Левая рука тьмы
Шрифт:
Хамери еще раз взвизгнул. Спокойно улыбаясь, Гаум спросил:
— Значит, у вас нет желания вернуться… ну, туда, откуда вы прибыли?
— Я могу переговорить с Оллулом по ансиблу и попросить их выслать корабль типа НАФАЛ, чтобы взять меня на борт. Он будет тут через семнадцать лет. Или я могу связаться с Межзвездным Кораблем, который доставил меня в вашу систему. Он вращается на орбите вокруг вашего солнца. Он может быть здесь через несколько дней.
Впечатление, которое я произвел этими словами, было видно и слышно, и даже Гаум не мог скрыть своего изумления. Наступило всеобщее смущение. Это был тот главный факт, который я скрывал на Кархиде от всех, даже от Эстравена. Если бы, как стало мне понятно, в Орготе
— И где этот корабль, сэр? — переспросил Джегей.
— Вращается вокруг вашего солнца, где-то между Геттеном и Кухурном.
— Каким образом вы очутились на планете?
— Ракетой, — сказал старый Хамери.
— Совершенно верно. Межзвездные Корабли не садятся на обитаемых планетах, пока не установлена связь или не достигнуто соглашение. Поэтому я спустился в небольшом ракетном боте, совершив посадку на острове Хорден.
— И вы можете связаться с… с большим кораблем при помощи обыкновенного радио, мистер Ай? — На этот раз говорил Обсле.
— Да. — Я обошел молчанием упоминание о моем маленьком спутнике связи, который я запустил на орбиту из ракеты; я не хотел создавать впечатление, что их небо забито моими устройствами. — Такая связь потребует очень мощного передатчика, но у вас их хватает.
— Значит, мы можем связаться по радио с вашим кораблем?
— Да, если вы подадите соответствующий сигнал. Люди на борту находятся в состоянии, которое мы называем «стасисом», а вы могли бы назвать его «гибернацией», то есть, они не теряют времени своих жизней, пока вращаются на орбите, дожидаясь, пока я справлюсь тут с делами. Соответствующий сигнал, поданный на обусловленной волне, приведет в действие устройства, которые выведут их из стасиса, после этого они свяжутся со мной по радио или по ансиблу, используя Оллул как передающую станцию. Кто-то робко спросил:
— И сколько их там?
— Одиннадцать.
Раздался легкий вздох облегчения и смех. Напряжение несколько спало.
— А что, если вы так и не подадите им сигнала? — спросил Обсле.
— Тогда через четыре года они автоматически выйдут из стасиса.
— И тогда они явятся сюда за вами?
— Лишь только, если они что-то услышат от меня. Им придется проконсультироваться по ансиблу со Столпами на Оллуле и на Хайне. Скорее всего, они сделают еще одну попытку — отправят другого Посланца. Второй Посланец нередко быстрее добивается успеха, чем Первый. Ему приходится меньше объяснять, и люди охотнее верят ему…
Обсле усмехнулся. Большинство остальных сидели задумчивые и настороженные. Гаум еле заметно кивнул мне, словно одобряя ту быстроту, с которой я отвечал: то был кивок конспиратора. Слоси сидел, невидящим взглядом уставясь куда-то в пустоту, а затем резко повернулся ко мне.
— Почему, — сказал он, — мистер Посланец, за те два года, что вы провели в Кархиде, вы никогда не говорили о другом корабле на орбите?
— Откуда вы знаете, что он не говорил? — улыбаясь, спросил Гаум.
— Черт возьми, мы отлично знаем, что он не упоминал о нем, — сказал Джегей, тоже улыбаясь.
— Да, я не говорил, — сказал я. — И вот почему. Сообщение об этом корабле, ждущем меня, могло вызвать тревогу. Я думаю, большинство из вас должны понять меня. В Кархиде мне никогда не удавалось достичь такой степени откровенности, которая позволила бы мне взять на себя риск рассказать об этом корабле. Здесь чувствуется, что вы долго обдумывали эту встречу со мной; вы согласны все вместе выслушать все, что я скажу вам, вами не правит страх. Я пошел на этот риск, потому что подумал, что подошло время, и Оргорейн — самое подходящее место, где я могу говорить все.
— Вы правы, мистер Ай, вы правы, — вскинулся Слоси. — Не пройдет месяца, как вы пошлете сигнал
Он продолжал в том же духе вплоть до самого обеда, который был подан, когда мы расселись. Мы ели, пили и когда стали расходиться по домам, я был еле жив, но испытывал удовольствие от мысли, что как бы там ни было, дело сделано. Конечно, мне пришлось столкнуться и с недоверием и с сопротивлением. Слоси хотел сделать из меня объект новой религии. Гаум хотел представить меня обманщиком. Мерсен, стараясь доказать, что он не кархидский агент, лез из кожи вон, утверждая, что таковым являюсь я. Но Обсле, Джегей и некоторые другие продемонстрировали высший уровень понимания. Они выразили желание связаться со Столпами, чтобы корабль НАФАЛ опустился на землю Орготы, и это должно было убедить или заставить Сотрапезность Оргорейна присоединиться к Эйкумене. Они верили, что таким образом Оргорейн одержит последнюю и самую большую победу над престижем Кархида, и что Сотрапезники, которые способствовали ей, обретут соответствующий престиж и власть в их правительстве. Фракция Открытой Торговли, представлявшая меньшинство в сообществе Тридцати Трех, противостояла продолжению спора из-за Долины Синотт и в целом представляла консервативную, не агрессивную и не националистическую политику. Им давно уже не удавалось взять в свои руки рычаги власти, и они прикидывали, что смогут вернуться к управлению, даже учитывая определенный риск, если пойдут по дороге, которую я им предлагал. Дальше этого они ничего не видели; они не понимали, что моя миссия обращена ко всем и не имеет конца, и в этом ее смысл. Лишь двинувшись по этому пути, они начнут понимать, куда он их ведет. Но если они и были недальновидны, то, по крайней мере, реалистически смотрели на положение дел.
Обсле, убеждавший остальных, сказал:
— Пусть Кархид боится той мощи, которую этот союз может дать нам — и вспомните, что Кархид всегда боится новых путей и новых идей — поэтому он всегда тащится позади, где ему и суждено оставаться. В противном случае правительству Эренранга придется собрать все свое мужество и просить у нас права присоединиться к нам, но им будет отведено подчиненное место. В таком случае шифтгреттор Кархида претерпит унижение, в таком случае нам обеспечено место у руля. Если у нас хватит мудрости принять такое решение, наше преимущество будет обеспечено навеки! — И затем, повернувшись ко мне; — Но Эйкумена должна будет помочь нам, мистер Ай. Мы хотим показать нашим людям гораздо больше, чем вы, уже достаточно известный в Эренранге.
— Я понимаю, Сотрапезник. Вы хотите получить хорошее убедительное свидетельство, и я могу предложить вам такое. Но я не могу заставить корабль опуститься, пока не будет обеспечена его безопасность и достаточно недвусмысленно выражено ваше согласие на объединение. Мне нужен договор и гарантия вашего правительства, которое, насколько я понимаю, должно дать полное собрание Сотрапезников — и оно должно быть публично объявлено.
Обсле помрачнел, но сказал:
— Совершенно справедливо.
Направляясь домой вместе с Шуссгисом, который не внес в дело ничего, кроме веселого хохота, я спросил:
— Мистер Шуссгис, что представляет собой Сарф?
— Одно из Постоянных Бюро Администрации Внутренних дел. Следит за правильностью выдачи документов, предупреждая фальшивки, за необъявленными передвижениями, переходами с работы на работу, подделками и тому подобными вещами — словом, ерунда. Слово «сарф» на примитивном орготском и обозначает это понятие — ерунда, чушь.
— Значит, Инспектора являются агентами Сарфа?
— Ну, лишь некоторые.
— То есть, и полиция в определенной мере находится под его влиянием? — задал я осторожный вопрос и незамедлительно получил вежливый ответ.