Летучий корабль
Шрифт:
– Вы позволите задать вам пару вопросов, господа? Или вы не расположены к беседе?
Голос Малфоя звучит вкрадчиво, и в то же время в нем тщательно скрываемое торжество. Почему? Пари, что ли, он на нас с Довиллем заключил на половину его состояния? И теперь вот так враз поправил свое пошатнувшееся после ареста, суда и конфискации финансовое благополучие? Вот забавно, если Довилль сейчас думает вовсе не о нашей поимке, а о том, что ему жалко расставаться с деньгами! И палочку свою сжимает, вот-вот сломает, аж костяшки пальцев побелели. Я невольно улыбаюсь, как обычно, в самый неподходящий момент.
– Что смешного, Поттер?
– Я просто думаю, капитан Довилль, зачем такая многоходовая комбинация: Корабль, засада… Чтобы в итоге отправить нас на рею? Не проще ли было оставить нас с Роном в Азкабане, а Невилла — в венесуэльской тюрьме?
– То, что у Вас собственные понятия о благодарности, Поттер, не нуждается в доказательствах!
Малфой продолжает сладко улыбаться, будто предлагает мне попробовать только что откупоренное специально для меня коллекционное вино. А когда я мельком все же перевожу взгляд на второго капитана, я вижу, как теряется, гаснет, умирает мотылек света в его перстне. Его лицо кажется непроницаемым, даже расслабленным, только вот руки… Левая рука на столе, пальцы разжаты, но, мне кажется, на столе должны остаться вмятины. Или глубокие царапины — следы беспощадных когтей ягуара.
– А за что нам быть вам благодарными? — Рон неожиданно вступает в беседу, глядя на Малфоя прямо, брезгливо и нагло. — За то, что чуть ли не год держите нас здесь, как прислугу? Думаю, мы уже десять раз отработали свое спасение, уж Невилл-то точно.
– Уизли, в старые времена то, что для вас сделали, называлось «долг жизни». Его не отдают, намывая тарелки или драя палубу, — тихо произносит сэр Энтони.
А я, сам не понимаю почему, я же вижу, что Нотту старшему тяжело участвовать в нашем допросе, но я все же говорю это:
– Раз не отдают так, возьмите другой валютой. Мы не просили спасать нас.
И мне кажется, сэр Энтони вздрагивает от моих слов. Или это просто игра колеблющихся огоньков свечей? А вот Довилль чуть ли не усмехается, наблюдая, как я теперь, пусть и вынужденно, наношу обиду своему бывшему защитнику.
– Что вы собирались делать с Кораблем, позвольте полюбопытствовать? — спрашивает он.
Да, я теперь ясно вижу — он доволен тем, что я обидел Нотта.
– Ничего не собирались, — Рон, кажется, понимает, что сейчас уже нет смысла скрывать что-то, раз мы повинны в измене, и нас завтра, по всей видимости, казнят. И наша откровенность никому не нанесет вреда. Отчего бы и не поговорить? — Мы хотели дойти до Барбадоса, там бросить Корабль и попробовать прожить как-нибудь. Хоть на воле.
– А Корабль, Уизли?
– Наверняка Вы нашли бы его без труда, вы же маги! — Рон улыбается, больше не скрывая издевки и презрения.
– И кому же принадлежал этот гениальный план? — думаю, капитан Довилль ждет вполне определенного ответа, но, увы, он его не получает.
– Нам с Роном, — неожиданно откликается Невилл, осмеливаясь все же поднять глаза на человека, которого он всегда боялся пуще смерти.
Но раз уж смерть подобралась так близко, стоит ли бояться своего бывшего профессора с вкрадчивым голосом и ледяными глазами? О, брови лорда Довилля предсказуемо ползут вверх! Неужто сразу обе? Нет, слава Мерлину, только правая. Конец Света на сегодня отменяется. По крайней мере, для всего человечества. А Невилл, видимо, вспомнивший сейчас
– И Гарри здесь вообще не при чем. Мы уговорили его в самый последний момент, даже ничего толком не объяснили.
Сэр Энтони бросает быстрый взгляд на Довилля и Малфоя. Что это, он надеется выцарапать меня? Не стоит, мышеловка захлопнулась, а тот, кто ее поставил, не склонен расставаться с добычей.
– Что же, Поттер, Вы позволили увести себя силой? — в насмешливых интонациях Довилля мне слышится некая двусмысленность
Я не стану поддерживать Нева и подтверждать, что они повели меня с собой, как корову на ярмарку. Хотя на этот раз все примерно так и выглядело.
– Нет, капитан Довилль, я тоже хотел покинуть остров, — спокойно отвечаю я.
Еще не хватало, чтобы меня объявили невиновным, а моих друзей завтра бы показательно убили на глазах у всех. Мы вместе — и этим для меня все сказано. И капитан Малфой, как ни странно, сегодня со мной заодно:
– В любом случае, вы все втроем поднялись сегодня ночью на борт Корабля, чтобы отплыть на Барбадос. Следовательно, все трое одинаково виновны в измене. Вы признаете это?
– Мы не служим вам, так что об измене говорить смешно. Но мы втроем действительно собирались угнать Корабль. Думаю, тут и отпираться глупо, — отвечаю я, решительно подводя черту под разговорами о моей возможной непричастности.
И мне почему-то кажется, что после этого капитан Довилль мгновенно теряет интерес к происходящему. Потому что через пару минут он перестает пытаться сломать свою волшебную палочку, сжимая ее в тонких пальцах, произносит Tempus (3:20), и внезапно поднимается со своего места:
– Прошу меня простить, господа, к сожалению, я вынужден покинуть вас. Люциус, Энтони, Августус, надеюсь, вы завершите беседу с этими молодыми людьми без меня. Полагаю, тут и так все ясно.
– Разумеется, Северус. Наши законы в подобных случаях не допускают широкого толкования.
Малфой провожает капитана Довилля заинтересованной улыбкой. Мне кажется, столь поспешный уход его капитанства стал и для него неожиданностью. Но затем он, как ни в чем не бывало, вновь поворачивается к нам:
– Позвольте, господа, задать вам и еще один вопрос: посвящали ли вы кого-либо в свои планы?
– Безусловно, нет, — Рон немедленно отвергает версию о том, что у нас на острове были сообщники. — Мы с Невиллом практически ни с кем не общались, а у Гарри, если бы он даже и захотел оповестить о нашем намерении пол острова, просто не было времени.
И этот ответ тоже очень подходит капитану Малфою, и Нотту старшему он тоже подходит — их дети должны оставаться вне подозрения. Достаточно их дружбы с Поттером…
– А маггловская девчонка? А бывший аврор? Вудсворд, наконец? — это не унимается Руквуд.
– Мы ни с кем ничего не обсуждали, мистер Руквуд, — терпеливо объясняю я. — Любой здравомыслящий человек отговорил бы нас от этого. А уж Вудсворд попросту посадил бы под замок, уж поверьте!
Не хватало еще, чтобы пострадали те, кто был для меня на острове чем-то вроде «ближнего круга». Те люди, которые просто были рядом…