Летописи Нэпэла

Калашников Владимир Владимирович

— Учёные сообщили — пора приступать, — раздался голос военного, и дверь закрылась.

Шейруп поднялся, по пути к выходу ссадил обласканного паука на стол.

— Не правда ли, мохноножки очень миленькие? — сказал на прощание Бэк Гроу, провожающей его злым взглядом исподлобья.

Бэк Гроу осталась одна в самой потаённой комнате Разведки. Всё ещё выправляла дыхание, в груди каждый вздох отзывался острой болью. Почуяв на губах мокрое, — облизнула. Мокрое и солёное… Это тонкие ниточки крови стекают из ноздрей.

Гроу вытерла рукавом, — теперь красные

разводы на оранжевом. Впервые на комбинезоне её кровь, не вражья. Хотела повернуться уже, идти прочь, но…

Тёмный комок, до этого неподвижно лежавший на столе, побежал к краю. Быстро перебирал ножками, оставляя позади серебристый след из потерянных щетинок.

Бэк Гроу коснулась оранжевой штанины, вытягивая из потайного кармана длинное узкое лезвие, — движение такое случайное и быстрое, что можно подумать, будто стряхивает пыль с ткани, — пригвоздила тварь. Клинок оставила качаться в полированной деревянной столешнице, при каждом наклоне он выдавливал из трупика паука немного серой слизи.

Во второй раз Гроу шагнула к выходу, и вспомнила про картины. И пришлось вернуться…

— Ненавиж-ж-жу… паук-х-хов… и их х-х-хозяев… — шипела Гроу по дороге к своему «Драгону».

За время стоянки кровь на колёсах и радиаторной решётке засохла и осыпалась.

Шейруп и несколько его адъютантов прибыли на засекреченный полигон. В здании воздушного слежения прошли в лифт, ведомые дежурным офицером. Глубоко под землёй находился штаб и лаборатории «Реинкарнации», и только здесь сотрудникам разрешалось носить отличительный знак в петлицах, — золотая спираль генома, свёрнутая в символ бесконечности.

Подождав, пока исчезнут в стенах толстые стальные зубцы створок, люди вышли. Шейруп опередив офицеров сопровождения направился быстрым шагом в лаборатории. Дежурный офицер догнал его, отдал белый запечатанный конверт. Глава Разведки усмехнулся, но надорвал-таки край, высыпал значки организации, вдел их в петельки на бортах мундира.

В центре огромного зала стояла странная установка: мешанина из огромных торов, переплетённых самыми невероятным способами, заполненных газом стеклянных труб.

— Мы не можем отложить операцию на более позднее время? — спросил Шейруп, мрачно взирая на непонятные агрегаты. — У нас ведь нет в наличии нужного тела.

— Если пройдёт ещё несколько дней, хронолуч не сможет проникнуть в прошлое так далеко, — быстро сказал один из адъютантов. — Глубина прохода во временной континуум, как ни бились наши учёные, составляет лишь год.

— Вы приготовили временную оболочку? — ещё более мрачно спросил Шейруп.

— Конечно. Белковый покров в охладительной камере, и уже подключён к зондам, — отрапортовал офицер.

К ним подошёл сотрудник в белом халате. Заговорил медленно, обращаясь к адъютанту, а не к главе Военной Разведки, — в естественном облике здесь его не знали.

— Вся сеть реакторов соединена, ускорители разогнаны до сверхскоростей. Установлена связь с сателлитом, он выведен на необходимую орбиту, батареи развёрнуты и

сориентированы. Прощупывание пространства закончено и объект найден.

— Меня не интересуют технические детали, — холодно сказал глава Военной Разведки. — Приступайте!

Учёный с испугом взглянул на него, только сейчас понял, кто из группы офицеров главнее. Неуклюже сделал несколько шагов назад, повернулся и бросился к пультам. Все уже заняли свои места, щёлкали кнопками.

Сначала ничего не происходило. Установившееся мнимое спокойствие нарушил луч ярко-красного, — как кровь, — искрящегося света, вырвавшийся из световода. Мастер-затейник придал прибору вид горгульи, широко раскрывшей острый, загнутый клюв в безмолвном крике. В глазах, помещённых низко над усеянным шипами надклювьем, загорелись красные индикаторы готовности. Луч из искажённой в предсмертном крике пасти отправился по вертикальной шахте на поверхность земли, и дальше — в космос.

На орбите спутник, напичканный самой современной техникой, раскрылся как бутон, раздвинул зеркальные лепестки отражателей и поймав луч, передал его обратно, на землю. Огненный столб перечеркнул ночное небо над Мириусом, упёрся в вогнутое фотонное зеркало, установленное на террасе над пустынной сейчас площадью, — там стоял прежний Император, когда его сразила пуля снайпера, — пронзил временной континуум и, слизнув разум Трейса, понёсся обратно, на орбиту, а затем в подземный бункер, уже храня в себе зашифрованную информацию. Чувствительные колебательные зеркала перехватили энергетический импульс и преобразовав в цифровой поток отправили в компьютер, соединённый проводами с носителем, заключённым в вакуумной камере. Тогда-то Император и родился во второй раз.

Из глубин аппарата выехал стеклянный цилиндр, в передней части обозначились двери. Створки разъехались, и пары азота рванулись наружу. В облаке белого дыма из капсулы выступил высокий человек, с презрением оглядел людей, ставших пред ним на правое колено.

— Хвала императору Трейсу! — сотни людей вскинули правую руку в едином порыве.

— Мне холодно! Плащ! — брутальным голосом проговорил старый Император.

Двое телохранителей накинули ему на плечи пурпурную мантию. Один хотел защелкнуть платиновую застёжку на шее, но Трейс оттолкнул его руки. Даже телохранителям нельзя верить, нельзя допускать к себе близко.

— Я жив! — Император Трейс воздел десницы. — Принесите зеркало!..

Заметив некоторое замешательство на лицах учёных и офицеров с золотыми восьмёрками в петличках, Трейс провёл рукой по лицу.

— Вы подсунули мне старое тело! — поражённый внезапной догадкой произнёс Трейс.

— Это белковый репликант вашего старого тела, намного лучше оригинала! — неосторожно проговорил учёный. Фраза была явно неудачна…

— Клон? — Трейс схватил человека за горло и насадил на клюв световода. — Думаешь, ради этого тела я всё затевал? — свистящим шёпотом проговорил в бледнеющее лицо. — Немедленно найдите мне тело штурмовика! — проревел Трейс. — Беллор! Займись этим!