Лейтенант космического флота
Шрифт:
Когда «Гремящий» миновал пояс астероидов, возвращаясь к прежнему местоположению, я оторвался от бумажной работы и направился к командирской рубке. Капитана следовало поставить в известность насчёт моего плана. Будь там Сахаров, естественно, я бы молчал в тряпочку, но в связь Макаренко с пиратами или ещё кем-либо мне верилось слабо. Разве что они тайком поставляют ему седативные. Даже будь он родным братом какого-нибудь пиратского капитана, ему будет слишком лениво сливать информацию.
Вот и сейчас капитан-лейтенант Макаренко смотрел в планшете смешные видео, пока автопилот управлял эсминцем. Я почему-то ощутил некую брезгливость, неприязнь,
— Лейтенант, — не отрываясь от планшета, сказал он.
— Разрешите, господин капитан? — для проформы спросил я. — Хотел спросить кое-что.
— Ага, — буркнул он.
Я взглянул краем глаза на мониторы. «Гремящий» почти дошёл до нужной точки пространства, самое время начинать манёвр торможения и корректировать орбиту, но Макаренко увлечённо смотрел, как танцуют при нулевой гравитации полураздетые девчонки. Я не стал его поправлять.
— Есть идея, как обезопасить систему, — сказал я. — Комендант просил.
— Тут вроде и так ничего не происходит, — сказал Макаренко.
Уверен, журнал учёта входящих сообщений будет свидетельствовать об обратном.
— Нужно будет ещё раз вахтами поменяться, — сказал я.
Капитан-лейтенант Макаренко скорчил гримасу, будто само это предложение причиняло ему боль. Ещё бы. Это ведь не только мне придётся сидеть две вахты подряд. Макаренко, впрочем, на вахтах не особо утруждался. Не удивлюсь, если он даже позволял себе прикорнуть на часок-другой.
Он вдруг отложил планшет, скользнул к пульту управления. Похоже, получил предупреждение от виртуального ассистента. Эсминец вышел на торможение.
— Я могу с Борисовым поменяться, — пожал я плечами.
— Да ладно, я понимаю, что ты к своим привык уже, — сказал Макаренко. — Поменяемся. Только не сегодня. На неделе как-нибудь.
— Как скажете, кэп, — хмыкнул я. — Но хотелось бы пораньше. И тайком от всех остальных.
— Тайком? — удивился он. — Ну… Ладно. Тайком, значит, тайком.
Нет, командиром Макаренко точно не был, он всю жизнь был ведомым, вторым номером, выполнял чужие приказы. Отдавать свои он так и не научился. Уверен, ему самому было бы комфортнее, поменяйся мы местами, а не только вахтами.
— Удачи, господин капитан, — произнёс я.
Макаренко занялся выходом на стабильную орбиту, и я вынужден был его покинуть. Главное, что его согласие получено. Можно будет всё это провернуть. Ему, скорее всего, всё равно было бы плевать, даже если бы я развязал тут маленькую победоносную войну и устроил небольшой геноцид. Пожурил бы немного, и всё.
Мне же пришлось возвращаться к нелюбимой бумажной работе, заполнять формуляры и писать отчёты, накопилось работы порядочно, особенно после стоянки и ремонта. Ничего… Вот стану капитаном сам, спихну все эти бумажки на подчинённых. Жаль, произойдёт это ещё очень и очень нескоро. Я и на должность старпома-то попал исключительно по счастливой случайности, а так должен был прозябать вторым помощником ещё где-то год-полтора.
Проведённый ремонт, если можно было это так назвать, затрагивал, в основном, только косметику. Грубо говоря, «Гремящему» накрасили губки и нарисовали бровки, а внутри он остался всё той же консервной банкой. На полноценный ремонт не было средств, да и времени бы он занял в несколько раз больше. Но по проведённому мероприятию отчитались в штаб, и это значило, что по документам «Гремящий» находится в полной боевой готовности.
Но только по документам.
И если щиты я хоть как-то привёл в порядок, и их включение больше не вызывало отказ всех систем, то с вооружением всё обстояло куда сложнее.
Кроме главного калибра на эсминце ещё имелись вспомогательные орудия, кинетические и лазерные. Годные, конечно, только на то, чтобы отгонять мух, то есть, беспилотные аппараты и торпеды. Но без них я чувствовал себя так, словно вышел в толпу со спущенными штанами. Самую малость неловко.
Значит, надо бы заняться их обследованием и ремонтом. Чует моя задница, что нам это может пригодиться.
Заднюю полусферу прикрывало четыре спаренных лазерных пушки, спереди, кроме основного орудия, имелось две автопушки, борта с четырёх сторон защищались выдвижными башенками, в которых тоже прятались лазеры. Космический бой тем и сложен, что по тебе может прилететь абсолютно с любой стороны. Спереди, сзади, сверху, снизу, с бортов, прикрывать надо абсолютно все направления в трёх измерениях. На «Гремящем» же с этим, мягко говоря, было не очень.
За каждое из орудий отвечали закреплённые за ними операторы-артиллеристы из взвода ПКО, и я в один из дней направился с инспекцией к каждому из них. Задавал каждому один и тот же вопрос, сможет ли при боевой тревоге их орудие выстрелить по врагу. Зато ответы приходилось выслушивать самые разные. То нет фокусирующей линзы, то подающий шлейф коротит, то механизм наведения работает только в ручном режиме, то третье, то пятое, то десятое. Результаты проверки получились самые неутешительные. В случае тревоги полноценно выстрелить по врагу сумел бы только один лазер на задней полусфере и нижняя башенка ПКО. Все остальные так или иначе задачу бы провалили.
У всех спрашивал, подавались ли рапорты о неполадке, все отвечали утвердительно, и я даже во время следующей вахты поднял и прошерстил архив. Рапорты были, причём давно. Реакции на них со стороны командиров не было. Макаренко спихнул всё на Сахарова, Сахаров в постоянном пьяном угаре положил на эти рапорты здоровенный железный болт. Правду говорят, что рыба гниёт с головы.
Заставил всех артиллеристов подать эти рапорты снова, просто чтобы не поднимать старую документацию и не иметь проблем с доступами. По этим рапортам можно будет составить запрос на поставку запасных частей, и хотя у командования наверняка возникнет масса вопросов, почему это вдруг половина вооружения на эсминце вышла из строя, это всё равно будет лучше, чем сидеть с неработающими пушками. Дрючить за это в любом случае будут не меня, а Макаренко, а тому вообще фиолетово, орут на него, брызгая слюной, или улыбаются и жмут руку. Он всё принимал одинаково равнодушно.
Борисов, который изначально за всё это хозяйство отвечал, на все мои вопросы лишь пожимал плечами. Был ещё, впрочем, зам по вооружению, Цыбара, но тот и вовсе меня избегал всеми силами, а сейчас вообще пребывал на лечении в медблоке.
— Ну а что ты хочешь, Алексей, это космофлот, — сказал Борисов в ответ на очередной мой упрёк.
— Вот именно! — воскликнул я. — Космофлот! Элита! Не какая-нибудь пехота задроченная гарнизонная!
— Давай пока тогда неисправные раздербаним, — предложил он. — Будет пара совсем ушатанных, а остальное починим.