Лезвие. Книга 2. И прольется кровь
Шрифт:
А потом он открывает глаза и обнаруживает, что очутился здесь, на холодном каменном полу со скрученными за спиной руками, грубо перевязанными веревкой.
И больше ничего.
Не было никаких болезненных ощущений, кроме естественной для данной ситуации рези в запястьях и судорог из-за неестественного выворота рук. Не было последствий, характерных для интоксикации или, скажем, заклятия Империо. Даже есть не хотелось. Жажда не мучила.
Дьявольщина какая-то.
Кто взял его в плен? Слуги Темного Лорда по его приказу? Или Сопротивление? С какой целью? Чего они хотят —
По закону жанра вот-вот открыется дверь, и пойдет похититель с пафосной речью, которой раскроет карты. А то уже совсем скучно делается… Снейп зевнул и попытался потянуться, но тут же скривился от боли в руках.
— Очнись, дурак. Дверь давно открыта, — раздался знакомый голос.
Снейп ощутил жгучее желание протереть глаза. Он повернулся в направлении голоса и зажмурился: в глаза ударил яркий свет, прямо как в дурном магловском фильме. Сколько он провел в заточении? Почему такие заторможенные реакции? Где чувство реальности происходящего?
— Ты здесь давненько, друг мой. Но едва ли это важно. На все остальные вопросы тоже ответить? — в знакомом, но пока еще непонятно кому принадлежащем голосе послышалась издевка. Снейп решил промолчать. Что-то подсказывало ему, что голос принадлежит его надзирателю, и этот самый человек давно готовил свою речь. Он не ошибся.
— Чувство реальности и незаторможенные реакции к тебе обязательно вернутся, — продолжал тот. — Я бы предпочел, впрочем, чтобы этого не произошло — но тебе повезло, Снейп. Ты мне еще нужен. Ты очень мне нужен, и даже не только мне одному. Так что сейчас, именно сейчас ты меня увидишь.
Перед глазами Снейпа моментально прояснилось. Он узнал место, где находился. Он все вспомнил. Картинки последних прожитых дней пронеслись перед глазами ужасающим калейдоскопом. Он был в подземельях Малфой-Мэнор. Перед Люциусом Малфоем.
— Аа, — глумливо потянул тот, — я вижу, ты приходишь в чувство. Ну, здравствуй, Северус, мой старый, давний друг.
Тон, которым Малфой выделил последние слова, не предвещал ничего хорошего. Снейп сглотнул.
– Ты помнишь, как попал сюда? — спросил Малфой. — Вспоминай. Теперь ты должен помнить.
Снейп помнил. Уже помнил.
...Он выходит на улицу, идет в парк, садится на скамейку, открывает газету для отвода глаз, как и подобает джентльмену с лицом из толпы, чуть прикрывает глаза, чтобы прислушаться — в пространстве отчетливо возникло магическое присутствие. Это присутствие концентрируется, приближается, а затем материализуется справа от него, на той же скамейке, приобретая вид Люциуса Малфоя.
— Даже не спрашивай, как я тебя нашел, — холодно процедил он.
Снейп кивнул. Рано или поздно за ним все равно должны были прийти, и он был готов. Малфой так Малфой.
— Я и не прятался, друг мой, — саркастично хмыкнул он и посмотрел на собеседника ничего не выражающим взглядом.
— Стало быть, ты не откажешься со мной кое-куда прогуляться? — в тон ему ответил Люциус, и в
— Люциус, — начал он и осекся. Его рот открывался, но оттуда не вылетало ни единого звука. Он ошарашено посмотрел на Малфоя. Тот довольно усмехнулся.
— Я знал, что ты согласишься, мой старый, давний друг.
Кружение, перенос, размытые очертания, и вот, он здесь, в сыром подвале, полном крыс. Конец истории.
— Итак, сцапали, — сплюнул Снейп, с трудом приподнимаясь. Силы неохотно и слишком медленно возвращались в тело, но все-таки возвращались. — Только не пойму, допрос будешь вести ты, Люциус? Пари у меня было с Повелителем, стало быть, перед ним и ответ держать. Причем здесь ты, друг мой?
Глаза старшего Малфоя очень недобро прищурились, и Снейпа едва заметно кольнуло в сердце. Что-то здесь не так.
Малфой начертал себе стул - весьма удобный, надо отметить - и уселся напротив своего пленника.
— А тебе бы этого хотелось, правда? Хотелось бы быть здесь по приказу Повелителя, договориться с ним, убедить его в своей правоте — как ты умудрялся делать это все годы, что мы знакомы, — голос Люциуса был вкрадчивым, но в нем сочилась нескрываемая злоба. — Увы, друг мой. В этот раз не выкрутишься. Фортуна от тебя отвернулась. Темный Лорд понятия не имеет о том, что ты здесь. Ты здесь исключительно по моей воле.
Снейп побледнел больше обычного. Он выглядел так, словно его только что ужалила ядовитая змея. Быть такого не может. Малфой, этот чистокровный сноб, трусливый пижон и лизоблюд — делает что-то помимо воли Темного Лорда? Да у него кишка тонка, черт возьми!
— Не боишься? — съязвил он. — А ну как кое-кто донесет? Боюсь, твоей чистокровной физиономии не поздоровится…
— Моей чистокровной физиономии бояться уже нечего, не переживай, — усмехнулся Малфой. — Но хорошо, что ты поднял эту тему. Видишь ли, Северус, есть некоторые вещи в магии, которые действительно доступны исключительно чистокровным... Они передаются из поколения в поколение с кровью, друг мой. Кровное родство вообще удивительное явление. Единственный человек, который мог бы меня сдать милорду, целиком и полностью поддерживает мою идею и всячески содействует. Кстати, подозреваю, что Повелителю ты сейчас не интересен. Ты ведь проиграл пари.
Снейп замер от неожиданности. Как это - проиграл? Он не проиграл. Гермиона отказалась бежать и осталась таким образом доступной контролю Волдеморта, но Снейп вывел Джинни с поля боя, спрятав у себя дома, и Темный Лорд не стал ее преследовать. Одна девушка из двух - одно спасение. Все согласно уговору.
– Что, я вижу удивление в твоих глазах? — Люциус вздернул бровь вверх. — Тогда позволь тебя обрадовать. Твоя грязнокровка уже в руках милорда, а девчонка Уизли покинула твой дом и сама к нему отправилась, насколько мне известно. Так что Повелитель выиграл пари, а ты, мразь полукровная, ему больше не нужен. Так что нас с тобой никто потревожит.