Лейтенант космического флота
Шрифт:
— Сдаётся мне, кто-то хотел нас крупно подставить, ребята, — сказал я. — И говоря «нас», я имею в виду не наш эсминец. А всю Империю.
Глава 13
Проверяющих из штаба сектора, что крутились на эсминце, я избегал всеми силами. Но когда я вновь заступил на вахту, они нашли меня сами. Целая делегация во главе с вице-адмиралом ввалилась в командирскую рубку, как к себе домой, бесцеремонно и нагло.
Мне ничего не оставалось, кроме как подскочить и вытянуться смирно.
— Господин вице-адмирал! За
— Вольно, лейтенант, — раздражённо перебил меня вице-адмирал.
Был он ещё не старым, среднего возраста, разве что редкая седина на висках выдавала прожитые годы и пережитые трудности, приталенная адмиральская форма сидела на нём идеально, явно сшитая на заказ, лицо жёсткое, взгляд цепкий.
Сопровождающие у него были вице-адмиралу под стать. Несколько капитанов первого ранга, один армейский полковник, пара старлеев и лейтенантов на побегушках, для мелких задач, в том числе несколько женщин. Но все явно не из простых, раз уж начали службу в штабе и там её продолжили.
— Лейтенант Мясников, так? — хорошо поставленным командным голосом спросил вице-адмирал.
— Так точно, господин вице-адм…
— Что ж, благодарю за службу, — снова перебил он меня и протянул руку для рукопожатия.
Рукопожатие оказалось крепким, мужским. Члены его свиты тоже наперебой забормотали слова благодарности, у них, похоже, сложился консенсус насчёт произошедшего в системе. Это радовало. Меня не собирались сливать в угоду туранцам, жаждущим мести.
— Если не наделаете глупостей, то вас ждёт большое будущее, лейтенант, — добавил он.
Зная своё везение… Обязательно наделаю.
Я на всякий случай быстренько запросил у Скрепки статус моего собеседника. Вице-адмирал Кононенко, штаб сектора. Должность скрыта, значит, тоже не последний человек в космофлоте.
— Служу Империи, — произнёс я.
— Вот и продолжайте, — хмыкнул вице-адмирал. — Знаете, за что сняли вашего непосредственного начальника?
— Никак нет, — сказал я.
Были только догадки, но это не считается.
— Капитан Сахаров организовал целое преступное сообщество. Покровительствовал контрабанде здесь, в системе, злоупотреблял служебным положением, — сказал вице-адмирал. — Надеюсь, его судьба послужит вам уроком. Лучше учиться на чужих ошибках.
— Так точно, господин вице-адмирал, — сказал я.
Вот и допрыгался козлик. Я, пожалуй, не удивлён. Скорее, я удивлён тем, что это не произошло раньше. Но тут наверняка сложилось одно к другому, я взбаламутил это болотце, и проверка из штаба примчалась быстрее, чем капитан успел замести всё под ковёр.
— Разрешите вопрос? — спросил я.
— Спрашивайте, — кивнул Кононенко.
— Капитана нам нового пришлют? — спросил я.
Вице-адмирал Кононенко усмехнулся. По традиции, если капитан корабля погибал на службе, его преемником становился старший помощник. Если капитана снимали за какие-либо прегрешения, то могли назначить совершенно чужого человека. И эти пришлые варяги чаще всего тянули за собой своих знакомых на офицерские должности, увольняя или переводя старожилов. Кононенко понимал, чего я опасаюсь.
— У «Гремящего»… Не самая
— Понял, господин вице-адмирал, — сказал я.
— Мы будем за вами приглядывать, — посмотрев мне в глаза, произнёс вице-адмирал. — Продолжайте несение службы.
— Есть! — отчеканил я.
Кононенко молча приложил руку к фуражке, дождался, когда я тоже исполню приветствие, а затем развернулся и вышел. Свита засеменила вслед за ним, а я поглядел им в спины, и только когда бронированная дверь закрылась, рухнул в кресло и откинулся назад на спинку, с шумом выдыхая через нос. Короткий разговор с начальством утомил меня ничуть не меньше целой вахты на реакторе.
В остальном дежурство прошло без происшествий. Ничего интересного или сверхъестественного больше не произошло, и я со спокойной душой сдал вахту Борисову, который теперь заступал на мостик, а не на артиллерийскую палубу, со строгим наказом в случае чего звать меня или Макаренко. Такие офицеры на флоте тоже были, перешедшие в командирскую рубку с абсолютно других должностей, и даже до капитанских и адмиральских погон дослуживались.
Спустя несколько дней проверяющие, нарыв целый ворох замечаний и приказав нам с Макаренко устранять недостатки, вызвали челнок до станции, чтобы уже оттуда вернуться к месту несения службы, в штаб сектора, что в системе Чистисвеци-4. Мы, как водится, провожали их до шлюза.
Старший лейтенант Макаренко по обычаю попытался устроить прощальный банкет, чтобы уехали гости в добром расположении духа, но вице-адмирал наотрез отказался, и Макаренко теперь думал, что тоже в опале. Не в такой, чтобы снимать его с должности прямо здесь и сейчас, но всё равно неприятной. Поэтому вице-адмирал его изрядно удивил.
— Старший лейтенант Макаренко! Ко мне, — приказал он, когда мы всем офицерским составом выстроились у шлюза, а высокие гости ждали, когда пристыкуется подошедший челнок.
Я видел, как у старлея дрожат поджилки. Макаренко на негнущихся ногах пошёл строевым шагом, представился вице-адмиралу, замер смирно, ожидая расправы. Он хоть и не участвовал в коррупционных и контрабандистских схемах капитана, тоже не мог похвастать отличным несением службы. Слишком ленив, слишком безынициативен, пассивен. Но другого кандидата на роль командира «Гремящего» попросту не было.
— Приказом командования Имперского Космического Флота старший лейтенант Макаренко Евгений Павлович назначается командиром малого эсминца «Гремящий», — произнёс вице-адмирал. — С присвоением внеочередного воинского звания капитан-лейтенанта.
Ошарашенный Макаренко даже потерял дар речи, только и мог, что хлопать глазами, не в силах поверить в происходящее.
— Служу Империи! — гаркнул он, опомнившись.
Кононенко поморщился, никто не любит, когда ему кричат в лицо, даже если это обязательный ответ по уставу.