Леж Юрий
Шрифт:
– За пистолетик-то не хватайся, - сделал незнакомец замечание Ворону, потянувшемуся было к оружию.
– Я вас с дружком твоим снять мог, как только на проспекте приметил...
– Выходит, поговорить пришел?
– спросил Голицын, пытаясь перехватить инициативу, да и немного отвлечь незнакомца от Алексея.
– Выходит, что нет, - ответил мужчина, шагнув чуть поближе к кострищу так, чтобы видеть всех сразу.
– Говорить - это вы будете, а я - спрашивать, потому как - через мой район идете. Или не знали?
– Не знали, - честно признался Голицын, понимая, что
– Мы в город только-только приехали...
– Тогда себя назовите, - потребовал незнакомец, однако, сам представляться не спешил.
– Да только без всяких там чинов и регалий, как у вас заведено, просто прозвища назовите.
– Я Князь, а это Ворон, - кивнул на Алексея подполковник.
– А это...
– Девки не в счет, - оборвал его мужчина.
– Надо будет, сам спрошу...
– И твоя тоже не в счет?
– с легкой подковыркой уточнил Ворон.
В углу дворика, там, где решетка должна была смыкаться с обветшалой стеной особнячка, но была кем-то безжалостно выломана, на гранитном бордюре вырисовывалась длинноногая тонкая фигурка в коротенькой, едва прикрывающей пупок курточке, брючках в обтяжку и полусапожках, поблескивающих металлом блях. Какое оружие она держала в руках, разобрать глядя против света было трудно, но то, что это явно были не шпильки для волос, Алексей сообразил сразу. И еще он почувствовал, как неожиданно гулко забилось сердце в предвкушении чего-то непонятного, загадочного, но - вряд ли опасного для него и его спутников.
– Так это ж Жанетка, - с легким удивлением в голосе сказал незнакомец и тут же осекся.
– Вы что же - совсем пришлые получается?
На лице его отразилась молниеносная работа мысли, череда каких-то расчетов, прикидок, догадок, даже фантазий. Чуть более внимательно незнакомец оглядел напрягшихся мужчин - одного в солдатском, простеньком мундире, слегка измазанном кровью на рукаве, второго - в вечернем, дорогом, но неброском костюме с пронзительным взглядом опытного дознавателя. И вслед за ними женщин. Нина во время разговора Голицына с неизвестным успела сбросить усталые ноги с ветки, оправить кое-как подол коротко обрезанного, но все еще выглядевшего шикарно платья, а Сова в своем цветастом одеянии так и продолжала лежать у стены неподвижно, с плотно закрытыми глазами.
"С какого-такого светского раута эта парочка сбежала?
– думал незнакомец.
– Да еще по дороге солдатика, а мундир-то явно не офицерский, прихватила, да еще где-то эту блеклую цыганку нашли... Не столичные штучки, точно, да и не поедет сюда из Столицы такая компания. Им и в Столице вместе собраться только светопреставление поможет. И вряд ли фокусы какой-то из спецслужб, слишком уж мудрено, не в их правилах так работать в городе. Неужели Маха была права и сюда, к нам, время от времени открывается какой-то портал не портал, проход не проход, но нечто, через которое проваливают и люди, и нелюди?"
Наконец, поразмыслив и приняв решение, он безо всякой опаски, сильно прихрамывая на левую ногу и пользуясь карабином, как костылем, прошел к кострищу и твердо заявил:
– Значит так, разговаривать
И тут же, повернув голову позвал:
– Жанетка, давай сюда...
Длинноногая девчонка легко и грациозно, как кошка, спрыгнула с бордюра и в десяток длинных, размашистых шагов пересекла дворик. Только тут Алексей понял, почему так разволновался, мельком взглянув на нее. Это была копия той самой мулатки из дальней африканской деревни, из другого полушария и другого мира. Копия настолько достоверная, что сердце Ворона не приняло на веру невероятность совпадения.
– Ты как здесь очутилась?
– невольно вырвалось у штурмовика.
Наверное, он глазел на подошедшую Жанетку слишком удивленно и бесцеремонно по местным обычаям, и она демонстративно бросила взгляд на незнакомца, ища поддержки, тот молча кивнул, разрешая ответить.
– Дядя меня взял, в оплату, - сказала мулатка, уперевшись глаза в глаза Алексея, видно, почувствовав женской интуицией двойное дно его вопроса.
– Я теперь всегда с ним. Это каждый знает.
– Какой дядя?
– не понял штурмовик, уже приходя в себя от неожиданной встречи.
– Дядя - это я, - ответил незнакомец.
– Просто Дядя и всё. А взял Жанетку за проход через район. Мой район. Все платят, кто чем, вот её и предложили...
...В маленьком, когда-то тихом и уютном дворике перед небольшим двухэтажным особнячком, подальше от обветшалых стен, упавших мертвых деревьев и куч неизвестно откуда взявшегося мусора пристроились возле горящей ярким, синим пламенем таблетки сухого спирта два добытчика, как называли они сами себя. Над пламенем они приладили небольшой котелок, наполненный водой, принесенной с собой во флягах, и сейчас терпеливо ожидали, когда можно будет погреться горячим напитком.
Оба добытчика были людьми опытными, сидели лицом друг к другу, на всякий случай контролируя пространство за спиной товарища, а свои тяжелые, громоздкие рюкзаки сложили в сторонке, добавив к ним еще и непонятную на первый взгляд кучку старого тряпья, явно представляющую для добытчиков ценность. А кто бы в Городе стал таскать с собой ненужные вещи?
– Тихий здесь район, пустой, - неторопливо рассказывал тот, что был на первый взгляд постарше, заросший густой пегой бородой, своему подельнику, известному под кличкой Морячок.
– Вот дальше, левее от реки опять начнутся жилые кварталы, там надо будет ухо востро держать...
– А здесь кто хозяйничает?
– полюбопытствовал Морячок.
– Да всякое говорят, - уклончиво ответил сивобородый, предпочитающий, правда, что б его называли Седым.
– Но вот там, за дорогой, начинается хозяйство Дяди...
– Того самого?
– полуоткрыв рот от удивления, спросил Морячок.
– Из изначальных?
– Ага, того самого, который здесь роту бундесвера закопал...
– А ведь правду говорят, что он всегда один, или нет? как же он с целой ротой справился?