Лев для Валерьянки
Шрифт:
— И мы! Вы ведь в Энермейм едете? — тут же влез самый говорливый из Маерши, рубаха-парень.
Валерианна услышала, как обреченно ругнулся рядом с ней шепотом Веймур.
Остаток путешествия до места назначения обещал быть незабываемым.
Глава 6
Братьев Маерши звали Ник, Пьер и Феликс. Причем своим именам они совершенно не соответствовали.
Пьером звали неформала с серьгами, Феликсом был разговорчивый рубаха-парень, ну а пытающемуся быть загадочно меланхоличным эстетом досталось простецкое «Ник».
Зато
— Мы во второй ипостаси пушистые очень, — хлопая длинными белесенькими ресничками, пояснил Берт заинтересовавшейся Валерианне, — потому как холодов не любим. Вот так досталось имя от предков.
При этом он, не чинясь, машинально складывал в рот все, до чего мог дотянуться.
Перед Лерой же на тарелке компанейские оборотни сразу выложили все самое, по их мнению, вкусное. Девушка с веселым недоумением разглядывала композицию из вишневого пирога, толстого хвоста жирненькой копченой рыбы, квашеной капусты с водруженной на нее запеченной рулькой и парочки крупных грибных шляпок, фаршированных чем-то желто-розовым.
И опять же шаблоны ломались напрочь. Любителем вишневого пирога был неформал Пьер, рульку присмотрел себе эстетствующий Ник, Феликс вдохновенно кромсал на тарелке грибочки, а Мохнатый Берт, выпустив на указательном пальце острый как бритва загнутый коготь, лакомился собственноручно разделанным копченым рыбным филе.
— Мы с братьями едем поступать в корпус. — Болтающий без умолку Феликс жмурился от удовольствия, прожевав очередной кусочек подозрительного, на взгляд девушки, лакомства. — Папаня велел не посрамить честь рода. Поступить, а в идеале еще и на играх себя показать. Маерши не последний род в графстве. Мы завидные женихи.
Он, словно красуясь, повел плечами, демонстрируя немного порванный и испачканный в драке, но по виду недешевый жилет павлиньей расцветки.
— Древний, но из купцов. Торгаши и пыль в глаза пускать любят, — на грани слышимости прокомментировал себе под нос Веймур, опустошая свою миску. — Богатства накопили, конечно, хваткие, но воспитанием как не блистали, так и не блещут.
Мужчина так и не притронулся к выставленному угощению, предпочитая есть то, что заказал до этого.
— А я в подмастерья пойду, — прогудел Берт. — Маманя сказала, учебой только голову портить. К кузнецу пойду в городе. Там знай молотом дубась, куда мастер скажет. Лупи да лупи, и платят хорошо. Да и тепло там, в кузне-то.
Покончив со своей рыбой, он, не задумываясь, пододвинул к себе миску с творогом, щедро полил его медом и начал уплетать так, что за ушами трещало.
— Берт из наших. Живет на хуторе неподалеку, — чуть манерно растягивая гласные, заметил Ник. — Ну зачем тебе к кузнецу? Шел бы в городовую стражу. Нет, уперся как баран с этой кузней.
— В страже, говорят, надо ходить много, а зимой холодно, — буркнул взъерошенный великан, не отрываясь от трапезы, — и на тренировки гоняют. Не, не хочу. Лучше в кузню.
— А вы просто в гости к графу или по делу какому? — Голос Пьера неожиданно оказался мелодичным, урчащим и таким сладко-медоточивым, что Валерка даже не поняла сначала, кто и о чем ее спрашивает.
— Я
И тут же осеклась, поскольку на нее, разом замолчав и перестав жевать, уставились все три брата и Берт с раззявленным ртом и выпученными глазами. По подбородку верзилы, капая обратно в почти пустую глиняную миску, стекала струйка золотистого меда.
— Выходит, нашел граф хозяйку для дома карги Лодраш? И вы согласились? — Парни были бледные как мел, и глаза их горели, как золотистые солнышки.
— Ну вот, — Берт сглотнул и, вытащив из-под сковороды с котлетами холщовую тряпицу, утерся, размазав по лицу липкую сладость, — а могли бы подружиться, в гости ходить. Маманя завсегда говорила: познакомишься с хорошей девушкой — сразу в гости ходить начинай, пока никто вперед тебя не успел. Но в ТОТ дом я ходить не хочу. Вы хорошая, мисель, но мама еще велела быть осторожным. А слухов про покойную каргу Лодраш по всему графству Нейрандес бродит достаточно, чтобы ее жилище стороной обходить.
Веймур во время этого разговора хмурился и явно был раздосадован. Лера ясно видела, как играют желваки на лице ее сопровождающего. Похоже, девушка не должна была узнать ничего до того, как вступит во владение, выполнив волю покойной.
— А чего ж напился-то? — хмыкнул возница, пытаясь сменить тему и делая вид, что его ничуть не интересуют слухи и Леркина реакция. — Мама ведь, наверное, не велела.
Братья Маерши одновременно рвано выдохнули после этого вопроса, а потом, переглянувшись, так же дружно заржали. Не дождавшись соответствующей реакции девушки-наследницы, парни уверились, что там все точно слухи.
— Так пока мы сюда в «Три петуха» ехали, нам гномы встретились. Они Берту и сказали, что надо стакан самогонки одним глотком выпить, а то не возьмут его в подмастерья кузнецы. Примета, дескать, плохая. — Феликс аж прослезился, хихикая от этих воспоминаний. — Вот он и решил потренироваться. Так и вышло.
Валерианна, вежливо улыбаясь, слушала, а сама меж тем думала, что теперь делать. Хотя, может, она и вовсе, как ей сказали, не подойдет.
«Вдруг дверь все же не откроется? Комнатку мне дадут с мебелью. На работу устроюсь, — успокаивала себя она. — Не мог же меня мьест Рсмурс так подставить? Или мог? Но приютских же, как ни крути, спас, вмешался! А так бы подписал со мной документы и увез, а девчонок Сколопендра бы и дальше продавала. — В итоге девушка решила: — Надо все же порасспрашивать».
Мужчины как раз закончили обмениваться остротами по поводу первого алкогольного опыта Мохнатого Берта.
— А что не так с тем домом, Веймур? — спросила Лера, внимательно следя за всем спектром оттенков на лице возницы. — И кто такая эта карга Лодраш?
Вместо сопровождающего, не дав тому и слова сказать, загомонили парни:
— Она ведьма была, говорят. Все шастала в лес и зелья варила. И дом там у нее не простой, а оборотный. Сама-то Лодраш не двуликая, а вроде как человек, как вы, мисель. Только жилье, говорят, у карги могло обернуться и стать не таким. Может, и она вместе с ним! Если кто у нее и бывал, те рассказывали, что жутко там.