Лев Рохлин: Жизнь и смерть генерала.
Шрифт:
Однако под давлением руководителей вооруженных формирований сдачи оружия не произошло. Это оружие активно используется для противодействия федеральной государственной власти в восстановлении конституционной законности, правопорядка, обеспечения общественной безопасности, конституционных прав и свобод граждан России. Продолжает литься кровь, усиливаются тревоги россиян.
Лучшим выходом из сложившейся ситуации было бы прекратить огонь и сесть за стол переговоров без каких-либо предварительных условий. В случае личного согласия Д. Дудаева возглавить чеченскую делегацию на переговоры мною будет
Жители Чеченской Республики до сих пор лишены возможности действительно свободно выразить свою волю, свободно и в соответствии с законами Российской Федерации сформировать государственные органы, определить судьбу своей республики. Наиболее разумным решением сегодня стало бы назначение сроков выборов в Чечне.
Стремясь свести к минимуму использование силовых методов, при которых, к сожалению, возможны жертвы среди мирного населения, срок добровольного сложения оружия и прекращения сопротивления федеральным силам правопорядка продлевается на 48 часов, начиная с 00 часов 16 декабря 1994 года.
Прекращение огня незаконными вооруженными формированиями буду считать проявлением доброй воли и первым шагом на пути к восстановлению мира и законности в Чеченской Республике. Важно, чтобы тяжелые орудия смолклщ а затем были сданы в установленные сроки. Надеюсь, что все конструктивные и политически ответственные силы Чеченской Республики поддержат ненасильственный путь к выходу из кризиса.
В эти критические для судьбы чеченского народа часы надеюсь на понимание высказанной позиции всеми российскими гражданами.
Верю, что мир и спокойствие в Чеченской Республике скоро восторжествуют.
Б. Ельцин".
Документ, в общем-то, основополагающий. Или, по крайней мере, призван быть таковым.
Если допустить, что жители Чеченской Республики действительно ждали от Бориса Ельцина послания, то они, очевидно, хотели узнать ответы на все возникающие вопросы, ответы, позволяющие понять суть и цели происходящего. На деле же обращение, несмотря на весьма многословные (и вряд ли уместные в официальном документе такого уровня) декларации, приводит к прямо противоположным результатам.
Двусмысленность и недоговоренность каждой строчки могли вызвать только новые вопросы у жителей республики.
Какое оружие требуют отдать? То, которое еще вчера было подарено властям Чечни? Кто, по мнению Москвы, нарушает российские законы? Советский генерал Джохар Дудаев? Но он не так давно при молчаливом попустительстве той же самой Москвы запросто разогнал парламент республики и объявил себя пожизненным президентом с правом наследования престола... Почему московские власти на протяжении нескольких лет допускали, чтобы людей выгоняли из их домов и убивали на улицах? Чтобы старики годами не получали пенсий? Чтобы дети не ходили в школу? И почему, наконец, те же самые московские власти внезапно меняют курс и то, что можно было вчера, в одночасье становится нельзя сегодня? Почему в своей невесть откуда взявшейся любви к соблюдению законности присылают на Кавказ чуть ли не все российское войско?
Ответов на эти вопросы Борис Ельцин не дает. Более того, не дает и никаких перспектив выхода из сложившейся ситуации. К кому, например, он обращается?
– Чеченская оппозиция к тому времени утратила свое влияние, - считает Рохлин.
– Честно говоря, я сначала думал, что она является реальной силой, и вполне нормально относился к подготовке отрядов Автурханова на нашем полигоне Прудбой в Волгограде. С самим Автурхановым я не имел контактов, но воспринимал его положительно. Мой афганский опыт подсказывал, что поддержкой авторитетных людей из числа местного населения и опорой на них можно добиться хороших результатов и завоевать доверие к себе. Однако оппозиция не сумела как следует подготовиться. Ее неудачные попытки сбросить Дудаева лишь укрепили авторитет режима, установленного генералом. А участие российских военных в трагически закончившемся походе оппозиции на Грозный в конце ноября 1994 года окончательно лишило доверия чеченцев к российским властям и армии.
В этих условиях обращение не просто било мимо цели. Оно с предельной отчетливостью свидетельствовало: президент России либо - по каким-то одному ему известным соображениям - тщательно скрывает как свои намерения, так и подлинные причины происходящего, либо вообще не владеет ситуацией.
А Дудаев три года готовился именно к войне.
За это время на территории России образовался регион, организационно в ее состав входящий, но ни законам, ни официальным структурам не доступный.
Именно в этот период чеченские преступные группировки обрели силу во всей России. Они проникали во все сферы жизни страны, где можно было быстро получить большие деньги. Ни одна преступная группировка не могла серьезно соперничать с чеченскими бандами. Еженедельник "Аргументы и факты" даже опубликовал интервью с безымянным мафиози, который подтвердил, что чеченские группировки заставили считаться с собой всех. И без их ведома ничего в преступном мире не происходит.
Сам факт появления подобной публикации говорил тогда о многом.
Ясно было и другое: знаменитые чеченские авизо, с помощью которых выкачивались огромные деньги из российских банков, не могли бы иметь место, не будь работа с ними прикрыта из Грозного. Фальшивые деньги не могли бы так просто и в огромных количествах быть выброшены в оборот, не поддерживай эту акцию официальные власти Чечни. Без этой поддержки не могли бы столь долго осуществляться незамеченными и спекуляции с нефтью.
Впрочем, вряд ли все это могло происходить и без тех, кто, находясь во властных структурах в Москве, имел интерес к этому.
Разгромленные непрерывными реформами спецслужбы были бессильны.
Одних только этих общеизвестных фактов, о которых писала российская печать, вполне достаточно, чтобы в конце 1994 года понять: Дудаев и его сподвижники настроены агрессивно и решительно. Просто так своей "свободы", позволяющей творить что угодно и жить без проблем, они не отдадут.
– Разгромив оппозицию, - продолжает Рохлин, - Дудаев продемонстрировал свою силу. Если он этим и не завоевал всеобщей любви своего народа, то, по крайней мере, заставил себя уважать и бояться. Он заявлял, что с такой армией, как у него, "можно мир брать".