Левый берег Дона
Шрифт:
– Каспаряна?
– произнес я.
– Как же - помню. Я писал о нем... в свое время. Скандал был первостатейный!
Артур Каспарян, генеральный директор фирмы "Лидер", сейчас доматывал срок в Нижне-Тагильской колонии для милицейских работников. Причем - страшно обиженный на судьбу и на людей.
Ну еще бы! За полтора года расшвырял не то шесть, не то семь миллионов рублей (это было еще до августовского дефолта, доллар стоил шесть рублей)... Стал лауреатом года в номинации "Меценат Дона"... Не отказывал ни детским домам, ни чиновникам, ни офицерам правоохранительных органов... Все
Злые языки говорили, что Артура посадили, когда у него стали заканчиваться деньги и предприниматель стал более разборчив: этому дам, а этому больше не дам...
Чиновники, привыкшие к кормушке, якобы страшно обиделись на жмота, организовали фирме "Лидер" маски-шоу, и налоговая полиция с легкостью накопала мошенничество в особо крупных размерах. Артур настолько был уверен в дружбе с сильными мира сего, что даже бухгалтерию, как таковую, упразднил.
Уже в ходе судебного процесса он вдруг заявил, что часть денег была истрачена не на спонсорство, а на взятки высокопоставленным чиновникам и силовикам. И факты дачи взяток по принуждению он может доказать: встречи с наиболее известными людьми он фиксировал скрытой камерой.
После этого Аркадий огласил 83 фамилии, услышав которые судья сразу объявил перерыв, чтобы собраться с мыслями, а все находящиеся в зале буквально офонарели. Дело отправили на доследование.
Я внимательно следил за ходом скандала. Сперва следователи все отрицали. Типа: я этим не занимаюсь. Какие еще кассеты? В первый раз слышу!.. Потом пошла информация, что какие-то видеозаписи Аркадий все-таки предоставил и их отправили на экспертизу в Москву. После экспертизы кассеты были приобщены к уголовному делу, возбужденному Генпрокуратурой, - о коррупции в высших эшелонах власти. И наступила тишина.
На возобновившемся судебном процессе Аркадий о видеозаписях больше не вспоминал и, неожиданно для всех, получил срок всего семь лет - по нижней планке.
А примерно через год в администрации области и в силовых структурах Дона произошли кадровые перестановки, в основном коснувшиеся лиц из списка 83-х...
Лично я никогда не сомневался, что видеозаписи Каспарьяна существуют и что запечатлено на них именно то, что он сказал на суде в своем заявлении.
***
– Где находится архив?
– спросил я.
– Не знаю, - сказала Карина.
Я вскинул на нее глаза.
– Милый, я правда не знаю... Генка скрывал это от всех.
– Ясно, - сказал я и задумался.
– Что тебе ясно?
– Четыре дня - это очень много. За это время можно успеть раздать долги. Например, факельщикам, которые спалили мою квартиру и все сбережения. Вадиму, который меня сдал "Факелу". Убийцам Генки...
– Ты узнал, кто это сделал?
– быстро спросила Карина.
– Пока нет. Брюнет назовет имена не то сегодня вечером, не то завтра утром.
– Очень хорошо, - сказала Карина негромко.
– А дальше что?
– А потом мне будет все равно. Зато я уйду в иной мир без долгов. Не люблю, знаешь ли, долго мучаться.
– А я?!
– Со временем найдешь себе хорошего достойного человека.
–
Я дал, и она нервно закурила.
– Милый, не торопись отчаиваться, - сказала она между затяжками.
– Долги, конечно, мы отдадим. Все получат сполна, по заслугам, поблажек не будет. За пару-тройку дней я смогу сделать фальшивые, но качественные паспорта. Прикинемся челноками, уедем в Турцию. Паром из Новороссийска ходит два раза в день. Находиться там можно хоть всю жизнь. Виза на месяц стоит десять долларов. Оформляется прямо на пароме. Родственники помогут деньгами. В крайнем случае я готова работать посудомойкой. Ты - внештатно писать для русскоязычных турецких газет. Гонорары у них тоже наверняка платят наликом, никто не спросит, есть у тебя вид на жительство или нет...
Я мог бы шутя разбомбить ее план, но я не стал это делать. Я не садист.
"Тешь себя химерами и прожектами, девочка моя, - подумал я.
– Я-то для себя уже все решил. Я поставлю тебя перед фактом. Трупы воскрешать ты не умеешь - следовательно, смиришься с неизбежным... Тебе, конечно, будет очень больно. Особенно - первое время. Но время лечит любые душевные раны..."
– Прекрасная идея, - сказал я.
– Давай за нее выпьем!
Для меня это была уже третья доза. В общей сложности, полтора стакана первача. Несмотря на хорошую закуску, в голове начало шуметь. Меня это, в принципе, устраивало. Вот сейчас еще стаканчик приму и лягу отсыпаться перед бессонной ночью...
На секунду в флигеле стало темнее: это кто-то заглянул в окно. Я быстро оглянулся, но не успел заметить, кто подглядывал.
А потом в дверь три раза постучали - громко, с расстановкой, твердой рукой...
***
– Одну минуту!
– крикнул я и прошипел Карине: - Мою сумку, быстро!
Она подхватила сумку с пола и бросила мне. Обломав ноготь, я расстегнул змейку и принялся шарить в скопканном тряпье.
А, вот ты где, тэтэшка!..
Руку с пистолетом я отвел за спину и крикнул:
– Войдите!
На этот раз гость бы мне незнаком. Был он среднего роста, лет тридцати пяти-сорока от роду. Одет в куртку-пуховку черного цвета, черные брюки, ботинки. На голове - кожаная кепка.
– Полонский Станислав Алексеевич?
– осведомился он. Судя по тону - не то следователь прокуратуры, не то опер...
– В первый раз слышу, - сказал я.
– А кто это такой?
– Я - полковник Федеральной Службы Безопасности. Моя фамилия Александр Сергеевич Лысь.
И он предъявил мне "корочки". В развернутом виде.
– Вы часом не родственник донскому губернатору?
– спросил я.
– Как мне надоел этот вопрос!
– сказал он с раздражением.
– Нет, просто однофамилец... Нам надо поговорить, Станислав Алексеевич.
– Мне выйти?
– деловито спросила Карина.
– Останьтесь. Это касается и вас.
Он с беспокойством глянул на меня и произнес:
– Давайте поступим следующим образом. Я на минуту отвернусь, а вы, Станислав Алексеевич, уберете подальше то, что прячете за спиной. Уверяю вас, оно вам не понадобится.