Лев Рохлин: Жизнь и смерть генерала.
Шрифт:
Банальное по сути действие - погрузка и крепление техники на железнодорожных платформах - превратилось в операцию, сравнимую по сложности со всем, что пришлось потом делать солдатам и офицерам в Чечне. И дело не в том, что они этого не умели, а в том, что необходимый для этого крепежный материал отсутствовал. Ушли в далекое прошлое те времена, когда у армии было все Сегодня нет даже самого необходимого. А потому комкору и его подчиненным пришлось проявить максимум энтузиазма, чтобы найти проволоку для крепления боевых машин и орудий на платформах. Благо выручил завод "Красный Октябрь", охрану объектов которого несли солдаты корпуса. Было время,
18 эшелонов и 4 транспорта с техникой и боеприпасами пошли в Кизляр.
"Вы что, совсем обалдели?" - рыкнули из штаба Северо-Кавказского военного округа. Там, видимо, приказ о разоружении незаконных формирований в Чечне понимали буквально. Войны не ждали.
Часть эшелонов пришлось вернуть. Но основу своих сил Рохлин сохранил.
Позднее командир 20-й гвардейской дивизии генерал-майор Владимир Михайлов скажет: "Все, что говорил нам Рохлин перед выходом, все, чего он ожидал, произошло на самом деле".
Дар предвидения рождает полководцев. Природа и судьба не обидели Льва Рохлина этим даром...
МАРШ "ЧЕРНОЙ" КОЛОННЫ
"Командир корпуса генерал-лейтенант Рохлин со своим начальником штаба и несколькими заместителями отбыл из города в неизвестном направлении. Может, совещается где-нибудь по поводу Чечни ?" ("Комсомольская правда", волгоградский выпуск, № 223, 9-12 декабря 1994 г.)
К тому времени все совещания уже закончились.
– Проку от этих совещаний было немного, - вспоминает Рохлин.
– Но на них можно было увидеть отношение военачальников к планируемым мероприятиям. Директор ФПС Андрей Николаев на одном из таких совещаний, которое вел назначенный старшим Грачев, всячески демонстрировал свое пренебрежение к происходящему. Я сидел недалеко от него и видел, как он ухмылялся, постоянно переговаривался с соседями и не обращал внимания на то, о чем говорится. Тогда я впервые понял, что отношения руководителей силовых ведомств далеки от деловых. И на организацию ими взаимодействия друг с другом надеяться не приходится...
В районе Кизляра части корпуса проводили боевое слаживание и пристрелку оружия. По приказу комкора были сформированы группы, которые учились вести бои в городе, штурмовать дома, передвигаться по улицам. Времени на это было отведено очень мало. Но кое-какие навыки бойцы все же получили. Тем более что приобретались эти навыки не на пустом месте.
ИЗ "РАБОЧЕЙ ТЕТРАДИ ОПЕРАТИВНОЙ ГРУППЫ ЦЕНТРА БОЕВОГО УПРАВЛЕНИЯ 8 ГВ. АК9":
"11
"Ни одно решение о движении войск, - рассказывает генерал-майор Владимир Михайлов, - не было принято комкором так, чтобы не обмануть противника. По крайней мере, я таких решений не знаю".
Сам Рохлин не считает свои решения чем-то необычным, ссылаясь на требования "Боевого устава Сухопутных войск" к командирам: действовать так, чтобы ввести противника в заблуждение.
Это требование, похоже, пытались соблюсти и авторы плана ввода войск в Чечню. Первый этап этой операции с их легкой руки получил кодовое название "Дуристика".
Вряд ли в истории войн и вооруженных конфликтов можно найти название плана военной операции, которое одной лишь лексикой, из которой оно заимствовано, заставляло задуматься над способностями его авторов и, кроме того, позволяло, при минимальной доле иронии, без труда отнести это название к характеристике тех, кто его придумал... Особенно если известен результат самой операции.
В любом случае по сей день остается неизвестно, как Грачев и Квашнин собирались дурить (?!) чеченских боевиков. Зато известно, что на совещаниях командиров постоянно звучала мысль, что обходить населенные пункты нельзя. Это, дескать, будет демонстрировать недоверие к местному населению. А мы не можем показывать, что у нас есть опасения.
– Складывалось впечатление, - говорит Рохлин, - что вопрос обсуждается людьми, пытающимися изобразить из себя политиков.
Однако изображать что-то было уже поздно. Время политиков и дипломатов прошло. Ни те, ни другие ничего не сделали для избежания конфликта. Они даже ввод войск не сумели как следует подготовить и обосновать.
– В результате, - скажет позднее Рохлин, - получилось так, что мы вломились в чеченский дом в грязных сапогах и начали бить всех подряд, умудрившись сделать своими врагами даже тех, кто был далек от симпатий к Дудаеву и его политике.
Боевики по достоинству оценили "Дуристику" федеральных полководцев, нанеся по войскам ощутимые удары.
Избежать таких ударов удалось лишь колонне 8-го армейского корпуса.
...Марш из Кизляра в Толстой-Юрт прорабатывался со всеми подробностями.
– Была составлена карта маршрута, - рассказывает Рохлин.
– По предполагаемой дороге был послан офицер, который показывал эту карту местным жителям. Советовался, правильно ли составлена карта. Так ли на ней отмечены ориентиры. Там ли обозначены чеченские отряды. О движении колонны были предупреждены посты ГАИ, местные руководители. Сам я пригласил главу администрации Кизлярского района, мы с ним хорошо посидели, я попросил его помочь провести колонну.
И колонна пошла... в обход. Начав движение в противоположном направлении - через ставропольские степи (см. схему).
"Красная звезда" тогда писала, что генерал "исчез с оперативных карт Генштаба и разведсводок дудаевских боевиков. Его колонна, протяженностью 20 километров и в составе более 500 машин, ночными маршами, скрытно, в режиме радиомолчания преодолела более 500 километров бездорожья, не вступая в боевые столкновения, обходя засады и вытаскивая самые безнадежные с технической точки зрения машины".