Летописи Нэпэла
Шрифт:
Чэрт оказался в просторной комнате, вдоль стен стояли шкафы, а посредине длинный стол, — как раз такой длины, чтобы уложить на него человека, внезапно подумалось Чэрту. Но на деревянной столешнице, — поцарапанной с одного края, — лежали горки драгоценных камней, разделённых по величине и цвету, а среди них скипетры и чаши, так богато отделанные камнями, что сложно было сказать, на какой основе они держатся.
Смотритель вынул монокль из глаза, положил на бархатную подставку в одном из ящичков стола, — на ней штурмовик заметил ещё с десяток линз в платиновой оправе, — предложил гостю стул. Потом стал сметать камни
— Так давно не было гостей, — заметил смотритель. — Хотел было уже в город наведаться, чтобы людей… — он усмехнулся, — повидать.
— Значит, в последнее время здесь никто не проходил? — спросил Чэрт.
— Нет, вы первый, — простовато ответил смотритель. Зашёл за спину гостю, и достал из-под одежды дубинку — свинцовый цилиндр. Даже без украшений.
Глава Военведа мотнул головой, уклоняясь от опускающегося металлического бруса, — тот чуть не оторвал ухо, — перехватил руку напавшего, когда дубина была уже у самой ключицы, вывернул запястье, перебросив человека через себя. Прямо на стол, который был приготовлен вовсе не для хозяина, для гостя. Выкручивая руку, и всё так же сидя на стуле, Чэрт проговорил:
— Так вот где скрылся знаменитый Инкрустатор, которого наши спецслужбы искали много лет!
— Да, я ушёл в подполье, — прохрипел смотритель. — Но это лучше, чем стать подопытным кроликом!
— У меня есть для тебя работа, — не спеша проговорил Чэрт.
— Да? — пискнул Инкрустатор, делая жалобное лицо. — Тогда отпусти запястье!
Глава Военведа отбросил от себя смотрителя, тот проехался спиной по столешнице, свалился на пол. Когда же поднялся и потирая больную руку сел за стол, Чэрт сказал:
— Скоро здесь будет проходить агент разведки.
— Люблю делать из их черепов кубки!..
— Никаких кубков. Никаких скипетров из лучевых костей. Просто сделай ей вот что…
Бэк Гроу перехватила руку с шприцем, и загнула пальцами иглу.
— Без наркоза, — сказала твёрдо.
— Но ведь будет больно, — заметил Инкрустатор, с опаской посматривая на агента.
— Что эта боль… — скривилась в презрительной усмешке Гроу. И она была права, годы работы в Военной Разведке научили её, что единственно настоящую боль можно причинить лишь словами. А не скальпелем. — Действуй.
Чэрт провёл пальцем по животу Бэк Гроу, и подобрал капельку крови, стекающую с пупка, в котором теперь гнездился искристый сапфир. Ещё одна капля соскользнула по животу, на бедро, а потом растворилась в пурпуре шёлковой простыни. Быть может, сделала его только насыщенней.
Бэки положила Чэрту на голову левую руку, — в первую, ближайшую к ладони, фалангу безымянного пальца был вставлен бриллиант, — взъерошила волосы милого.
— Это лучший подарок из всех, что мне делали когда-нибудь! — с чувством сказала она.
— А что ты сделала с Инкрустатором? — поинтересовался Чэрт, опуская пальцы всё ниже и ниже.
— Он так не хотел… ах-х-х… — Бэк выгнулась всем телом, раскрываясь навстречу Чэрту, потом совладала с собой и закончила: — не хотел участвовать в экспериментах наших учёных… А лётное поле не было размечено… Я сделала красную разметку… Газонокосилкой… Ах-х-х…
Глава 7
Тянулись
Болота-нарывы и тут и там
Сочились не гноем — злым отчаяньем,
Я шел, спотыкаясь, по черным камням,
Без снов, без надежд, без стремлений, без чаяний. Роберт Браунинг «Чайлд Рональд к Тёмной Башне пришёл».
— Я не смогу забыть тебя, я никогда не смогу полюбить другую… Я буду любить тебя вечно!.. — простонал Император. Он не мог видеть чужое счастье, — свадебные церемонии, девушек в белых платьях, — не мог, потому что знал, что никогда у него такого не будет. Начать книгу жизни с чистого листа — единственный способ жить для него. А чтобы воспоминания не мешали…
Император вынул из сумки, закреплённой на поясе небольшую коробочку эбенового дерева; поставил её перед собой на землю. Сняв всё оружие, Нэпэл завернул его в свою одежду, — сам облачился в простую белую рубаху и кожаные брюки, достав из той же сумки, — отвалив гранитную плиту в сторону, руками сделал в обнажившейся мягкой и мокрой земле углубление, распугав многоножек, ждавших под камнем наступления ночной прохлады. Опустив туда свёрток, — свою прошлую жизнь, символы того, чего он добился, — он поставил плиту на место. На шероховатой поверхности серого монолита он выбил надпись: «Здесь лежит один из великих Императоров, правивших когда-либо на Земле». Сделал это без тени хвастовства, ибо зачем хвастать человеку, уходящему в забвение вечности?
Взяв чёрную шкатулку, он отправился на запад. Он шёл, пока хватало сил; когда силы кончились, шёл, одной только волей заставляя передвигать ноги. Он углублялся в континент; уходил, пересекая речки, минуя пустыни и саванны, пока сень могучих деревьев тысячелетнего леса не укрыла его. Здесь, под разлапистой кроной, он присел на землю, облокотившись спиной о могучее древо, поставил на колени шкатулку и отпер её. Два чёрных шарика катались по отполированному дну.
Император взял шарики и, покатав между пальцев, подумал о том, что держит в руках свою судьбу. Прежде чем проглотить, подержал на языке, наслаждаясь горечью. Что такое была эта горечь по сравнению с тем горем одиночества, что сопровождало его всю жизнь, и с той химерой счастья, что маячила вдалеке, иногда приближаясь так близко, что, казалось, её можно ухватить за крыло? Почувствовав, что его конечности перестают слушаться, и последний в этой жизни сон одолевает его, Нэпэл забросил чёрный ящик так далеко, как мог. Склонив голову на узловатый корень древа, он смиренно ждал своего нового рождения и избавления от мук прежней жизни.
Здравствуй, новая эра!..
Он не знал, что делает ещё хуже…
«Кто я?» — человек без имени приподнялся с земли и застонал от боли. Расстегнув рубашку, он с ужасом увидел ряд дырок в своём животе. Поспешив закрыть раны, он всё-таки встал и пошёл через лес наугад.
«Может, я земледелец?» — думал он, разглядывая руки, выпачканные в земле. — «Нет, грязь не въелась под кожу. Таких мозолей не бывает от мотыги. Я воин? Я воин».
Вскоре воин вышел на просёлочную дорогу и зашагал по ней на запад.