достоинство. Дьячка запросить и с допросом представить» (Резолюции. Т. 5. Ч. 3. С. 2. № 10284).
• Письмо Е. С. Герард: «Довольно виноват я, что долго не пишу, особенно когда в содержании Вашего письма от 20 декабря
15 января. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Мою беспамятность простите, Отец Наместник, что я не писал Вам благовременно о молитве за путешествующих. У нас прекращена совсем, потому что и Государыня Императрица, и чада ее с нею пребывают теперь на месте. Ее путешествие возобновится, кажется, в следующем месяце» (Письма преподобному Антонию. Ч. 1. С. 380. № 511).
• Письмо А. Н. Муравьеву: «Кто признает, что в предметах, которые не в круге опытов настоящей земной жизни, не надежно полагаться на собственный философствующий разум, а надобно следовать Божественному откровению и объяснениям онаго, данным людьми, которые более нас молились, подвизались, очищали свою внутреннюю и внешнюю жизнь, в которых потому более прояснился образ Божий и открылось чистое созерцание, которых дух и на земли ближе нашего граничил с раем, тот поверит свое мнение с учением Вселенской Церкви и в научения странна и различна не приложится. Но кто доволен тем, что нравится сам себе во мнении, Вами указанном, тот, по всей вероятности, приведен к сему следующим началом: что моему философствующему разуму кажется истинным и возвышенным, то верно и есть истинно и возвышенно. <…> И так первый грех прародителей состоял собственно во вкушении плода запрещеннаго дерева, а тяжесть сего греха в неблагодарности и преслушании против Бога и в оскорблении тем Его величия. В сем разуме говорит Святый Златоуст, обращая речь к Еве: почто мужа делаешь общником погибельнаго сего падения, которому помощницею быть учинена была, тому наветницею делаешься, и за малую снедь и его с собою от милости Божией отчуждаешь? (Толкование на книгу Бытия). Совокупление же Адама с Евою, как мужа с женою, по изъяснению Св. Златоуста, началось уже по изгнании из рая. Адам же позна жену свою: рассуждай когда сие было? По преслушании, по изгнании из рая, тогда совокупление началося (Бесед. XVIII.) <…> Или вздумают разрешить все затруднения одним словом: миф? Это значило бы не понять и развязать узел, а рассечь отчаянно. Господь сказал Иудеям: вы дети отца вашего диавола есте; – он человекоубийца бе от начала (Иоан. VIII. 44.) Иудеи, которым сие сказано, были не мифические, а действительные существа, следственно, также и отец их дьявол. На что указывают слова: человекоубийца бе от начала? Без сомнения, на искушение в раю и падение человеков. Следственно, змий-искуситель не есть мифическая идея, но действительное существо, дьявол. И Евангелист Иоанн сказывает, что змий древний, то есть змий искуситель в раю, есть диавол и сатана (Апок. XX. 2.) Следственно, и слова змия к Еве, и ответы Евы также суть не мифические, а исторические слова. Следственно, позади слова: миф – никак нельзя укрыться от силы замечаний, сделанных выше о истинном значении, какое по законам правильнаго истолкования должны иметь выражения книги Бытия, о древе познания добра и зла и о предметах, поставленных в неразрывной с ними связи. Можно еще заметить, что если дьявол искушал Еву к тому, о чем думают новые толкователи, то он был на сей раз не так хитер, как обыкновенно, а очень недогадлив. <…> Не мысль ли о несовершенстве рождения детей от падшего человека привела к мысли о том, что в сем самом состоял первородный грех? – Если это так, то здесь нет правильнаго логического заключения. Рождение детей несовершенно не оттого, что в сем состоял первородный грех, но оттого, что предварительным первородным грехом поврежден человек во всех способностях и явлениях жизни. Чтобы говорить о сем обстоятельнее, надлежало бы испытать райскую жизнь бывшую и ее возможное продолжение без грехопадения и сличить с нынешней жизнью падшего человека. За недостатком сего лучше не давать излишней ненадежной и небезопасной свободы своему любопытствующему мудрованию, а смиренно и послушно внимать слову Божию» (Письма. 1869. С. 173–177. № 124).
17 января. Письмо А. Н. Муравьеву: «Вы мне прислали неизвестных молодых людей в письме, а я вам посылаю неизвестного молодого человека с письмом. Последнее не тяжелее первого. Потому что Вы послали спорить со мною, а я посылаю просить у Вас руководства и наставления. Это мой Болгар, учившийся в Русской Семинарии. Ему хочется доставить своим единоплеменникам книги, особенно священные и церковные. Неужели мы, единоверные, не примем в нем участия, тогда как Англичане издают для Болгар на их языке журнал, Славянскими буквами бывшего Российского Библейского общества? И это не слух, я видел две тетради сего журнала. Я сказал довольно. Продолжайте думать и делать, что внушит Вам Словенское Православное братолюбие» (Письма. 1869. С. 179. № 126).
• Письмо игумении Марии (Тучковой): «Возвращаю Псалтирь.
• Письмо игумении Аполлинарии (Шуваловой): «Искренно состражду испытанию и скорби П. И. Скажите ему, чтобы он, уступив долю печали естественному чадолюбию, не допускал, однако, скорби победить его, но укреплял себя верою в Господа» (Переписка с современницами. С. 572. № 22).
18 января. Письмо епископу Дамаскину (Россову) о перенесении торга с субботнего дня на воскресный: «Как перенесение торга с работнаго дня на воскресный, сопровождающееся неблагоприятными последствиями для благочестивого чувства и нравственности народа, произошло в пределах Тульской губернии, откуда последствия онаго простираются и в здешнюю (Московскую), а потому от тамошнего начальства [36] зависит восстановление прежнего порядка к охранению святости воскреснаго дня, то сообщаю о сем на зависящее усмотрение вашего преосвященства» (ДЧ. 1891. Ч. 1. № 2. С. 317–318).
36
Консистория написала было «от Тульского Епархиального начальства», но владыка изменил и заметил на полях: «Не надобно поправлять без нужды и против смысла. Ибо восстановление порядка по сему предмету зависит не от одного епархиального начальства, но требует сношения с гражданским».
• Письмо А. Н. Муравьеву: «Мне сказали, что в отношении к учению о первородном грехе смутили некоторых слова Св. Зинона: она-то (любовь неистинная) зажгла в сердце Евы не чистое пожелание, она своими стрелами убила Адама (Христ. Чт. 1843. Т. 2. С. 363, 364.) Св. Зинон говорит здесь не об одной незаконной любви двух полов, но, в более пространном смысле, о любви к предметам чувственнаго мира и о похоти во всех ее видах. Очевидно из следующих слов: слово Божие запрещает любить то, что делается в мире. И за сим приводится изречение Св. Иоанна Богослова о троякой похоти, похоти плоти, похоти очей и гордости житейской» (Письма. 1869. С. 178. № 125).
• Письмо А. Н. Муравьеву: «Не гневайтесь на чувство чистоты Русского языка, которое вступается за мелочи. Молельня – это не слово, а урод, родившийся с искажением организации языка. Приют – это приют варварский. Жуковский вытащил это слово из грязи, и вставил в стихи по вольности поэтов. Пусть уже будут детские приюты. А назвать замок Святого Ангела приютом Папы – за это Папа с трудом удержал бы Ватиканский гром, если бы знал хорошо по-русски, по чистому Московскому наречию. <…> Оба письма мне по мысли; многосложное описание Петровской церкви расположено довольно ясно, так что легко следовать за Вами без рисунка. Замечания, в которых обращается взор на Православие, должны сделать книгу полезной. Если Вы думаете удобно сие ныне, я ответствую: может быть, особенно нужно свидетельство истины ныне, когда Римская хитрость, без сомнения пользуясь обстоятельствами, употребляет особенные усилия прокрасться в Россию. Бог сохранит нас, даруя мудрость и твердость Царю нашему, но и мы да не поколеблемся служить истине против хитрости <…> Не осуждайте Востока. И он имеет благоговение к святым тайнам, хотя с менее усиленным обнаружением онаго, нежели какое возбуждено на Западе врагами пресуществления, по противодействию. Посмотрите, как во время литургии, при выносе святых даров, подходят возрастные и подносят детей, преклоняя главы под самую святую чашу. Не все? – потому что всем неудобно. Но сих немногих влечет особое движение веры, а не предписанный обычай преклонять колена. <…> О молитве за Траяна иначе сказует Св. Иоанн Дамаскин, в слове о усопших (Зри Хр. Чт. 1827 т. XXVI, стр. 324.) Но признаюсь, и здесь слова: дарую Траяну прощение грехов, но ты впредь не приноси мне молитв за нечестивых – кажутся мне не точно пересказанными. А сказание диакона Иоанна отзывается чистилищем. Мне кажется, надобно последовать Св. Иоанну Дамаскину, только сократить слова так: молитве твоей я внял; но ты впредь не приноси таких молитв. Главное то, что слово нечестивый, употребленное не со строгою разборчивостию, по силе своего значения противоречит предыдущему. Это намекает, будто Вы несколько расположены признать Папу Антихристом, но только не дерзаете. Надобно изменить сие место. Например, так: Тяжки слова сии, тайна будущего покрывает ужасное лицо, которое видел пророческий дух Апостола Павла, но его выражение невольно приходит на мысль, когда вообразим странный обряд воцарения Папского» (Письма. 1869. С. 180–183. № 127).
• Письмо игумении Аполлинарии (Шуваловой): «Примем скорбь и лишение без ропота, с терпением и послушанием воле Господней, и Господь во время свое дарует ощутить скрывающийся мир и утешение» (Переписка с современницами. С. 573. № 23)
19 января. Письмо Е. А. Толстой: «Желаю, чтобы Вам дано было не последовать обычаю многих, которые заботятся о врачевании тела и отлагают врачевание души до безнадежности врачевания телесного. Лучший порядок, хотя, может быть, немногими соблюдаемый, есть тот, чтобы поспешать употреблением врачевания духовного, предлагаемого Святою Церковию, которая верно и всегда полезна душе и которым благословляется и споспешествуется и телесное врачевание. Желаю, чтобы Господь расположил Вашу душу лучше моих напоминаний Своею благодатию; напоминания же мои, предлагаемые Вам и себе, примите как плод искреннего желания Вам истинного блага» (Переписка с современницами. С. 470–471. № 2).