Лицензия на убийство
Шрифт:
Скорее как мухи на говно.
– Отцу не нравились мои предпочтения. Он до сих пор требует, что бы я прекратил все, а я не могу. Не могу справиться с жаждой проткнуть тонкие женские ладошки. Не могу отказаться от громких криков и визгов, когда она умоляет тебя. Скулит и захлебывается соплями и слезами. И знаешь, кто стал моей первой жертвой? – уставился он на меня, ожидая ответ.
Я догадывался.
– Конечно, ты знаешь – твоя сестра, – зашипел подонок, словно гадюка, и я непроизвольно дернулся к нему, на что его охранники мгновенно направили на меня пушки.
– Но-но, Антон!
– Зачем? – повторил свой вопрос.
– Все просто. Я оказался слишком злопамятным, – его взгляд заблестел злостью, и он сплюнул на асфальт. – Помнишь ту вписку, несколько лет назад, когда мы встретились впервые? – я помнил, конечно, я ее помнил. – Тебе не понравилось, как я себя вел с очередной шлюхой, и ты выволок меня на улицу, где превратил мое лицо в мясо. Ты возомнил себя праведником и решил, что у тебя есть право судить меня! ПОМНИШЬ? – заорал он.
– Помню, – ответил, потому что он ждал ответа.
– Тебя никто не мог оттащить от меня, и только когда твоя милая сестричка стала умолять тебя остановиться, ты ее послушал, – улыбнулся он, словно рассказывал детскую сказку. – Ты унизил меня публично, а я не люблю, когда кто-то меня унижает.
Меня словно в щелочь опустили. Все тело пронзило фантомной болью. По моей же глупости я потерял сестру, потому что какому-то ублюдку захотелось отомстить за то, что ему разбили лицо.
Я столько лет винил себя в том, что не смог уберечь Кристину, а в итоге оказался еще и виновен в ее смерти.
Да после этой информации он одолжение мне сделает, если отправит меня на тот свет, потому что я не представлял, как жить дальше с этим дерьмом.
– Почему она? Ты мог отомстить мне, – огромное количество сил и выдержки мне приходилось тратить, что бы живыми руками не вырвать ему хребет.
– О, я и отомстил тебе. Я испытал нереальный кайф, пока наблюдал, как ты мучаешься все эти годы из-за ее смерти. И я с наслаждением ждал того дня, когда смогу тебе об этом похвастаться!
Похвастаться?
– Мразь, – не удержался я.
– Признаться честно, меня не особо впечатлило играться с твоей сестрой, – проигнорировал он мой выпад. – Она оказалась скучной и молчаливой. Чтобы я не делал, не удалось вытянуть из нее не звука, хотя что я только с ней не дела-а-ал, – блаженно протянул он, закатывая глаза. Я вновь дернулся, но снова был остановлен оружием. – Она так ловко вырубила двоих моих ребят. Если бы не еще трое, у нее бы получилось удрать. Могу сказать смело, что ты можешь гордиться ей. У нее яйца оказались явно больше, чем твои.
– Скольких еще ты убил?
– О, я не убиваю, – исправил он меня. – Ты же сам знаешь это. Я только подвожу к смерти. Сам процесс убийства меня не возбуждает. У меня был личный палач все эти годы, но в последнее время он стал знать слишком многое, поэтому пришлось его убрать. И ты отлично справился с этим заданием, хоть я тебя и не просил об этом напрямую. Позвонил и пообещал информацию по делу твоей сестры, зная, что ты сам уберешь лишнего свидетеля. И ты отлично справился с этой партией, но облажался с Алиной! – последнее он вновь уже выкрикивал.
– Чья была флэшка? – игнорировал его эмоциональные
– Моего отца.
– Что на ней?
– А ты разве не посмотрел? – спросил он.
Значит, он понимал, что я в нее загляну.
– Посмотрел, но ничего дельного не нашел, – приврал я, что мы с Карамелей раскусили, что на ней только половина необходимого.
– Ты, правда, не понял или настолько туп? – прищурился он. – На ней половина шифра, а вторая половина сидит в твоей машине, – ткнул он пальцем в сторону моего покореженного внедорожника. – Скажи малышке, чтобы выходила к папочке. Я соскучился, – облизнулся он.
– Нет, – сдерживаясь, ответил ему. Говорить о том, что ее нет в машине, я не планировал. Лучше потянуть время, так больше шансов, что Леха ее заберет незамеченной. – Зачем тебе этот шифр? – вновь вернулся к беседе, и он словно забыл про Алину.
– Мне как раз-таки он и не нужен. Я хотел его уничтожить. Мой отец достаточно консервативен. В современный век технологий он сторониться компьютеров, но полностью уйти от них не получается, поэтому он извращается. «Информация – это власть!» – так мне с детства говорил папа. И он долгие годы собирал ее. Не так давно мне удалось узнать, что чтобы обезопасить ее от недоброжелателей, он зашифровал ее и разделил шифр на две части. Одна часть была на флэшке, которую ты для меня украл, а вторую он заложил в голову Алине. Мне чисто случайно удалось перехватить девчонку в том доме. Я надеялся, что с ней будет весело, но она оказалась почти такой же скучной, как и твоя сестра, и совсем не хотела меня радовать. Я планировал уничтожить и ее, потому что только в ее голове сохранилась вторая часть, но мусора сорвали мне план. Третья является паролем к шифру, но я не знаю, у кого он. Да это и не имеет значение, потому что если бы получилось убить Алину, надобность в пароле отпала сама по себе. И я до вчерашнего дня был уверен, что Ланг сдохла, и даже если ты сохранил себе часть с флэшки, то это тебе ничего не даст. Я должен убить девчонку, иначе отец сможет добраться до вас и получит то, что хочет.
Теперь мне стало все ясно. Это его папаша с непонятным Вячеславом приходили к Алине в интернат, а этот мелкий ублюдок просто хотел нагадить папочке. Младший действительно верил, что все это время она была мертва.
Значит тогда в больнице, откуда я спешно похищал Алину, хакерскую атаку устроил не Михайлов младший, а как раз-таки старший. Она нужна была ему, и он искал ее. И могу дать руку на отсечение, те два неизвестных, от которых мы вчера убегали с Алиной, были людьми губернатора.
Оставался только вопрос, что же было зашифровано под этими цифрами, что он так яро хотел их уничтожить. Но это уже была лирика…
– Ты же ведь не Леон, – мозаика сложилась. Алина тогда говорила, что Леон по голосу слишком молод, но он просто не мог воротить такими оборотами криминала.
Ни за что не поверю.
– Почему ты так решил? – хмыкнул он.
– Молоко на губах не обсохло, – ухмыльнулся в ответ, – и мозгов маловато.
– Не надо мне дерзить, – зашипел Михайлов. – Я могу и разозлиться, – стал он наступать на меня, вместе со своими шавками. Я рефлексом отступил спиной назад.